Ученый сидел один в затемненной лаборатории, глядя на загадочные красненькие капельки. Мозг его изобретал самые невероятные предположения и складывал их в какой-то части сознания. Он воспроизводил в памяти те необычные явления, которые сопровождали внезапное возникновение красных лужиц в полости внутри горы. Совершенно нельзя было понять, почему не выявляется спектр свечения. Но его не оставляла надежда, что должно быть естественное объяснение этих, мягко выражаясь, аномалий. И он пытался разгадать если и не глубинную природу произошедшего взрыва, то хотя бы причину, его вызвавшую.
Он решил воссоздать мысленно, в строгой последовательности, насколько это возможно, все мельчайшие подробности своих действий в день произошедшего взрыва. Так…, стеклянная трубка… В чем отличие трубки от палочки того же диаметра? Ага, трубка может оставить на поверхности кольцевой отпечаток. Попробуем.
Он опускал конец трубки в бюкс с красной ртутью и касался им мраморной поверхности. Перед ним появлялись более или менее четкие изображения, подобные полумесяцам или разорванным обручам. Камилл хотел добиться возникновения изображение цельного обруча, кружочка, но это никак не получалось. И вдруг, когда трубка, направляемая его рукой строго вертикально плоскости столешницы, в очередной раз коснулась камня, раздался взрыв. Хорошо, что Камилл, соблюдая правила техники безопасности, был в защитной маске.
На поверхности стола горкой высилась белого цвета пудра. Диаметр горки в точности совпадал с внутренним диаметром стеклянной трубки, которую держал в руке исследователь.
Камилл снял маску, вытер выступивший на лбу пот, достал из холодильника бутылку боржоми, наполнил пузырящейся водой тонкостенный химический стакан и опустился в кожаное кресло. Надо было успокоиться, обдумать новую информацию и только потом продолжить работу. Собственно говоря, уже почти не было сомнений в том, что взрыв происходит при возникновении из этого жидкого металла замкнутого кольца. Черт знает что! Надо сейчас еще раз воспроизвести взрыв, закрепиться в уверенности - и на сегодня хватит!
На этот раз, когда он знал или, точнее, предполагал, что приводит к взрыву, он имел надежду очень быстро получить его. Камилл осторожно, посредством тонкого стеклянного стерженька, превратил маленький красный полумесяц в замкнутое кольцо.
Как он и ожидал, прогремел взрыв.
С одной стороны было сильное желание продолжить работу, но было и понимание того, что еще с десяток воспроизведенных взрывов не дадут принципиально новых сведений. Надо на воле, на чистом воздухе, прогуливаясь в безлюдном парке или по пустынной ночной улице, продумать то, что стало известно, и придумать, возможно, новые тесты. Кстати, часовая стрелка уже приближалась к двенадцати.
Когда Камилл шел по коридору к лифту, открылась дверь бюро переводов, и он увидел Лену. Она с улыбкой подошла к нему и, оглянувшись, прильнула.
- Ты заставил меня ждать, - промолвила она.
- Разве мы о чем-то договаривались? - спросил несколько холодно Камилл, не отстраняясь, тем не менее, от молодой женщины.
- У меня с тобой долгосрочный договор, срок пересмотра еще не близок, - глядя в глаза Камилла говорила Лена.
Камилл помолчал, потом, обняв девушку за плечи, повел ее к лифту.
- Так ты все это время сидела у окна и ждала, когда в моей лаборатории погаснет свет? - спросил он.
- Да, и надо было смотреть, напрягая зрение, потому что вы, сударь, почему-то опустили шторы.
Молодые люди вышли на улицу.
- Мои родители убыли на дачу, - Лена прижалась плечом к возлюбленному.
Камиллу нравилось бывать в доме у Лены, но такая возможность появлялась не чаще, чем раз в неделю. И не каждый week end доводилось им проводить вместе, потому что у Камилла были и другие обязательства. Он с давних пор завел такую систему: подругам, у которых была возможность приглашать его к себе, он не сообщал, что живет один. Однокомнатная же квартира его предназначалась для экстренных встреч, причем любопытствующим девицам он обычно говорил, что это жилплощадь его друга, который на время дал ему ключи. Такого рода несложные предосторожности ограждали от всякого рода нежелательных накладок, однако иногда все же случалось с неприятными ощущениями пережидать настойчивые, нежданные звонки в дверь. А с недавнего времени его квартира вообще редко пустовала – активизировались его земляки, приезжающие в Москву с требованиями к властям. Их не принимали в гостиницах, вылавливали по вокзалам, и поэтому порой число ночующих в однокомнатной квартирке людей достигало двух десятков – лежали на полу в комнате и на кухне, даже в ванной. Камиллу в связи с такой ситуацией пришлось купить несколько одеял, которые он расстилал для своих гостей, а в их отсутствие решал нелегкую задачу – где в небольшой квартире складировать эту кипу?
