Евгений Рябчиков - Поединок на границе

Письменный стол, книжные полки, шкатулки, ящички — все заполнено в доме письмами. Каких только нет здесь конвертов: белые и синие, желтые и розовые, с рисунками и вышивками, квадратные и круглые, треугольные и ромбовидные… Адрес:

«Москва, Карацупе», «СССР, пограничнику Н. Ф. Карацупе», «Герою Советского Союза Н. Ф. Карацупе, у которого знаменитая собака Индус, которая задержала много нарушителей»…

Тысячи писем. В одних — сообщения о том, что именем Н. Ф. Карацупы названы пионерские дружины и отряды, классы и целые школы, сельские библиотеки и речные суда, в других — приглашения побывать в колхозе, на заводе, в воинской части, в третьих — воспоминания друзей, поздравления однополчан.

Перечитываю письма и чувствую, как душу охватывает волнение — за каждой строкой видишь тех, кто писал письма, — пионеров, комсомольцев, седовласых ветеранов, ушедших на пенсию, видишь сотни людей, выражающих общенародную любовь к стражам границы, неусыпным часовым, среди которых особое признание заслужил легендарный следопыт Герой Советского Союза Никита Федорович Карацупа.

Если бы Никита Федорович Карацупа смог побывать в гостях у всех, кто его приглашает, то ему понадобилось бы на это минимум десять-пятнадцать лет жизни. Усиленно приглашают его земляки из Казахстана, где он познал законы классовой борьбы и навсегда проникся ненавистью к кулачью, к лиходеям, в трепете державшим деревенскую бедноту. Зовут на Дальний Восток, куда Н. Ф. Карацупа уехал из Казахстана служить на границе. Зовут друзья и незнакомые люди с Кавказа, из Карелии, с Таймыра и из Ленинграда… По одним только приглашениям можно охватить всю географию страны.

Недавно я был с Никитой Федоровичем и его учеником — молодым следопытом Вячеславом Дунаевым — в одной из московских школ. Пограничников встретили бурными аплодисментами, музыкой, песнями, торжественной пионерской линейкой с выносом школьного знамени. Актовый зал напоминал границу: стояли декоративные пограничные столбы, палатки, виднелись сторожевые вышки, наблюдательные посты. Одетые в пограничную форму пионеры рапортовали следопытам об успехах в учении, о хорошей дисциплине, о работе в пришкольном саду. Сотни пытливых глаз впились в коренастую фигуру Карацупы, в его загорелое морщинистое лицо, в его стального цвета глаза, столько раз смотревшие в глаза смерти. И с таким же вниманием и любовью всматривались пионеры в лицо курчавого, красивого молодого следопыта Вячеслава Дунаева. Ребята знали, что Слава Дунаев учился в 154-й московской школе. Под впечатлением очерков, статей и книг о Карацупе он увлекся следопытством, завел собаку, воспитал ее, дрессировал и явился на границу, когда его призвали в Советскую Армию, со своей розыскной собакой Туман. Ребята уже знали, что, став пограничником, Слава Дунаев оказался у Карацупы и тот взял его к себе учеником, передал ему свой опыт, знания, научил, как работать с Туманом. И вот учитель и ученик — оба прославленные следопыты — стояли на сцене в актовом зале школы, смотрели на радостных, взволнованных пионеров, аплодировали им и, как пионеры, отдавали салют, пели пионерские песни.

Какое это должно быть счастье, начиная жизнь, видеть, с кого брать пример, кому подражать, у кого учиться! В Карацупу играли ребята еще до Отечественной войны. Быть как Карацупа мечтали многие воины-пограничники, только начиная свою суровую и тревожную службу на границе. Пулями прострелянный, кинжалами и кастетами битый, но живой, здравствующий Карацупа воспринимается не просто как бесстрашный и отважный воин, а как собирательный образ пограничника, как символ мужества и великой преданности Родине, партии.

Я смотрел на Никиту Федоровича Карацупу, смотрел в зал, полный ликующих пионеров, и думал о том, что в Никите Федоровиче счастливо соединились, образовав чудесный сплав, драгоценные черты характера советского человека — он скромен и смел, он прост и терпелив, бесстрашен и трудолюбив, жизнерадостен и готов отдать жизнь за Родину.

