Правда, мой первый выезд на этом мотоцикле закончился серьезным падением и поломкой. Мне захотелось покрасоваться перед хозяином мотоцикла и другими ребятами с улицы, где он жил. Разогнавшись, я включил вторую скорость и прибавил газа, но на грунтовой дороге сильно трясло, и, когда я попытался сбросить газ, рукоятка не поддавалась. Дроссель карбюратора заклинило, а мотоцикл летел с большой скоростью. Я так растерялся, что не заметил впереди небольшой пенек от срезанного дерева. Сильный удар снизу, и мы в воздухе: я отдельно, мотоцикл отдельно. Приземлился я на траву у дороги на правое плечо, и моя ковбойка на плече была разорвана. А мотоцикл сначала упал на бок, но, отпружинив от земли, встал на оба колеса и рванул вперед, так как двигатель ревел и скорость была включена. Проехав без седока метров десять, он упал на бок и завертелся волчком. Вскочив на ноги и подбежав к кружащемуся мотоциклу, я изловчился и выдернул ключ зажигания на фаре.
Хорошо, что у меня был сосед слесарь высокой квалификации. Он бесплатно выпрямил переднее крыло и кое что еще, так что родители моего друга ничего не заметили. На этом мотоцикле мы сдавали экзамен на вождение и получили права. Все техническое обслуживание мотоцикла лежало на мне. Я самостоятельно регулировал зазор клапанов, для чего было необходимо снимать крышку головки цилиндра. Это доставляло мне огромное удовольствие. Но самым увлекательным были поездки вдвоем с Валентином по живописным дорогам окрестностей Кунцева. Иногда мы попадали под дождь, но всегда счастливые возвращались домой. Потом был двухцилиндровый трофейный BMW R-51. А когда после института у меня появился свой постоянный заработок, я купил собственный мотороллер «Вятку». Это была российская версия итальянской «Веспы». На нем я ездил на работу и на нем же катал молоденькую девушку Майю, которая потом стала моей женой и с которой мы счастливо живем уже сорок с лишним лет. У нас двое детей, внучка и два внука.
Позже я приобрел новый чехословацкий мотоцикл 4Z-195. Сейчас, на семьдесят шестом году жизни, я катаюсь на мотоцикле «Honda VT-600». Надеюсь, мы преодолеем неоправданные страхи наших женщин, и мои внуки тоже будут ездить на мотоциклах.
Будучи подростком, очень любил играть в волейбол. Напротив нашего дома была деревянная казарма, где жили офицеры. Они оборудовали в их дворе волейбольную площадку, где вечерами собиралась молодежь, и играли командами на вылет. Я был небольшого роста и не претендовал на роль забойщика. Зато распасовывал я очень точно, и, главное, находясь у сетки, я подавал такие аккуратные свечки, что мой высокий партнер мог произвести неотразимый удар почти вертикально вниз. В постоянной паре с моим рослым соседом по переулку Романом Петуховым мы почти всегда добывали победу нашей команде и играли дотемна.
Мне нравилось быть артистом. Помимо школьного драмкружка увлекался художественным словом. Читал Владимира Маяковского «Стихи о советском паспорте», но наибольшим успехом пользовалось мое прочтение басни Сергея Михалкова «Заяц во хмелю». От нашей школы меня посылали на районный конкурс чтецов, и я выступал перед большим залом с огромной, как мне казалось, сцены городского клуба «Заветы Ильича». Мой громкий голос и четкая дикция способствовали и моей пионерской карьере. Всем нравилось, как я отдаю рапорт и командую на пионерской линейке Сначала меня избрали председателем совета пионерского отряда нашего класса, а потом и всей пионерской дружины школы. Первое послевоенное лето было очень голодным, и мама купила мне и сестренке путевки на одну смену в летний пионерский лагерь в Подмосковье, чтобы нас там подкормили. Меня сразу выбрали председателем совета отряда, а затем предложили бесплатно остаться на следующую смену в качестве командира пионерской дружины лагеря.
Другим моим увлечением была фотография. Первый свой фотоаппарат я получил в подарок от папы до войны. Это была небольшая деревянная коробочка, обклеенная серым коленкором. На одной стенке была одна маленькая линза с затвором. На противоположной стенке вставлялась рамка с выдвижной крышкой и фотопластинкой 6x9 внутри. Фотографии печатались контактным способом без увеличения. