Я старалась как можно меньше показываться в редакции, из понятных соображений. Мои «посланцы» доставляли туда готовые материалы раз в неделю. Редакция иногда устраивала встречи с читателями в различных местах – и тогда из рядов публики сразу раздавался вопрос: «Где Крайдман?» Всем хотелось увидеть загадочного корреспондента, но, к разочарованию публики, ответ всегда был один и тот же: «Крайдман на службе резервистов».
Несколько близких друзей знали, кто скрывается под псевдонимом Крайдман. Если бы Гимельфарб захотел, он тоже мог бы открыть это – не нужно было обладать способностями Джеймса Бонда, чтобы разгадать секрет. Сам факт, что Крайдмана никто не видел, и стиль его письма могли с легкостью выдать меня. Но он не пытался – возможно, догадывался, но не хотел терять меня, так как я пользовалась известностью среди читателей газеты. Я работала в газете и параллельно в «Круге» длительное время – до тех пор, пока еженедельник не закрылся из-за какого-то конфликта между редактором и владельцем.
Я хотела бы выразить признательность редактору Георгу Морделю за его терпимость. Я критиковала его в своих статьях, но он принимал это добродушно. Человек менее терпимый выбросил бы меня вон.
Свою острую полемику с Морделем я вела не только из желания придать пикантность моим статьям, но и из идеологических побуждений. В тот период левый лагерь был еще силен и боролся за возвращение к власти. Силы были почти равными. Я очень старалась убедить как можно больше людей в правильности нашего курса – как в газете, так и в «Круге».
Казалось бы, обстоятельства на политической арене склонялись в сторону левого лагеря: общественность была озабочена сложным положением в экономике. Переход к капитализму и созданию свободного рынка сделал, правда, экономику более эффективной, но были и отрицательные последствия. Снятие контроля над иностранной валютой повлекло за собой утечку капитала и инфляцию, которая росла со дня на день. Быстрый рост цен породил новое явление – закупку товаров про запас. Люди спешили покупать, так как завтра все будет дороже. Увеличение спроса на товары подстегивало рост цен. Образовался порочный круг, и никто не знал, как разорвать его. Невозможно было планировать даже семейный бюджет, не говоря уже о бюджете государства. Правда, была введена надбавка к зарплате за подорожание, но она всегда отставала от действительного подорожания и, кроме того, способствовала ускорению инфляции: после каждой выплаты надбавки цены немедленно подскакивали вверх, и подорожание «съедало» выгоду от надбавки.
В одном аспекте инфляция пошла мне на пользу: ипотечная ссуда, которую я получила при покупке квартиры, не была прикреплена к индексу цен. В результате инфляции ежемесячная сумма погашения ссуды стала мизерной. Компания «Амидар» предложила мне погасить остаток ссуды, так как бумаги и расчеты, связанные с ежемесячными платежами, стоили больше, чем сами платежи. Я была рада сделать это. Остаток ссуды оказался меньше одной месячной зарплаты.
В моей жизни, в целом довольно однообразной, произошло интересное событие. Я приняла участие в журналистском рейде в США.
Союз журналистов время от времени выделял нашей компании бесплатные билеты на поездки за границу. Это обычно было связано с освещением вопросов туризма. Поскольку ни в одной из газет нашей компании не было специальных корреспондентов по вопросам туризма, каждый журналист имел шансы на получение билета. Все зависело от выбора Гимельфарба.
Несколько моих коллег уже побывали с помощью таких билетов в Европе. Я не ожидала, что придет и моя очередь, так как я всегда состояла в комитете журналистов и конфликтовала с Гимельфарбом по вопросам улучшения условий труда. Я была уверена, что он терпеть меня не может. Каково же было мое удивление, когда на мою долю выпал самый крупный куш – билет на полет в США! Участники рейда – группа журналистов из газет, радио и телевидения – должны были провести три дня в Чикаго как гости авиакомпании «Эл-Ал», после чего могли путешествовать по США, как им вздумается (за свой счет, разумеется). Можно было самим избрать дату возвращения, в пределах одного месяца.
Щедрость авиакомпании «Эл-Ал» была связана с важным транспортным событием – открытием линии прямых рейсов в Чикаго. На первый полет по новой линии была приглашена группа журналистов. Нашей компании досталось два места в рейде: одно получила журналистка из румынской газеты, второе – я.
