- Ты слишком дерзок для гостя, - не выдержал жрец.
- Прости, - миролюбиво сказал Имран, - моя любознательность обидела тебя. К сожалению, я не могу ждать.
Имран замолчал. Он вдруг почувствовал сильную слабость, на лбу и висках выступила холодная испарина. Когда приступ откатил, он ощутил острое чувство голода.
- Не найдется ли здесь какой-нибудь еды? - попросил он.
- Конечно, найдется, - доброжелательно ответил жрец, - но у нас не принято есть в одиночку. Наши трапезы совместные, потерпи до захода солнца, вернутся братья с работы, и мы все вместе подкрепимся.
- Понимаю, - сказал Имран, - но я плохо себя чувствую, нельзя ли для меня сделать исключение.
- Сочувствую, но порядок для всех один.
Имран почувствовал, что еще немного, и он упадет в обморок.
- А подышать свежим воздухом можно в одиночку.
- Можно, но не уходи далеко.
Имран поднялся и пошел в указанном направлении.
Выбрался наружу и сел на ближайший валун. По-видимому, он находился в пустыне. Повсюду, куда хватал взгляд, была голая каменистая земля с зарослями колючек и редкими пальмами вдали.
За ним никто не следил, путь был свободен, и можно было уйти. Но Имран решил все же дождаться ужина.
Община, куда попал Имран, жила очень замкнуто, у них было общее имущество, совместный труд и не было ни одного раба, так как они осуждали рабство. Их целью было подготовить себя к решающей схватке с "сынами тьмы", носителями злого начала. Зло в мире они представляли, как свойство людей обогащаться и угнетать другие народы. Общиной управляли жрецы. Путем строжайшей дисциплины и постоянного контроля жрецы добивались полной изолированности общины. Чтобы попасть в нее человеку со стороны, необходима была рекомендация члена общины. Но Имрану так и не удалось получить ясного ответа, на вопрос, каким образом он попал в общину и кто за него поручился. Сколько Имран не напрягал память, он не смог вспомнить человека по имени Назар из тех, кто сражался рядом с ним. Но потом Имран сообразил, что среди людей окружавших его в осажденной крепости, мало кто назывался собственным именем и перестал ломать над этим голову.
На вечерней трапезе, он наравне со всеми получил ломоть хлеба с козьим сыром и чашку козьего молока.
"Негусто, - сказал себе Имран, - вот первая причина, из-за которой можно отсюда уходить".
- Здесь всегда так кормят? - спросил он своего соседа.
- Если бы, - ответил сосед, - а то постимся еще часто.
После ужина Имрана позвали в соседнюю пещеру, где вокруг костра сидели пять человек, среди которых был уже знакомый ему жрец по имени Елеазар.
- Садись, - сказал Елеазар.
Имран повиновался.
- Мы говорим о том, чтобы оставить тебя в нашем братстве.
- Наверное, я не подойду вам, - неуверенно сказал Имран.
- Отчего же? - удивился Елеазар.
Имран решил не говорить о скудной пище.
- За меня некому поручиться, - сказал он.
- Это так, но, учитывая твой военный опыт, мы решили, что можем взять тебя без рекомендации, но с одним обязательным условием.
- Интересно?
- Ведь ты мусульманин, не так ли?
Имран кивнул головой.
- А мы христианская община, чтобы стать полноправным членом, ты должен перейти в нашу веру.
- Благодарю за доверие, - уклончиво сказал Имран.
- Ты должен дать обет, что никогда, ни при каких условиях не станешь сообщать людям Кривды наше учение.
- Я умею хранить тайны, но не могу понять, какой смысл в учении, если его не распространять повсюду.
Жрецы переглянулись и один из них, сидевший напротив Имрана сказал:
- Дерзок ты, пришелец.
- Я ему то же самое сказал днем, - в тон произнес Елеазар.
- Я не хочу оскорбить ваше учение, - не унимался Имран, - я хочу понять его смысл. Елеазар говорит, что готовите себя к схватке с сынами тьмы. Надо полагать, что сынами тьмы вы считаете людей не являющихся членами вашего братства. Если светом разуметь ваше учение, то несправедливо сначала лишить людей света, а потом наказывать их за это. Разве я не прав.
Жрецы, внимательно слушавшие Имрана, вновь переглянулись и сидевший напротив, произнес:
- Тьма это нечто большее, чем просто отсутствие света. Но я вижу, что червь сомнения слишком глубоко проник в твое сердце. Боюсь, что от твоего пребывания в общине будет вред нашему делу.
- Что толку сидеть в темных углах и вынашивать планы, - нетерпеливо сказал Имран, - надо действовать.
