– Все, – машинально повторил Френк, передавая трубку дежурному телефонисту.
Только что было получено сообщение: главная ставка командующего Лапланд-армией переносится в район Финмаркена – предположительно в Киркенес или даже в Гаммерфест, в зависимости от обстоятельств.
«В зависимости от обстоятельств» – это такая скользкая фраза, прикрываясь которой можно удрать еще южнее», – подумал Френк.
– Проверьте связь с правобережной батареей калибра сто пятьдесят пять, – приказал Френк телефонисту. – И соедините меня с ее командиром…
Эта батарея, расположенная на южной оконечности мыса Крестового, по соседству с той противокатерной батареей, которую захватили русские, находилась в постоянной готовности к бою. Но русские пока не порывались прибрать ее к своим рукам, и Френк даже думал, что им совсем неизвестно о ее существовании.
– Обер-лейтенант фон Эйрих у аппарата, – доложил телефонист, делая ударение на приставке «фон».
– Русские не появлялись в окрестностях вашей платформы? – спросил Френк.
– Никак нет, господин майор, хотя утром, как я уже имел честь вам докладывать, часовые заметили трех русских, которые прошли мимо, не сделав ни одного выстрела в нашу сторону.
– Ну, это они просто вас не заметили. И очень хорошо!.. Продолжайте держаться скрытно; когда начнет темнеть, обеспечьте на батарее правила светомаскировки, выставьте усиленные сторожевые заслоны с севера. Поняли?
– Слушаюсь, – ответил Эйрих, и перед майором на мгновение встало аристократически-бледное, холеное лицо этого хлыщеватого офицера с большими связями в высших сферах.
– Чем вы сейчас занимаетесь? – почти злобно спросил его Френк и мысленно представил себе подземный каземат фон Эйриха, утепленный шкурами медведей и благоухающий французскими духами.
– Я? – переспросил обер-лейтенант, и в тоне его голоса прозвучала некоторая растерянность; было видно, что он не ожидал такого вопроса. – Мною обследованы, – неуверенно протянул он, – ближайшие подходы к платформе и проверено состояние артиллерийских погребов!
Френк понял, что офицер врет, и добавил угрожающе:
– Я вам еще позвоню…
Фон Эйрих действительно врал: последний раз он спускался в погреб еще в прошлом году. Сейчас же он занимался тем, про что майору Френку лучше бы не знать вовсе… Эйрих, на всякий случай, складывал в чемоданы свои трофеи. Он не хватал, как хватают многие офицеры, все, что попадается под руку. Нет, командир батареи за три года пребывания в Лапландии собирал только меха. Теперь пришло время, и обер-лейтенант их укладывал.
Он был бы удивлен, что майор Френк в этот момент тоже занимается тем, про что фон Эйриху лучше бы не знать вовсе. Комендант гавани Лиинахамари рассматривал сейчас шведский паспорт, на покупку которого ушло чуть ли не все состояние владелицы Парккина-отеля фрау Зильберт. «Швеция, – думал майор, – страна нейтральная, не воевавшая, а следовательно, в ней можно будет устроиться хорошо, переждать эти смутные времена».
Френк вздыхает и старательно прячет шведский паспорт во внутренний карман. Впрочем, рассматривал он его не потому, что собирался вскоре переезжать, а так – на всякий случай…
* * *
Он был разбужен грохотом стрельбы. Когда ему доложили, что торпедные катера русских врываются в Петсамо-воуно, майор не сразу поверил, относя этот доклад за счет излишней подозрительности наблюдателей. Комендант гавани был готов в эти дни ожидать от русских чего угодно, но… прорыв катеров с десантом в фиорд, защищенный с моря батареями, число которых доходило до тридцати, – это было сверх всякого ожидания!..
Френк убедился в том, что посты не ошиблись, когда поступил очередной доклад: русские катера прошли первую зону заградительного огня. Пока майор натягивал мундир, доложили: «Русские катера проходят… нет, уже прошли вторую зону». Пока он натягивал шинель, не попадая второпях в рукава, телефон позвонил в третий раз. Комендант даже не снял трубку: грохот разрывов, быстро приближаясь, сам говорил о том, что русские катера уже входят в гавань.
Он выскочил на улицу. Девкина заводь клубилась дымом. Трассы пуль перечеркивали ее вдоль и поперек. Френк вспомнил о зарядах тола, которые еще вчера были заложены под причалы и портовый кран. На тот случай, если русские обойдут Лиинахамари с запада. Но русские не стали обходить, они ворвались прямо в гавань. «Почему не взрывают гаванские постройки?..»
