Некоторые солдаты отказывались на них смотреть, ощущая адово пламя, но большинство передавало картинки друг другу, гадая, какая же их ждет добыча, если только их призовут вторгнуться в богатый, тучный и податливый Север, который взрастил всех этих женщин в таких прекрасных комнатах.
Доктора с Севера и Юга работали вместе в полевых госпиталях на опаленном и вздыбленном поле битвы. Раненые стонали, ампутированные ноги и руки выбрасывались в кучи во дворах, а мертвых складывали как дрова, чтобы захоронить на следующее утро.
Когда настал вечер, Джеймс Старбак еще находился на свободе. Он спрятался в перелеске и теперь полз по дну глубокой канавы в сторону Булл-Ран. Его мысли были в беспорядке. Как это случилось? Как они могли потерпеть поражение? Это было так ужасно, так горько, так постыдно. Неужели Господу наплевать на правое дело, раз он наслал эту ужасную кару на Соединенные Штаты? Это не имело никакого смысла.
— На твоем месте я бы не двигался, янки, — внезапно раздался веселый голос над его головой, — потому что перед тобой ядовитый плющ, а у тебя и так уже достаточно проблем.
Джеймс поднял голову и увидел двух ухмыляющихся парней, которые, как он подозревал, наблюдали за ним уже несколько минут.
— Я офицер, — только и смог выдавить он.
— Приятно познакомиться, офицер. Я Нед Поттер, а это Джейк Спринг, и здесь еще наш пёс Эйб, — Поттер махнул в сторону маленькой лохматой дворняжки, которую держал на веревке. — И мы не офицеры, но ты наш пленник.
Джеймс встал и попытался отряхнуть мундир от прилипшей листвы и вонючей воды.
— Меня зовут, — заявил он официальным тоном, а потом остановился. Что случится с сыном Элияла Старбака, попавшим в руки южан? Может, его линчуют? Они и правда делают все эти ужасные вещи с неграми и сторонниками их освобождения, о которых рассказывал отец?
— Нам плевать на твое имя, янки, нам нужно только то, что у тебя в карманах. Мы с Джейком и Эйбом сейчас бедны. Нам удалось захватить только двух мальчишек из Пенсильвании, а у них не было ничего, кроме холодных кукурузных лепешек и трех ржавых центов, — взметнулось ружье, а ухмылка стала шире. — Для начала отдай нам револьвер.
— Бьюкенен! — наконец выпалил имя Джеймс. — Майлз Бьюкенен!
Нед Поттер и Джейк Спринг непонимающе вытаращились на пленника.
— Адвокат! — объяснил Джеймс. — Я весь день пытался вспомнить его имя! Однажды он назвал главного судью Шоу туповатым. Интеллектуально туповатым, что…, - его голос затих, когда он осознал, что бедняга Майлз Бьюкенен теперь мертв, Абигейл Бьюкенен — вдова, а сам он в плену.
— Янки, просто отдай нам револьвер.
Джеймс протянул почерневший револьвер, а потом вывернул карманы. У него было чуть больше восемнадцати долларов монетами, Новый Завет, прекрасные часы на тяжелой серебряной цепочке, складной театральный бинокль, коробка с перьями для ручек, два блокнота и чудесный льняной носовой платок, на котором мать вышила его инициалы. Нед Поттер и Джейк Спрингс обрадовались своей удаче, а Джеймс ощущал себя униженным. Он попал прямо в лапы своих злейших врагов и мог лишь оплакивать те потери, которые понесла его страна.
В миле от Джеймса Натаниэль Старбак прочесывал луг, покрытый воронками от снарядов и посеченный следами копыт. Янки давно ушли, и на пустом лугу остались только мертвые. На этом самом поле Вашингтон Фалконер ударил его хлыстом, на этом самом месте умер Ридли.
Он нашел Ридли ближе к краю леса, чем запомнил, но полагал, что все его воспоминания о сражении спутались. Тело представляло собой жуткую кашу из костей, крови, разорванной плоти и почерневшей кожи.
Птицы уже слетелись на пир, но неохотно взмахнули крыльями, когда Старбак подошел к телу, уже начинавшему вонять. Голову Ридли можно было опознать, его маленькая острая бородка осталась на удивление чистой от крови.
— Ах ты сукин сын, — устало произнес Старбак, не чувствуя гнева, но он помнил шрам на лице Салли и потерянного ею ребенка, и как ее насиловали и избивали ради того, чтобы этот человек мог от нее освободиться, поэтому ему показалось, что несколько оскорбительных слов будут кстати.
Сладкий запах смерти был таким густым, что вызвал позывы к рвоте, и Старбак скорчился около тела, пытаясь взять себя в руки. Потом он потянулся к тому, что осталось от его врага.