Недовольное враждебное молчание было ему ответом. Имран поднялся, было, чтобы уйти, но Елеазар вдруг спросил:
- Человек, который принес тебя сюда, сказал, что ты махди, что это махди?
- Махди - это мессия, - не колеблясь, ответил Имран.
- То есть ты мессия? - уточнил Елеазар.
- Да, - поднявшись во весь рост, - произнес Имран.
После этих слов в пещере наступила тревожная тишина.
Через некоторое время один из жрецов молчавших до сих пор, сказал:
- Мессия уже приходил в этот мир, и имя ему было Иисус.
- Да, я слышал об этом, - дерзко сказал Имран, - но у меня другие цели. Иисус спасал человеческие души, я же хочу позаботиться также и о телах.
Сидевший напротив жрец сказал:
- Эти стены еще не слышали подобного богохульства, насилие противно нашей природе, мы не причиним тебе вреда, но ты должен покинуть нас до восхода солнца.
Имран печально улыбнулся и освободил жрецов от своего присутствия.
Крепость, которую захватили восставшие, находилась в гористой, труднодоступной местности, в нее вела лишь одна дорога, долго петлявшая по горному склону. Слева и справа были либо каменистые кручи, либо обрывы. Сама крепость находилась на каменистом плато и с трех сторон была окружена пропастью.
Человек, долго поднимавшийся к крепости, был уже давно замечен охраной, и поэтому его окликнули сразу же, едва он приблизился ко рву, над которым нависал недостижимый подъемный мост.
По обличию человек походил на дервиша, его изможденное лицо и лохмотья не вызвали опасения охранников и они облокотясь на крепостную стену подробно расспросили непрошеного гостя о цели визита.
- Мне надо поговорить с махди, - крикнул им пришелец.
Первое, что пришло в голову Имрана, как только ему доложили о том, что его хочет видеть некий дервиш, это то, что визитер либо лазутчик, либо парламентер. Ибо экспедиционный отряд Муниса, после семи неудачных штурмов, стоял внизу лагерем, перекрыв, путь в долину. В любом случае этого человека стоило выслушать.
Внешность дервиша показалась ему знакомой.
Дервиш, предваряя его вопрос, сказал:
- Если ты меня не узнаешь, я повернусь и пойду обратно, хотя мне и некуда больше идти в этом мире?
- Меджкем? - удивленно сказал Имран.
- Я, мой господин, - уничижено сказал Меджкем, - я рад, что ты узнал меня. И хочу тебе сказать, что всегда подозревал, что дело обстоит вовсе не так как представляет его Убайдаллах. Ведь ты истинный имам времени, не так ли Имран?
- Имран, вспомнивший о своем друге Ахмад Башире, вздрогнул от своего имени, произнесенного вслух, и спросил .
- Как ты здесь оказался? Разве ты не служишь Убайдаллаху?
Меджкем невесело рассмеялся.
- После того, как я упустил вас с этим толстяком, мне была одна дорога, на виселицу. Но в последний момент Убайдаллах почему-то передумал и дал мне хорошего пинка под зад, предупредив, что если я еще раз попадусь ему на глаза, то он лишит меня жизни. Мне пришлось покинуть страну, я потерял все: дом, жен, детей, все было конфисковано в пользу халифа. Вот посмотри, - в круглой комнате, находившейся в круглой сторожевой башне, кроме Имрана было еще три человека, но Меджекем все равно встал, и направился в сторону Имрана, сгибом локтя левой руки ощущая кинжал на поясе, под одеждой. Но Имран поднял руку и сказал:
- Стой, где стоишь, Меджкем.
- Я хотел показать тебе следы пыток, - укоризненно сказал Меджкем.
- Ты бы лучше помалкивал про пытки, - заметил Имран, - иначе я вспомню, что-нибудь неприятное для тебя. Скажи лучше, чего ты хочешь?
- Служить тебе верой и правдой, - порывисто сказал Меджкем.
Имран посмотрел на своих спутников; потом перевел взгляд на Меджкема.
- Скажи лучше, каким образом ты прошел сквозь войсковое оцепление, ведь Мунис взял нас в кольцо.
- Какой спрос с сумасшедшего, - сказал Меджкем и, закатив глаза, затряс головой, довольно похоже, изобразив юродивого.- Я сказал, что пойду уговорю тебя сдаться. Солдаты посмеялись и пропустили меня.
Имран понимающе кивнул, но тут же сказал:
- Я не доверяю тебе сейчас, но раз ты пришел ко мне, то можешь остаться.
Меджкем поклонился и направился к выходу. Имран спросил вслед:
- Ты ничего не слышал о моем товарище?
Меджкем помотал головой.