Словно отвечая ему, донесся грохот одиночного взрыва, и высокий хребет подъемного крана, сорвавшись с фундамента, рухнул в воду. Но больше взрывов не последовало. Когда Френк прибежал в комендатуру, десант русских матросов уже начинал высаживаться по всей береговой полосе гавани. Связавшись с командным пунктом первого рубежа дотов, Френк приказал стрелять зажигательными пулями в бензо – и нефтехранилища. Ему казалось, что зажженное горючее, просачиваясь через пробоины, разольется по берегу, сядет пылающим слоем на воду и приостановит высадку десанта.
– Соедините меня с оперативным отделом штаба Печенги, – приказал он, подходя к окну и отдергивая ширму.
То, что он увидел, поразило его. Русские матросы уже завладели линией причалов; их черные фигуры перебегали под самыми дотами, огонь которых не прекращался ни на минуту; они перелезали через завалы спиралей Бруно, а один катер высаживал людей прямо на горящий причал.
Комендант в раздражении сорвал трубку одного из многочисленных телефонов, стоявших на столе:
– Дайте мыс Крестовый… Алло, алло!.. Батарея обер-лейтенанта фон Эйриха… Алло!.. Почему вы молчите и не открываете огня?.. Почему, я вас спрашиваю, молчите?..
Чей-то голос ответил спокойно и внятно:
– Обер-лейтенант фон Эйрих в настоящий момент подойти к аппарату не может, что вам угодно?..
Это спокойствие взорвало майора.
– Кто говорит со мной? – крикнул он в трубку, не отрывая взгляда от окна, в котором виднелась охваченная огнем гавань.
– С вами говорит лейтенант Советской Армии Ярцев.
– То есть… Как вы туда попали? – спросил майор Френк, чувствуя, что говорит глупость.
– Это неважно, – ответил Ярцев. – Кстати, вы хотите, кажется, огня?.. Вот я сейчас и открываю огонь по вашим опорным пунктам…
– Господин майор, – обратился к коменданту телефонист, – Петсамо отвечает…
Френк вытер мокрый от пота лоб и взял протянутую трубку:
– Говорит комендант гавани Лиинахамари… В порту высадились русские матросы. Торпедные катера подавили прожекторные батареи и проскочили зону огня… Да, да, идет бой!.. Нужна немедленная помощь… Что?.. Нет, уже поздно… Только сейчас получены сведения. Гарнизон стопятидесятипятимиллиметровой батареи во главе с командиром капитулировал… Да, капитулировал, да, мыс Крестовый теперь полностью в руках русских. До роты автоматчиков?.. Хорошо, жду со стороны Пуроярви…
Он посмотрел на часы: автоколонна автоматчиков выйдет не раньше чем через полчаса или даже через час…
Торпедные катера русских, высадив матросов, уже скрылись в дыму. Весь глубокий каменный ковш гавани был наполнен треском, гулом и грохотом, словно в него накидали железного лома и теперь трясли, время от времени сильно встряхивая. «Трясли» – это было даже затишьем, но когда вступали в бой доты и батареи, тогда казалось, что «встряхивают».
После того как восемнадцать дотов выключились из связи, майор Френк трезво решил, что таможня падет первой из всех крупных зданий Лиинахамари. Она пала, вслед за ней были сданы русским тоннели складов морского вооружения. Когда он попросил соединить себя с двухсотдесятимиллиметровой батареей, она не ответила, и зарницы ее залпов больше не вспыхивали над вершинами сопок. Тоже – взяли…
Грохот стрельбы подкатывался к комендатуре. Майор Френк с несколькими егерями покинул свой кабинет и стал пробираться к радиостанции. Пробегая мимо дотов и складов, он кричал:
– Взрывать!.. Взрывать все, откатываться к Пуроярви!.. Автоколонна автоматчиков из Печенги уже находится в пути… Мы еще вернем Лиинахамари!.. Задерживать русских матросов у Парккина-отеля!..
Егеря коменданта один за другим куда-то исчезали в темноте. Русские были где-то рядом, казалось – везде. Френк не мог понять, как им удалось просочиться мимо дотов в глубину обороны. Около здания радиостанции, стоявшего в укрытии за высокой скалой, двое русских целых пять минут не давали подняться, прижимая их к земле длинными очередями. И, уткнувшись лицом в снег, майор Френк продолжал недоумевать: как удалось русским оказаться уже здесь? Три осатаневших от ярости егеря пошли навстречу матросам, и автоматная очередь срезала всех троих. Но на этот раз огонь исходил уже с другой стороны и ударил по егерям в спину. Казалось, нет такого места в этой ночи, где бы не подкарауливала русская пуля.
Вбежав на опустевшую радиостанцию, майор Френк приказал перепуганному радисту:
