"Что стало с моим садом. Как чудесен он был еще три года назад", - с грустью заметил Валент. Маленьким мальчиком ему нравилось сидеть здесь на коленях любимого слуги, старого гота, сражавшегося прежде в дружине отца. Тогда он впервые научился понимать варваров, увидел, насколько те отличаются от римлян. Но готы были совсем другим народом, чем лангобарды.
- Эти отчаянные парни умеют испортить что угодно. Они не хуже вандалов, так свирепо разграбивших наш непобедимый Рим, - без привычного сарказма в голосе сказал Эвлалий. - Где уж тут создавать союзы?
- Поэтому мы должны держаться друг за друга и не искать компромиссов с врагом, - поддержал его маленький Гай, отличавшийся твердостью.
Он был единственным, кто сегодня надел простую льняную одежду. Только пальцы его были унизаны дорогими перстнями.
- Они точно не собираются на нас нападать? - с расстановкой произнес Марцелл. - Мои люди держат под наблюдением спрятанный в лесу германский отряд. Нам стоит быть настороже, не полагаясь только на Фортуну. Варвары способны на все.
- Варвары могут не все. Они не нападут, - успокоил друга Валент, мысленно добавив: "В этом я теперь совершенно уверен. Но такого пышного приема мне не приходилось видеть очень давно".
Хозяева явно демонстрировали равнодушие к гостям.
- Наверняка герцог все же приготовил нам сюрприз. Тебе так не кажется, Феликс? Может быть, он угостит нас зайчатиной в маринаде? - ядовито произнес Эвлалий. - У лангобардов ведь такая чудесная кухня.
Невысокий толстяк лет сорока резко дернул плечами, густо сплюнув на землю. От его аристократической надменности не осталось следа. Никакой изысканной кухни лангобарды не имели. Издевательство было невыносимо.
- Мясо, угли, каша и соль, - задумчиво перечислил Гай.
- Чего ты бесишься, благородный Феликс? Не ты ли уверял нас, что прием будет достойным самого Цезаря? Нет, ты говорил: десяти Цезарей, одного Августа и двух Ромулов, не считая других основателей Рима! Ты обещал, что герцог соберет ради нас лучших поваров, а он даже не соизволит поприветствовать нас. Для чего, по-твоему, мы так разоделись и маршируем теперь как отряд палатинских павлинов?
- Валент, попроси его замолчать! - басом взмолился толстяк.
- Прекратите ссору.
- Прекратите, во имя всех святых! - грозно добавил Гай.
- Клянусь господом нашим Иисусом Христом, они готовились принять нас лучше! - залепетал Феликс, жирными пальцами разглаживая складки зеленой туники, под которой он прятал кольчугу. Толстяк явно чувствовал потребность оправдаться. - Нельзя же наносить оскорбление стольким благородным фамилиям. Наше слово имеет вес в Константинополе и у нас есть силы, чтобы ответить.
- Я тоже думаю, что такой прием неспроста, - добавил Марцелл. - Все они наглые выродки, прости меня божья матерь. Но даже лангобарды знают, где заканчивается гостеприимство и начинается вызов. Как они после такого рассчитывают вести переговоры?
- Не забывайте: византийские войска разбиты. Потери лангобардов велики, но они победители. Они победили без короля, которого сами же убили. Клеф уничтожил слишком много их знати, жаль не всю. Юстин рассчитывал, что разделенная на герцогства держава не сможет выстоять против его легионов. Лангобарды показали чего стоят армии Константинополя.
- Как это относится к нам? Мы не сражались на стороне императора. Пускай божественный Юстин сам решает свои проблемы, нам он ни единожды не помог.
"Лангобардов не отличает политический талант, вероломство - вот самое изощренное их коварство. Привычки варваров просты настолько, насколько они могут быть просты, являясь еще и грубыми одновременно", - подумал Валент. Только уверенность в своих силах могла побудить герцога отказаться от обычая лично встречать гостей равных ему по статусу. "Значит, он не считает нас достаточной силой, не считает меня равным себе", - вспомнил Валент свои мысли в тот момент.
На ступенях их встретил отряд германцев в полном вооружении. Вперед выступил среднего роста варвар с круглым щитом, на котором красовался крылатый серебряный крест - символ телохранителей герцога Андоина. Грязные светлые волосы обрамляли суровое покрытое татуировками лицо. Не менее устрашающе выглядели и другие воны. Их лица также были татуированы, а у многих еще и выкрашены в красный или зеленый цвет. Волосы некоторых свисали по щекам и сплетались с бородами.
Ожидая римлян, командир лангобардов поглаживал длинные пшеничные усы. Скрыть беспокойство он не мог. Когда делегация приблизилась, начальник варваров поклонился и, стараясь быть понятым, заговорил на плохой латыни:
- Приветствую благородных гостей моего господина! Мое имя Бертар. Я начальник караула. Оставьте свою охрану с моими людьми и идите за мной. Герцог ожидает вас.
