Джон Робинсон - Темницы, Огонь и Мечи. Рыцари Храма в крестовых походах.

Один из мальчиков, купленный у кипчаков египетским эмиром Айдекином аль-Бундукдаром, удостоился выбора за то, что был не по годам рослым и очень сообразительным. Голубоглазого отрока нарекли Рукном ад-Дин Бейбарсом аль-Бундукдари. Как и сулили задатки, в юности он стал рослым и могучим, а его разум и склонность к руководству так бросались в глаза, что еще в юные годы его произвели в ранг эмира, сиречь генерала армии султана Айюба. Правда, пока никто не обратил внимания, что молодой Бейбарс совершенно лишен сострадания и каких-либо нравственных идеалов. Вскоре его имя вселяло страх в души всякого христианина Святой Земли благодаря цепи событий, порожденных отчаянной рознью между христианами, не утихавшей вопреки стараниям очередного предводителя паломников-крестоносцев примирить их. Прибыл он сразу вслед за отплытием Тибальда Шампанского в октябре 1240 года.

Новый полководец Ричард, граф Корнуолл, приходился братом королю Генриху III Английскому и шурином императору Фридриху. В паломничество он отправился с полного благословения Фридриха, передавшего Ричарду все свои императорские полномочия над Иерусалимским королевством. С собой Ричард привез зятя чрезвычайно честолюбивого Симона де Монфора, графа Лестера. Де Монфор принес обет совершить паломничество во искупление грехов, содеянных женитьбой на прекрасной и богатой сестре Ричарда и исполнением супружеских обязанностей вопреки священному обету целомудрия, принесенному пред лицом архиепископа Кентерберийского.

Глубокий раскол в рядах христиан, породивший две политические клики, возглавляемые тамплиерами и госпитальерами соответственно, оказался для Ричарда Корнуоллского полнейшей неожиданностью. Он едва осмеливался поверить донесениям, что тамплиеры и госпитальеры сражаются между собой прямо на улицах Акры. Уполномоченный императора Филанжьери не показывался из Тира и в распрю не вмешивался, но госпитальеры упорно его обхаживали. Тевтонские рыцари, хранившие верность прежде всего германскому императору, повернулись спиной к раздорам и самому Иерусалимскому королевству, дабы отдать свои силы союзу с Хетумом Армянским. Одним словом, Ричарду предстояло каким-то образом восстановить порядок и согласие в оном особом уголке земного царства Христова.

Полагая, что действует во благо всем, Ричард отправился в Аскалон для встречи с послами египетского султана, каковые желали, чтобы Ричард утвердил перемирие, подписанное госпитальерами, но тот ответствовал, что утвердит сказанное лишь при условии, что султан уважит и соглашение, заключенное между тамплиерами и Измаилом Дамасским. А вдобавок Ричард просил султана Айюба, дабы в доказательство искренности добрых намерений мусульмане расстались со всей провинцией Галилея. На деле сие означало, что христианам должны уступить город Тибериас, столицу Галилеи, а также крепость на горе Табор и замок Бельвуар, каковые в то время принадлежали вассальному племяннику султана – ан-Насиру. Памятуя, что к христианам подоспело свежее войско, султан согласился.

Достигнутое весьма порадовало Ричарда, полагавшего, что оное удовлетворит и тамплиеров, и госпитальеров, и почти восстановит первоначальные христианские границы Палестины. Отсутствие сильного верховного правителя было ему не по душе, и сию роль на себя охотно принял его зять Симон де Монфор. На посланное Ричардом официальное прошение назначить де Монфора бальи королевства император Фридрих не ответил ни да, ни нет, попросту проигнорировав прошение. Уразумев, что править Святой Землей ему не светит, де Монфор приберег свое раздутое честолюбие до возвращения на родину, где в один прекрасный день затеял гражданскую войну в попытке взойти на английский трон, за каковую авантюру и поплатился собственной головой. Ничего более Ричард Корнуоллский поделать не мог, и посему в мае 1241 года вернулся в Англию.

Считая свой уговор с султаном Айюбом справедливым, Ричард явно не учитывал, что политические соперники ищут не справедливости, но превосходства. Отказавшись признавать какие бы то ни было договоры с египетским султаном, тамплиеры не видели никаких препон к нападению на принадлежавший ан-Насиру пограничный город Хеврон к югу от Вифлеема. Ан-Насир, к тому времени уже проникшийся уверенностью в собственных силах, в ответ расположил свои войска так, чтобы они контролировали дорогу, связывающую Иерусалим с побережьем.

Фридрих раструбил на всю Европу, что вернул Иерусалим христианам, и приток паломников возобновился. Теперь же этим паломникам приходилось платить ан-Насиру немалую дань за право войти в Святой Город. Видимо, вспомнив о своем первоначальном предназначении – защищать пути паломничества, тамплиеры решили преподать ан-Насиру урок и в октябре 1241 года выступили на Наблус, мусульманский город, расположенный к северо-востоку от Яффы на дороге в Дамаск. К исходу месяца они взяли город, ворвавшись в его стены с боевым кличем. Охваченные ужасом горожане разбежались в поисках укрытия, но тамплиеры обыскали все закутки, убивая без разбора и воинов, и мирных жителей. Собрав все мало-мальски ценное, что удалось найти, они предали огню огромную мечеть в центре города. О своем плане тамплиеры не уведомили никого, не видя повода испрашивать чьего-либо позволения: в отсутствие единого государя Иерусалимского королевства все три военных ордена продолжали считать себя суверенными.

Вскоре Риккардо Филанжьери, но-прежнему владевший Тиром, решил предпринять еще одну попытку воцариться в Святой Земле. Склонив на свою сторону госпитальеров, все еще злившихся на добрые отношения тамплиеров с местными баронами, он решил захватить столицу Акру. В начале 1243 года Филанжьери с отрядом своих солдат скрытно вошел в Акру, дабы пробраться к госпитальерам и вместе с ними привести план захвата города в исполнение. Впрочем, утаить свое появление от всех он не сумел. Ударили в набат, и вскоре неистовствующая толпа вооруженных до зубов горожан собралась перед ставкой госпитальеров, требуя выдать голову Филанжьери. Однако их ждало разочарование: при первых же звуках набата он бежал из города, галопом припустив под защиту стен Тира, а госпитальеров местные жители невзлюбили больше прежнего.

В апреле того же года законному наследнику иерусалимского престола – сыну королевы Иоланды Конраду – исполнилось пятнадцать, и по закону он мог отныне править Иерусалимским королевством от собственного имени. Наконец-то появилась возможность восстановить сильную центральную власть, если бы не то обстоятельство, что местные бароны не хотели принести ленную присягу королю, даже не ступавшему на землю собственного королевства. И хотя юный король Конрад отправил в качестве своего личного представителя итальянского дворянина Томазо Асерра, бароны решили, что пока Конрад не явится самолично, вместо него будет править регент. Великий Собор, в каковом приняли участие бароны, отцы церкви, старейшины итальянских торговых поселений и главы военных орденов, избрал тетушку Конрада – вдовствующую королеву Алису Кипрскую. Вся местная знать единодушно присягнула на верность новой регентессе.

Единственным из дворян, не явившимся на собор, был Риккардо Филанжьери, отозванный в Италию, как только полномочным представителем короля Конрада назначили Томазо Асерра. Когда же он прибыл, Фридрих недвусмысленно выразил свое отношение к свершениям Филанжьери, велев швырнуть его в застенок.

Теперь Ральф де Суассон – клеврет Тибальда Шампанского, задержавшийся, чтобы жениться на престарелой, зато богатой королеве Алисе, – вообразил регентом и правителем себя, а не королеву. По отъезде Филанжьери Тир вернулся во власть престола, и посему Ральф потребовал передать город ему лично, но получил категорический отказ. Осознав, что после долгого ожидания и женитьбы на женщине вдвое старше себя ему так и не суждено добиться вожделенной власти, Ральф де Суассон в приступе ярости покинул жену и Святую Землю и отправился восвояси. Отговаривать его никто и не подумал.

Тамплиеры достигли вершин политического влияния в королевстве отчасти благодаря доброму сотрудничеству с Измаилом Дамасским. Когда же до Акры дошла весть, что ан-Насир Керакский поссорился с дядей Айюбом Египетским и поладил с дядей Измаилом Дамасским, христиане узрели шанс еще ближе сойтись с Дамаском. Полагаясь на добрые отношения с эмиром, тамплиеры просили, чтобы возглавить переговоры разрешили им – и благодаря их стараниям Измаил и ан-Насир согласились отозвать мусульманское духовенство из мечетей на Храмовой Горе в Иерусалиме. Тамплиеры ликовали: исламские священники покинут священную Мечеть Дом Скалы и столь же священную мечеть аль-Акса, где изначально располагалась ставка ордена рыцарей Храма. И в своем ликовании дошли до того, что решили искать одобрения договора у султана Айюба. Иерусалим не представлял особого интереса как стратегическая база, а еще более сплотить дружбу Измаила с христианами Айюб не желал, и посему благословил уговор.