Вследствие сего они приглашают сенат назначить временное правительство, которое бы имело попечение об управлении государства и составило бы конституцию, приличную французскому народу.
Всё, Мною здесь объявленное, совершенно согласно с мыслями и намерениями других союзных государей».
Девятнадцатого марта русский государь со своим победоносным войском ночевал в стенах покорённого Парижа.
Россия отомщена. Наполеон пал…
И французский сенат, руководствуясь прокламацией нашего государя, изданною в день занятия Парижа союзными войсками, постановил лишить Наполеона престола.
Сколько ни придумывал Наполеон разных планов, но всё-таки ему пришлось покориться. Своё могущество он утратил навсегда.
Определение сената поразило Наполеона.
— Неужели всё, всё потеряно? и звезда моего счастия навсегда померкла? Александр победил меня. Где моя гвардия, где мои маршалы? Один, всеми покинут. Делать нечего — надо покориться судьбе.
На престол Франции призван был брат Людовика XVI[114] граф Прованский, который обер-прокурор XVIII,[115] и таким образом династия Бурбонов была восстановлена.
Но весною 1815 года Наполеон попытался восстановить своё значение и с несколькими сотнями приверженных ему солдат сел на суда и пристал к южному берегу Франции; его встретил сильный королевский отряд, и когда уже готова была завязаться между двумя отрядами битва, Наполеон пустил в ход следующую хитрость: он скрестил на груди руки, смело подошёл к королевским солдатам и сказал им:
— Солдаты! Разве есть между вами такой, который решится убить своего императора?
Поднятые ружья моментально опустились, и солдаты ответили ему единодушным крикам:
— Да здравствует император!
Дальнейший поход Наполеона был целым триумфальным шествием; высланный против него маршал Ней перешёл на его сторону. Наполеон шёл к Парижу; король Людовик поспешил удалится в Бельгию со всем семейством. Наполеон торжественна вступил в Париж, но его попытки войти в сношения и переговоры с европейскими державами были отвергнуты. Пруссия двинула свои войска во Францию, чтобы оружием снова низложить французского императора; Наполеон со своим войском решился предупредить соединение союзной армии, и, прежде чем с Пруссией соединились русские и австрийцы, он напал на пруссаков, находившихся в Бельгии. Счастье как будто снова вернулось к императору: он разбил пруссаков, находившихся под начальством Блюхера, потом двинулся на Веллингтона, английского главнокомандующего, который занял позицию при деревне Ватерлоо. Здесь одиннадцатого июня 1815 года произошло знаменитое сражение: оно было последним сражением Наполеона. Битва была отчаянная и продолжалась целый день. Наполеон победил бы англичан, если бы им на подмогу не подошли пруссаки. Тогда французы дрогнули, на них напал панический страх, и они бросились бежать. Наполеон, видя свою армию бегущей, бросился в средину неприятеля: он искал смерти. Маршалы и генералы почти силою увлекли его с опасного места.
Пруссаки и англичане после победы при Ватерлоо спешили к Парижу; Наполеон отправился в западные провинции, хотел сесть там на корабль, чтобы отправиться в Америку, но это было невозможно; английские фрегаты зорко стерегли берега Франции. Наполеон не хотел, чтобы его взяли в плен на суше, он сам явился на один из английских фрегатов и отдался под покровительство Англии, но с ним обошлись как с пленником и отправили на пустынный остров св. Елены. Таким образом окончилось его вторичное владычество во Франции, известное в истории под именем «ста дней».
На острове св. Елены бывший император Франции прожил ещё около пяти с половиною лет, находясь под строгим надзором англичан. Скончался Наполеон I, бывший император французов, в 1821 году[116] в изгнании, среди океана, на небольшом островке, всеми забытый, всеми покинутый…
Так закончил дни свои этот величайший полководец, чуть было не сделавшийся властителем всей Европы.
Прошло более десяти лет после описанного в предыдущих главах нашей повести. За это время много перемен произошло в княжеской усадьбе: престарелый князь Владимир Иванович Гарин, а также и его жена Лидия Михайловна давно покоились в фамильном склепе сельского погоста в Каменках. Всеми поместьями после отца владел его сын князь Сергей Владимирович, который безвыездно жил со своею женою Ириной Дмитриевной в Каменках; князь Сергей, в чине генерал-майора, вышел в отставку и зажил счастливой семейной жизнью. К нему в усадьбу часто приезжал гостить боевой генерал Пётр Петрович Зарницкий с неизменным денщиком стариком Щетиною. Сестра князя Сергея, Софья Владимировна, с мужем часто бывали в Каменках и подолгу там гостили. Леонид Николаевич дослужился до больших чинов и жил очень счастливо со своей женой-красавицей.
