даже очистил от мятежников несколько улиц, чем спас многих своих соотечественников.
Но гонцы несли ему тревожные вести.
Часть столицы полностью была в руках мятежников. Говорили что во главе мятежа знатные бояре из состава царской думы.
– Нужно захватить их! Без них мятеж обречен! – сказал Мнишек.
Ему возразили:
– Это не так просто, пан воевода. У Шуйского около четырехсот верных сторонников среди дворян. Это отлично вооружённые воины. А кроме всего прочего их крикуны возбуждают чернь.
–Нужно спасти царя!
–Ему ничто не угрожает. Мятежники кричат ему славу. Они думают, что спасают его от нас!
–А где братья Нагие? Они во всем зависят от царя.
–Пока не удалось никого из них найти!
–Сбежали словно крысы! – вскричал Мнишек. – Они не понимают, что без Димитрия они ничто! Как и мы с вами, господа. Нам нужен царь Димитрий живым и здоровым!
В этот момент Мнишек совсем не думал о своей дочери. Его благополучие во всем зависело от самозванца.
–Как могло так получиться, что нас застали врасплох?!
–Никто не ждал бунта, пан воевода. Все было тихо!
–Это Шуйские спровоцировали мятеж! Как глупо сделал Димитрий, что вернул братьев в Москву…
***
Труп самозванца выволокли на площадь и положили на помост под виселицей.
Пьяные стрельцы в кафтанах, забрызганных кровью (они перебили своих начальных людей) бросили тело на доски настила и на живот положили маскарадную маску.
Это Марина Мнишек настаивала на проведении маскарада. Она твердила, что пора приучать московскую знать к нормальным развлечениям, принятым при дворах в Европе. Но московские дворяне не приняли этого действа в «бесовских харях», как они называли маски. Говорили, что такие носят лишь скоморохи на ярмарках.
Один стрелец плюнул на распростертое тело и сказал:
– Вот он богопротивный самозванец. Вот Юшка Отрепьев!
Юродивый Миша приблизился к телу и потрогал лицо мёртвого царя.
– И верно, – прошептали его губы. – Они убили государя…
Юрод поднял голову и обратился к толпе:
– Государя убили!
Толпа замерла.
–Таки зарезали царевича! Великий государь умер! Он перед вами, христиане!
В толпе послышались голоса:
–Пролита царская кровь!
–Поляки убили государя!
–А может и не поляки? Может свои изменники!
–Дак сам царь и пригласил поляков, которые приехали с его иноземкой-невестой!
Послышались редкие голоса, оплаченные золотом Шуйских:
–Какой он государь!
–Он самозванец!
Юродивый поднял свои худые руки и, звеня веригами, сказал:
–Сей государь был помазан на царство! Кто он по рождению? Того не ведаю! Но его помазали на царство, и он принял венец именем Господа!
Его перебил стрелец:
–Самозванца посадили на наши шеи бояре! Бояре что сговорились с ляхами! Они продали нас ляхам!
Но сего оратора не поддержали.
Людское море волновалось. Кто-то спросил:
– Кто ныне царем станет?
– Кто?
– Может девка ляшская?
– Нет! Тому не бывать!
– Бояре не дадут!
– Мало они нас продавали? И еще продадут!
– Нет веры боярам!
– Нет!
Яростный крик толпы напугал посланцев Шуйского…
***
Сотник стремянного полка в оборванном кафтане явился к князю Василию.
–Едва жив вернулся, князь. А иные уже мертвы. Толпа порвала их.
–Как?
–Дак стали кричать, как ты велел. Толпа и осерчала. Многие жалеют самозванца. Не хотели они его смерти!
–Но ты сказал, что он не царского рождения?
–И что с того, князь? – спросил сотник. – Они сейчас опасны. Там тысячи людей из черни с дубинами и топорами. Они в ярости и готовы смести все, что стоит на их пути. И скоро они потребуют ответов у тебя…
***
Василий Шуйский видел, как волновалось людское море. Носились слухи, что царя убили. Толпа кричала и угрожала. Лишь один шаг еще не был сделан к «большому пожару»!