Большая часть жизни Карацупы прошла на границе — в седле, в пеших маршрутах, в засадах, секретах, в схватках с врагами Отечества. То в непроглядной тьме осенней ночи, когда льют ливни, то под раскаленным солнцем пустынь, то в нехоженой таежной чащобе на тигровой тропе, то в непролазных топях Полесья, то на осыпающейся звериной тропе в горах — день за днем, год за годом выходил Никита Карацупа на границу со своим четвероногим другом Индусом.

Две цифры говорят о нем: 467 и 129.

467 — число задержанных нарушителей.

129 — число уничтоженных Карацупой врагов.

Каждый пограничник хорошо знает — нарушителя нужно схватить и доставить живым на заставу. Лишь в исключительных случаях, когда враг не сдается и жизни пограничника угрожает смертельная опасность, — только тогда часовой границы имеет право уничтожить врага. Можно представить себе, сколько же было чрезвычайных обстоятельств в жизни Никиты Федоровича Карацупы, если ему пришлось ликвидировать в личных схватках стольких нарушителей.

Вечный бой — вот его жизнь.

В ту пору, когда Никита Карацупа начинал свою службу, в его распоряжении были конь, винтовка, маузер и на поводке неразлучный четвероногий друг Индус. Со всем этим немудрым снаряжением и вооружением нужно было выходить на охрану большого участка границы, зная, что за рекой, в крепости, шпионское гнездо, где плетут черную паутину диверсий, контрабанды, шпионажа, разбоя и вредительства против родной Страны Советов. Какие силы заставляли Карацупу безбоязненно идти в ночь, в ливень, в морозы и бураны, чтобы неусыпно охранять границу? Что придавало его сердцу ту твердость и решимость, что вошли в легенду?

Обо всем этом я думал, слушая радостный гул зала, музыку, песни, бурные аплодисменты. По лицу Карацупы мелькнула светлая улыбка, крепче сжались его губы, глубже стали рисоваться морщины. Он волновался…

Более 30 лет тому назад я видел, как начинал свою службу комсомолец Никита Карацупа.

Очутился я, тогда корреспондент «Комсомольской правды», на Дальнем Востоке и, естественно, очень хотел побывать на заставах, увидеть героев дальневосточных рубежей. Для этого нужно было получить разрешение, и я нашел вдали от Хабаровска на железнодорожных путях окрашенный в защитный цвет бронированный штабной вагон начальника пограничных войск Дальнего Востока. Сухощавый, жилистый человек в военной форме, колюче посматривая на меня, ходил по ковровым дорожкам и говорил:

— На вашем месте я бы оставил все свои корреспондентские дела, надел бы шинель, взял в руки винтовку и этак месяца на три, а то и на четыре отправился к Карацупе…

— К какому Карацупе? — спросил я.

— Пришел из школы комсомолец Никита Карацупа с розыскной собакой Индус. — Начальник пограничных войск остановился, пыхнул папиросным дымом, испытующе поглядел на меня, словно желая убедиться, стоит ли метать бисер, и вдруг решительно подошел к настенной карте. Сильным движением руки он откинул серую матерчатую занавеску, и я увидел обозначения застав, комендатур и очертания самой границы. — Вот здесь! — показал начальник войск на синюю жилку петляющей среди сопок реки. В ее излучине виднелись разбросанные черные кубики построек, линии окопов и паутина дозорных тропинок. — Вот здесь служит Карацупа. Ну, что о нем сказать? Батрачил, пас скотину у кулаков, беспризорничал. В общем, жизнь у парня была тяжелая. К тому же он сирота. С детства, когда был еще пастушонком, полюбил собак, и собаки любили мальчонку. Когда подрос и пришло время идти в армию, Никита Карацупа выразил желание стать пограничником и обязательно заниматься собаками. Парень он был закаленный, и военком охотно направил его в погранвойска на Дальний Восток.

Я торопливо записывал рассказ начальника войск и мысленно представлял себе молодого следопыта. Он казался мне богатырского роста, силачом, с широкой грудью и могучими бицепсами.

Словно понимая, какую картину уже рисовало мое воображение, начальник погранвойск заметил, весело улыбнувшись:

— Не по своей вине с опозданием явился Никита Карацупа в пограншколу. Щуплый, худенький, низкорослый… Долго подбирали ему низенького коня — на большого трудно было ему влезать. Хуже было с собакой — всех собак уже роздали, и Карацупа остался без овчарки. Случилось так, что Никита нашел под мостом еще слепого щенка и тайком выходил его. Когда обнаружилось, что в школе живет неизвестная собака, поднялась тревога. Но собака всем понравилась, и командование школы доверило курсанту Карацупе воспитывать и дрессировать своего Индуса.