Вот ведь не повезло, подумал он, потянув за воротник кителя Ридли, чтобы вытащить остатки одежды из кровавой массы, и что-то в ее глубине издало булькающий звук, едва не вызвавший у Старбака рвоту.
Китель не вытаскивался из кровавой каши, и Старбак понял, что ему придется расстегнуть кожаный ремень, каким-то образом еще державшийся на своем месте в этой куче внутренностей. Он погрузил пальцы в холодный желеобразный кошмар и нащупал пряжку. Он расстегнул ее, приподняв, и часть тела откатилась, обнажив револьвер, из которого Ридли целился в Старбака.
Это было прелестное английское оружие с рукояткой из слоновой кости, которое Вашингтон Фалконер показывал Старбаку в своем кабинете в Семи Источниках. Теперь револьвер вымок в крови Ридли, но Старбак вытер его о траву, промокнул оставшуюся кровь рукавом и засунул прекрасное оружие в пустую кобуру. Потом он снял с ремня патронташ и коробку с капсюлями. В ней была дюжина долларов, которые он затолкал в один из промокших от крови карманов.
Но он явился сюда не для того, чтобы просто обокрасть тело врага, а чтобы забрать обратно кое-что действительно ценное. Он вытер пальцы о траву, еще раз глубоко вздохнул и вернулся к окровавленным остаткам серого кителя. Он нашел кожаный футляр, в котором, похоже, хранились рисунки, хотя бумага настолько пропиталась кровью, что невозможно было угадать, что на них изображено. В кармане было еще несколько серебряных долларов и мокрый кожаный мешочек. Старбак открыл его.
Кольцо было там. В закатном свете оно выглядело тусклым, но это было то самое кольцо, которое он искал, серебряное французское кольцо, принадлежавшее матери Салли. Старбак положил его в собственный карман и отошел от трупа.
— Ах ты сукин сын, — повторил он, а потом пошел дальше, мимо мертвой лошади Ридли. По всей долине вился дым от полевых костров на холме, и закат закрыла пелена.
Когда Старбак взбирался на холм, где расположилась лагерем усталая армия южан, наступила темнота. Несколько офицеров пытались приказать своим людям спуститься с вершины холма, туда, где земля не воняла кровью, но солдаты были слишком вымотаны, чтобы двигаться. Они сели вокруг костров, поедая награбленные галеты и холодную ветчину.
Один человек играл на скрипке, мелодия протяжно лилась в сумеречном свете. Дальние холмы погрузились в темноту, и первые бледные звезды резко засветились на чистом небе. Полк из Джорджии проводил богослужение, солдаты пели своими сильными голосами гимны в честь победы.
Старбаку понадобился час, чтобы найти Легион. К тому времени настала почти полная темнота, но он заметил выделяющееся лицо Дятла Бёрда в свете костра из досок от изгороди, которые теперь торчали из огня, словно пламенеющие спицы. Каждый человек вокруг костра отвечал за одну доску, подталкивая ее в огонь, когда прогорал один конец.
Все сидящие вокруг костра были офицерами и посмотрели на появившегося у костра Старбака с изумлением. Увидев бостонца, Мерфи кивнул в качестве радушного приветствия, а Бёрд улыбнулся.
— Так вы живы, Старбак?
— Похоже, что так, майор.
Бёрд прикурил сигару и бросил ее Старбаку, который поймал ее, затянулся и кивнул в знак благодарности.
— Это твоя кровь? — спросил Мерфи у Старбака, чья форма еще была в крови Ридли.
— Нет.
— Но выглядит впечатляюще, — произнес Бёрд, дружески подшучивая, а потом развернулся. — Полковник!
Полковник Фалконер, чьи китель и сорочка теперь были обернуты вокруг раненой руки, сидел перед своей палаткой. Он устроил целое светопредставление относительно пропавшего обоза Легиона и в конце концов отряд неохотно отправился на поиски, обнаружив, что Нельсон, слуга полковника, до сих пор охраняет ту часть обоза, которую смог отогнать подальше от атаки янки.
Большая часть обоза пропала, была разграблена последовательно накатывающимися волнами северян и южан, но палатка полковника была спасена, а внутри нее находилась постель из одеял. Адам лежал на постели, а его отец сидел на бочке у входа.
— Полковник! — снова позвал Бёрд, его настойчивость наконец-то заставила Вашингтона Фалконера поднять глаза. — Хорошие новости, полковник, — Бёрд едва мог удержаться от ухмылки, проделывая эту проказу. — Старбак жив.
— Нат! — Адам потянулся за импровизированным костылем, который сделали из найденной поблизости ветки, но отец оттолкнул его.
Фалконер вскочил и направился к костру. Как раз в это время с дальней стороны плато к огню подъехал штабной капитан с сообщением для полковника Фалконера, но он почувствовал какое-то напряжение у костра и придержал лошадь, чтобы посмотреть, что произойдет.