Марья, мать Николая Цыганова, и его молодая жена Глаша после его смерти обе приняли иноческий чин и навсегда затворились в Новодевичьем монастыре. Заветная мечта Марьи сбылась: она приняла полный постриг с именем Мелании и вела суровую, подвижническую жизнь, проводя время в посте и молитве; Глаша во всём следовала примеру своей свекрови и тоже приняла пострижение.
Однажды в ноябрьский морозный вечер в кабинете князя Сергея у пылавшею камина сидели: сам он, его жена и недавно приехавший погостить в Каменки генерал Зарницкий. За последнее время Пётр Петрович сильно постарел и как-то осунулся: почти беспрерывная тяжёлая бивуачная жизнь отозвалась и на его крепкой натуре.
Друзья вели оживлённый разговор. Князь приказал подать в кабинет чаю и рому. За чаем незаметно летело время. Их разговор прерван был приходом лакея, который почтительно доложил:
— Господин Александров желает видеть ваше сиятельство.
— Какой Александров? — спросил князь.
— Не могу знать, ваше сиятельство… Он только что приехал и просил доложить.
— Странно! В такое время! Не слыхал, откуда приезжий?
— Из Москвы, говорит, ваше сиятельство.
— Прими его, а я, чтобы не мешать вам, пойду к себе, — проговорила молодая княгиня мужу и вышла из кабинета.
Спустя немного в кабинет князя вошёл какой-то господин в статской одежде.
— Что угодно? Чем могу служить? — показывая рукою на кресло, спросил князь у вошедшего.
— Не узнали меня, князь? И вы здесь, Пётр Петрович? Здравствуйте! — протягивая обе руки генералу Зарницкому, сказал вошедший незнакомец.
— Здравствуйте! Только я не имею чести вас знать.
— Как, и вы, и вы не узнали меня, мой дорогой? Впрочем, и немудрено. Ведь более десяти лет мы с вами не видались, а с князем Сергеем Владимировичем и того больше.
— Лицо ваше очень знакомо, я где-то вас видал. А где — не припомню.
— Всмотритесь в меня, Пётр Петрович, может, и припомните своего старого боевого друга.
— Господи, неужели Надежда Андреевна? — обрадовался Пётр Петрович. Наконец он узнал в вошедшем господине кавалерист-девицу Дурову,[117] с которой он не виделся более десяти лет.
Князь и Пётр Петрович очень радушно поздоровались с Надеждой Андреевной, усадили её к камину и засыпали вопросами.
— Какими судьбами, Надежда Андреевна, вы собрались в мои Каменки? — спросил у неё князь.
— Еду в Кострому; вспомнила, что у вас есть в этой стороне усадьба, — ну и завернула проведать вас, князь, да кое-что поразузнать о Петре Петровиче, а он и сам тут на лицо, — ответила князю Дурова. — Рады нежданной гостье?
— Так рады! Просто для нас ваш приезд радостная неожиданность!
— Вы так мало переменились, всё такая же, какою были и десять лет назад, — проговорил Пётр Петрович. — Но что это вы будто чем встревожены? — всматриваясь в печальное лицо Дуровой, спросил он.
— Не одна я встревожена, Пётр Петрович, а вся наша необъятная Русь тоскует и печалится. Не стало императора Александра, отлетел наш кроткий ангел на небеса, — со слезами ответила кавалерист-девица.
Эти слова как громом поразили и князя, и его приятеля.
— Боже, Боже, какое несчастье, какая тяжёлая утрата! — Князь закрыл лицо руками и тихо плакал; а Пётр Петрович опустился на колени перед образами и стал усердно молиться за почившего императора.
Император Александр Павлович тихо угас в Таганроге в 1825 году, девятнадцатого ноября. Вся Русь, как один человек, оплакивала своего державного государя, оплакивала непритворными, искренними, тёплыми слезами…
Не стало Александра Благословенного! Миротворителя, освободителя Европы от Наполеона. «Европа была спасена неутомимой деятельностью Александра, Агамемнона среди царей, пастыря народов: названия эти сохранятся за ним в истории», — пишет наш знаменитый историограф Соловьёв. Вечная слава императору Александру Первому и вечная ему память!