Правду говоря, я побаивалась этой поездки. Английским языком я владею очень слабо; то немногое, что я знаю, было результатом самостоятельной учебы с помощью серии книжек и магнитофонных кассет. Несмотря на то, что я обычно легко овладеваю новым языком (я владею русским, ивритом, идишем, латышским, немецким и немножко испанским), с английским у меня получилась заминка. Что-то во мне противится этому языку; в нем главное – не запоминание слов, а произношение. Я быстро поняла, что, сколько бы ни старалась, у меня никогда не будет хорошего англо-саксонского произношения; следовательно, мой английский всегда будет «плохим». А если это так, стоит ли прилагать усилия? К тому же среди множества моих занятий я не могла выделить много времени на то, что мне, практически, было не очень нужно.
И вот теперь этот язык мне вдруг понадобился. Что я буду делать одна в огромной стране, жители которой не знают иных языков, кроме английского? Первые три дня в Чикаго проведу с группой, но потом останусь одна. Я предпочла бы вообще не ехать, но понимала, что отказ от столь щедрого подарка поставил бы меня в смешное положение.
В те дни я узнала, какой глупостью было мое нежелание вступить в фонд усовершенствования, чтобы сэкономить немного денег на взносах. Остальные участники рейда взяли деньги на поездку по США из этого фонда – только у меня не было такого источника. Лишь тогда мне объяснили, что две трети суммы, накопляющейся в фонде, вносит работодатель; эту сумму я потеряла, отказавшись от вступления. Сразу по возвращении из поездки я записалась в фонд – лучше поздно, чем никогда.
Другую глупость я сделала перед поездкой. Мне советовали составить план, в каких местах я намерена побывать после Чикаго и сколько дней проведу в каждом из этих мест. С этим планом, по совету бывалых путешественников, нужно пойти в туристическую фирму и заказать при ее посредничестве места в гостиницах и билеты на перелеты внутри США. План я, правда, составила, но приблизительный, без четкого расписания по дням. Поэтому и в туристическую фирму не пошла. Кроме того, я думала, что свободная поездка, без платы за услуги фирмы, обойдется мне дешевле.
О современном мире туризма у меня было весьма смутное представление. Не может быть, думала я, что прибуду, к примеру, в Вашингтон или другой город и не найду там свободный номер в гостинице. Я думала, что гостиницы стоят полупустыми и что их владельцы рады предоставить номер каждому приезжему.
В общих чертах план мой был таков: из Чикаго вылететь в Вашингтон, провести там несколько дней, а оттуда поехать в Балтимор, где у меня есть родственники. Мне хотелось также посетить дядю Якова, брата мамы, в городе Чарльстон штата Индиана, но этот пункт плана был под вопросом. После Балтимора – Нью-Йорк, проведу там несколько дней и вернусь домой.
Я взяла у мамы в долг 1000 долларов. И вот я лечу в страну неограниченных возможностей.
Многочасовой полет и контроль пограничной полиции – все это было долго и утомительно. В Чикаго мы гуляли всей группой. Я старалась не терять членов группы из виду – и все же один раз задержалась у какой-то витрины и не заметила, как группа ушла. Я оглядывалась вокруг в панике. К счастью, в нашей группе был очень высокий мужчина – известный тележурналист Яков Ахимеир, который всегда возвышался на целую голову над толпой. Он послужил мне «маяком»: я увидела его, побежала в его сторону и присоединилась к группе.
Мы побывали в редакции местной газеты и впервые увидели, как работают по новой технологии, основанной на компьютерном наборе и фотографировании. В Израиле новая технология делала тогда первые шаги. В экскурсиях по городу нам показали самое высокое здание в США, и мы даже поднялись на последний этаж, откуда открывалась панорама всего города. Мы увидели и ряд других объектов, каждый из которых «самый-самый». Я поняла, что это главный девиз Америки – чтобы все было «самым-самым». Самым высоким, самым большим, самым сильным.
Мне не очень нравилась эта гигантомания; в ней, на мой взгляд, есть что-то умаляющее человека, превращающее его в карлика. Но американские труженики достойны глубокого уважения за их старательность, эффективность и полет творческой мысли. Результаты этого видны на каждом шагу.
Кончились три дня наших прогулок по Чикаго. Я купила билет и вылетела в Вашингтон. Вот где я действительно почувствовала себя потерянной! Сойдя с самолета, я не знала, куда направиться. Стояла у здания аэропорта, мимо меня проезжали автобусы, развозившие туристов по гостиницам. В каждом автобусе был список гостиниц, к которым он подъезжает.