Заговорщики окружили Шуйского и с тревогой смотрели на своего вождя.
Василий Голицын спросил его:
–Что теперь, князь? Самозванец мертв! Но вот она толпа, которая жаждет крови! А если они станут искать виновного! И жди тогда большого восстания!
–Верно! А с ними стрельцы. Они захватят арсенал и пойдут грабить боярские подворья.
–Я выйду к народу, – сказал князь.
–Брат! – попытался остановить его Димитрий Шуйский.
–Нет! Я стану говорить!
–Ныне? – спросили его.
–Да. А чего ждать?
И Василий Шуйский сделал то, что обещал. Он вышел к толпе. Князь поразился тому как их много. Толпа волновалась словно море и её гомон напоминал рычание зверя. Ему стало страшно ибо понял он, что жизнь его сейчас не стоит и ломанного гроша. Демон, которого он сам выпустил на свободу, был готов пожрать и его самого.
Но отступить он не мог и потому поднялся на помост. Его увидели.
В толпе заговорили:
–Смотрите! Это Шуйский!
–И верно! Сам Шуйский!
–Где государь?
–Что с нашим царем, которому ты целовал крест (присягал)?!
–Все бояре изменники!
–Рубить им головы!
–Смерть боярам!
Шуйский не отступил. Он понимал, что сейчас необходимо проявить твердость. Он поднял руку.
В толпе послышались голоса:
–Он хочет говорить!
–Так пусть говорит!
–Пусть скажет!
Князь смело шагнул вперед и протянул руки к народу:
–Люди московские! Христиане! Я, князь Василий Шуйский, потомок Рюрика, хочу сказать вам, что перед смертью царь Димитрий признался – он не царского рождения!
Народ зашумел.
Послышались крики:
–Как не царского?
–Но сам ты присягал ему как сыну Грозного!
–Врет князь!
–Все Шуйские таковы!
–Кто ответит за смерть царя?
–Выдать убийц!
–Убийц на расправу!
–Учинить сыск!
Шуйский попросил тишины. Гомон понемногу смолк.
–Вы говорите, что я лгу?! Но царь сам в том признался!
Снова зашумели:
–Не верьте ему!
–Как сие проверить?
–Отчего государя убили, а не вывели к народу?
–Отчего не дали ему слова перед народом?
Шуйский снова попросил тишины:
–Я готов ответить своей головой перед вами! Есть тот, кто знает правду! Сие мать царевича Димитрия черница* (*черница – монахиня) Мария, в прошлом в миру царица Мария Нагая! Она здесь! И она скажет, кто был убиенный царь!
По его знаку вывели под руки немощную монахиню Марию.
В народе признали последнюю жену Грозного царя.
–Это она!
–Мать Димитрия!
–Она признавала его сыном!
–Пусть скажет!
Мария хоть и была слаба, но громкими твердым голосом заявила:
–Тот, кто именовал себя царем Димитрием Ивановичем – не мой сын! Сына моего убили по приказу Годунова! А самозванец Юшка Отрепьев силой и пытками вырвал у меня тогда признание! Я солгала, признав в нем сына моего! Но ныне врать не могу! Гнев Господа поразил мерзкого самозванца, посмевшего посягнуть на трон!
После этих слов матери царевича мнение толпы стало поворачиваться так, как было выгодно боярам. И было произнесено еще много слов. Но самозванец Отрепьев проиграл…
***
Князь Дмитрий Шуйский обнял своего брата Василия и сказал:
–Ты спас нас всех.
–Толпа еще не унялась, брат и говорить о победе рано.
–Все кончилось, брат мой. Ты победил. Уж я-то знаю. Много мы рисковали нынче, но теперь победа наша.
Василий Шуйский все еще не мог прийти в себя после разговора с толпой.
–Я видел их лица, брат. Они были готовы растерзать меня. В том могу тебе поручиться, чем хочешь. Одного слова бы хватило.
–Но ведь они ничего не сделали.
–Но могли сделать, и надобно думать, как держать этих людей в повиновении. Они так легко могут отречься от тех, кого славили вчера. Как править сим народом, брат?
–Сначала надобно стать царем, – с усмешкой ответил
