— Где казнохранилище? Почему на его месте рядом с палаткой претора пасутся лошади? Ведь вы захватили серебряный рудник; должна быть приличная добыча.
— Серебра мы действительно захватили немало, но его пришлось разделить между воинами во избежание бунта.
За ужином Красса словно подменили. Он угрюмо хранил молчание, не обращая внимания на шутки легионеров, предметом которых стал Требоний.
— Ты снова чем-то недоволен, Марк? Если тебе неприятно, что воины подшучивают над поваром, я прикажу им замолчать, — предложил Пет.
— Нет, что ты, Публий. Я привык, что внешность Требония везде вызывает смех. Отчасти из-за этого его держу, и веселюсь вместе со всеми.
— Тогда в чем же дело?
— Публий, я виноват перед тобой в том, что, едва появившись в лагере, принялся распоряжаться словно консул. Против своей воли я посягнул на твою власть и теперь прошу простить…
— Напротив, Марк, я благодарю тебя за исправленные ошибки.
— Если я прощен, благородный Публий, то позволь сражаться за свободу Рима. Укажи мне и моим спутникам место в строю.
— Что ж, сделаю это с удовольствием. Я посоветовался с ветеранами и решил передать тебе свою власть. Определи, Марк Лициний, место в строю для друзей, а заодно и для меня.
— Я не могу принять такую жертву, — Красс не сразу опомнился от неожиданного предложения.
— Это не жертва, Марк, поверь мне. Ты происходишь из знатного, влиятельного рода. Благодаря отцу — бывшему наместнику Испании — твоя фамилия пользуется большим уважением как среди римлян, так и среди испанцев. И, наконец, сегодня ты доказал, что обладаешь немалым военным талантом и опытом.
— Хорошо, Публий, я согласен с твоим предложением, если это пойдет на пользу делу, — Красс с трудом подавил охватившую его радость. — Но давай разделим власть на двоих. Ты хорошо знаешь местные условия, своих легионеров, и без твоей помощи нам не видать победы.
На рассвете следующего дня Красс с войском покинул гостеприимное поместье Вибия Пациана.
Долго стояли на холме две женщины, провожая взглядом уходящий отряд. У белокурой красавицы слезы текли ручьем, но она даже не пыталась их вытирать. Едва сдерживая рыдания, Эппия шептала:
— Почему он не попрощался? Почему даже не взглянул на меня?
— Опомнись, Эппия, мы бедные рабыни, а его ждут богатые холеные патрицианки. Оставь, наивная Эппия, пустые надежды и порадуйся со мной. Ведь мы теперь свободны! — утешала подругу более рассудительная Елена.
Она была права лишь отчасти. В данный момент Красса вообще не интересовали женщины. Даже если бы на холме стояла египетская царица во всем своем великолепии и блеске, все равно римлянин, не задумываясь, ушел бы с этими грязными, оборванными и вооруженными чем попало людьми.
Отряд медленно двигался по узкой лесной дороге. Легионеры, обливаясь потом, тащили захваченное на руднике серебро и прочие ценности. Маленькое войско растянулось на целую милю, и Крассу то и дело приходилось подгонять отстающих. Отряд больше походил на торговый караван и представлял собой довольно легкую добычу.
— Надо забрать у них все кроме оружия, иначе мы погибли, — сделал вывод Красс.
— Я предложил им сдать все в казнохранилище и за это едва не поплатился жизнью, — безнадежно махнул рукой Пет.
И все же к концу первого дня пути Красс нашел способ сделать свое войско более маневренным и боеспособным. Он приказал от каждого десятка выделить по одному человеку из наиболее заслуживающих доверия. Остальные девять человек сдали имущество на хранение своему избраннику. Оно было погружено на лошадей и на марше находилось в центре колонны. Теперь Красс, имея воинов, а не носильщиков, смело шел по испанской земле.
Обходя крупные города, он охотно посещал виллы, земледельческие поместья и испанские селения. Отряд Красса быстро увеличивался. В него вливались римляне, недовольные Цинной и Марием, греческие колонисты, но особенно много было испанцев. Привычные к войне, они какими-то особыми, только им ведомыми способами находили Красса и толпами присоединялись к нему. Большинству испанцев было все равно, на чьей стороне воевать, и к мятежным римлянам они примкнули с единственной целью — вволю пограбить поверженных врагов. Впрочем, они почему-то верили в удачу Красса и на первых порах беспрекословно исполняли все распоряжения военачальника и его легатов.
За две недели мятежный отряд превратился в неполный легион. Когда Красс подошел к Малаке, у него за спиной стояло три с половиной тысячи отчаянных воинов.
С Малаки сын бывшего наместника Испании решил начать войну против убийц своих отца и брата. Избранным объектом нападения были довольны испанцы. Им грезились горы драгоценных металлов на городских складах и прочая добыча. Горели желанием подняться на стены Малаки и римляне, составлявшие костяк легиона. Некоторые из них являлись жителями этого города, другим Малака дала приют после бегства из Рима. Молодежи не терпелось покрасоваться в качестве освободителей перед оставшимися в городе девушками.
Расположив армию на поляне, Красс с немногочисленными сподвижниками вышел на опушку леса. До города оставалась примерно миля.
Малака была как на ладони. Город словно подкова опоясывал врезавшийся в материк залив. Стены не казались высокими и прочными, лишь двое городских ворот с восточной и западной стороны были укреплены башнями. На них маячили фигурки легионеров. Кое-где на стенах виднелся строительный материал: бревна, камни. Вокруг суетились люди. Видимо, марианцы, понимая важность порта, занялись укреплением стен.
Спутник Красса смотрел на город широко раскрытыми глазами.
— Публий, никак не узнаешь город, давший тебе кров?
— Еще бы! Когда я его покидал, над воротами не стояло башен, да и стены вокруг западных ворот были локтя[4] на четыре ниже.
— Еще неделя, и стены стали бы неприступными, — согласился Красс. — Но пока на них можно взобраться с помощью обычных лестниц.
— Не лучше ли начать штурм прямо сейчас? — предложил Пет. Его взгляд приковали рабы, укладывающие камни на укреплениях.
— Начнем завтра утром, — голосом, не терпящим возражений, заявил Красс. Он уже принял решение. — За полдня враги многое сделать не успеют, а наши люди тем временем отдохнут.
— Все ясно, Марк. Возвращаемся назад?
— Подожди, Публий. Взгляни на корабли, стоящие в акватории порта. Хорошо бы ими завладеть.
Едва на востоке забрезжил рассвет, Марк Красс вышел из леса во главе разноплеменного войска. Воинственные испанцы вскоре обогнали своего полководца и, оглашая окрестности дикими криками, устремились к восточным воротам. Не обращая внимания на летящие со стен редкие камни, испанцы принялись карабкаться вверх по приставным лестницам. Пользуясь неожиданностью и суматохой, двум десяткам воинов удалось достичь цели, и они уже начали выяснять, кто ступил на стену первым. Первому полагался стенной венок — высоко чтимая в Риме награда.
Красс издали наблюдал за действиями своего небольшого воинства. Вскоре ситуация изменилась. На помощь защитникам восточных ворот прибыли воины с других участков стены. Полуодетые легионеры бежали из расположенных поблизости казарм. Вниз полетел один испанец, второй, третий… Проводив взглядом третьего, Марк Красс повернулся к лесу и махнул рукой.
Через мгновение из леса вылетели две колонны римлян, ведомые Публием Петом. Вперед вырвался отряд всадников и поспешил к самому низкому участку стены. Прямо с лошадей они прыгали на стены и, не встречая достойного сопротивления, проникали в город. Пользуясь приставными лестницами, пехота Публия Пета, почти правильным строем, входила в город.
— Отлично! — воскликнул Красс.
Стоявшие подле него испанские вожди явно не разделяли радости командира. Их воинов, всех до единого, сбросили со стен. Раненые вперемешку с погибшими десятками лежали подле злосчастных ворот. Защитники лили на головы испанцев горячую воду, расплавленную смолу, метали камни и дротики.
— Сервий! Отводи испанцев от восточных ворот. Они сделали свое дело.
Но команда была излишней. Испанцы, встретившие жесточайший отпор со стороны защитников города, отходили и без приказа. Пятясь назад словно побитые собаки, они искали виновников неудачи. Одни выкрикивали проклятья малакцам, другие обратили свой гнев на Марка Лициния Красса.
— Ты послал нас на верную гибель! — кричали они. — Почему мы сражались на самом защищенном участке стены?! Восточные ворота стали красными! Это кровь наших братьев!
Хитроумный план Красса удался. Город был у него в руках, однако самому военачальнику грозила смерть от собственных взбунтовавшихся солдат.
— Доблестные воины! — как можно громче воскликнул Красс, стараясь перекричать мятежных испанцев. — Благодаря вашему мужеству и храбрости легионерам Публия Пета удалось захватить часть стены и проникнуть в Малаку. Идите же вслед за ними. Теперь вы можете спокойно расправиться с защитниками города, отомстить за свои раны и смерть товарищей. Городские склады полны серебра, которое ожидает отправки в Рим. А сколько разного добра хранят его роскошные дома! Это все ваше! Идите и возьмите!