- Привет и тебе! - коротко ответил Валент.
Римляне молча последовали за лангобардом.
Валент не мог узнать дома, в котором прошло немало лет его детства. Всюду царили вонь и грязь, лежали нечистоты, через которые приходилось каждый раз перешагивать. Старинные фрески были изуродованы. Новые хозяева виллы выцарапывали глаза фавнам, а девам-охотницам подрисовывали громадные груди и гениталии. Лица нимф в одной из сцен сельской идиллии кто-то измазал дерьмом. Мозаики на полу местами были разбиты.
Они прошли через комнаты, когда-то полные клиентов и слуг. Затем миновали обеденный зал, где очевидно не так давно закончился пир. Проникая всюду, в воздухе висел тяжелый запах пивной мочи. Собаки грызли кости, лежа на усыпанном мусором полу. Несколько пугливых рабынь в разорванных одеждах убирали остатки еды с разбитых топорами резных столов. Роем носились мухи.
Сын Марцелла споткнулся, перешагивая через груду поломанной мебели. Его плащ зацепился за обломок ножки и затрещал. Юноша чудом удержался на ногах. Насмешка исказила татуированное лицо лангобарда. "Почему Андоин церемонится с этими трусливыми выродками? Почему он терпит их у себя под боком? Они не могут даже твердо стоять на ногах. Они не мужчины. Мы смели бы их в первой же атаке, как сделали это с этим бараньим дерьмом - солдатами императора. Разряженные шлюхи, вымазанные своими ароматами из подохших птиц", - мысленно ворчал он.
- Вот дьявольская напасть! - выругался молодой человек.
Рыжий пес залился лаем, поднявшись на шум.
- Я вырву тебе всю шерсть! Вырежу и съем твое поганое сердце! - проревел Бертар, впиваясь желтыми звериными глазами в животное.
Собака испуганно попятилась, скользнув под другой стол.
Заметив волнение на лице Феликса, германец вновь усмехнулся: "Протухший каплун. Баба!" Его презрение к этим людям было безгранично. Как мог всемогущий бог-отец сотворить таких бесполезных и глупых существ как римляне?
- Все в порядке? - поинтересовался Марцелл.
- Да, отец.
- Теперь сюда! - указал лангобард.
Они поднялись по мраморной лестнице. Перед ними оказался вход в коридор, который, как знал Валент, вел к главному залу дома. Группа караульных германцев проводила гостей надменными взглядами. Никто из римлян не произнес ни слова. Двигаясь по коридору, Валент бросил взгляд в одно из окон, заметив, как спокойно тянутся вдаль поля пшеницы. "Они всегда будут такими", - подумал он. Какие бы беды не поражали землю, он был в этом уверен.
В прошлое лето чума унесла тысячи колонов. От странного мора погибал скот. Во всех церквях, еще не разграбленных лангобардами, священники произносили молитвы. Спасения не было. Только зима принесла облегчение. Почти каждый год народ Италии голодал. Люди называли лишь одну причину бед - набеги лангобардов. Справиться с этой напастью страна не могла.
Коридор закончился. Гости вместе с провожатым вошли в большой зал, роспись которого была сохранена почти без повреждений. Слева перед арочным портиком стояли дружинники Андоина. Их было не менее двадцати. Справа - на стульях и скамьях разместились знатные лангобарды. Среди них имелись и женщины, безвкусно наряженные и чрезмерно украшенные драгоценностями, которые их мужья добывали грабежом. В центре помещения в окружении приближенных, на высоком кресле восседал сам герцог. За его спиной стояли друзья и советники. Несмотря на приток свежего воздуха в зале ощущался какой-то неприятный сладковатый запах.
- Мертвы либо они, либо мы, - попытался негромко пошутить Марцелл.
"Здесь действительно пахнет смертью", - подумал Валент.
Он твердо решил не участвовать в нелепой церемонии и, чего бы это ни стоило, говорить с герцогом на равных. Слабым поднятием правой руки сенатор дал понять о своем выборе другим представителям знати. Гай одобрил решение кивком головы.
- Возможно, стоит… - засомневался Феликс.
- Нет, - пресек его Валент.
- Нет, во имя наших предков. Иначе мы все сейчас потеряем: и лицо, и земли, - поддержал его племянник.
Валент вспомнил как погиб Эвлалий. Люди папы удавили его во время поездки в Рим. В отличие от остальных - он не предавал, а сам пал жертвой предательства. Меньше чем через год после этого Валент лишился всего и стал беглецом. Гай оставил его последним, все же перейдя под власть лангобардов. События не оставили ему выбора: как участник заговора против владычества Византии он не мог надеяться на милость; папа и император одинаково считали его врагом.