Но жизнь продолжалась.
Сейчас он боролся с искушением немедленно взять такси и ехать к дому на Котельнической. Однако секс расслабляет, отвлекает от напряженных мыслей, ему же сейчас надо было, напротив, сосредоточиться, продумать происшедшее.
- Леночка, - он притянул девушку к себе и прикоснулся губами к ее щеке. – Мне надо побыть одному, надо над кое-чем подумать.
- Я тебе не буду мешать, я просто буду рядом, - лукавила Лена.
- Да? Как ты это себе представляешь? - Камилл улыбнулся. - Прошу тебя, не обижайся, у меня очень важные результаты. Все мои мысли в любом случае будут отвлечены на них.
- В любом случае…, - повторила Лена. Ох уж эти молодые амбициозные ученые! Леночка имела хоть и не очень большой, но некоторый опыт общения с этой категорией мужчин.
- Что ж, выходит, я напрасно ждала тебя? - ей захотелось заплакать.
В свете уличного фонаря девушка была так трогательно хороша, что Камиллу стало очень совестно.
- Сделаем так, - решительно проговорил он. - Я сейчас посажу тебя в такси, сам же пройдусь часок-другой и приеду к тебе позже, ладно?
Лена вздохнула.
- Ладно, только в такси меня сажать не нужно, я на метро доеду.
Камилл взглянул на часы. Действительно, еще оставалось какое-то время до закрытия метро, станция которого была рядом.
- Хорошо, лапочка, иди. До скорой встречи! - Камилл легко поцеловал девушку в губы и поспешил уйти, ибо чувствовал опасность, что еще немного, и он откажется от творческой прогулки с собой наедине.
Лена перешла дорогу, и прежде, чем войти в вестибюль метро, проследила за Камиллом, который пошел не в сторону оживленного проспекта, а в сторону темных аллей над обрывом к реке.
«Лена - это позже, потом. Сейчас же о другом. Итак, на чем мы остановились?» - Камилл настраивал себя на мысли о странных свойствах жидкого красного металла. Сентябрьская ночь была прохладна, и он поднял воротник плаща. Мысли не упорядочивались, и Камилл решил не подгонять их, а просто шел и наслаждался пустотой улиц, свежестью воздуха, сладковатым запахом тлена палых листьев, который ветерок приносил снизу, со стороны реки, куда круто спускался старый прибрежный парк. Не хватало легкого моросящего дождя, который сделал бы тротуары темными и блестящими, усилил бы запахи земли - Камиллу всегда хорошо думалось во время прогулки под небольшим дождем.
Мысли постепенно возвращались. В центре сознания расположились удивительные свойства нового минерала - красный цвет, способность светиться и непонятная бризантность. По кругу двигались все гипотезы, возникшие в течение дня в голове ученого. Порой сознание задерживалось на одной из гипотез, происходило очередное оценивание ее, потом следовало ее высвобождение, но увы! - без оплодотворения главной проблемы. Над этой активной мысленной структурой роилось полуосознаваемое множество сведений о свойствах веществ, о цепных реакциях, о механизмах излучения. Временами сознание выуживало что-то из этого множества, примеривало его к неразгаданным фактам, но зачатия нового понимания опять не происходило.
Но Камилл надеялся, что то, что не поддается его пониманию сегодня, все же раскроется для него в более или менее близком будущем. Ведь еще многие свойства нового минерала не были исследованы, не все тесты, предложенные Камиллом, были выполнены - это требовало времени, много времени, если учесть то обстоятельство, что ряд исследований надо было проводить в других научных учреждениях.
Очень, очень удручало то, что не удавалось получить сведений о спектре свечения, который странным образом почему-то не проявлялся. А спектральные характеристики были чрезвычайно важны для понимания процессов, происходящих в этой необычайной ртути!
Необычайной - это мягко сказано! Это было таинственное, мистическое вещество! Об этом теперь говорили между собой не только обескураженные спектроскописты, но и те, кто исследовал другие характеристики «красной ртути». А ведь они многого не знали о ней! И только Камиллу было известно вовсе уж невообразимое, никак не укладывающееся в представления современной науки, свойство этой ртути вдруг взрываться, и взрываться в кольцеобразном состоянии! И еще явления, предшествовавшие ее появлению в подземной полости…
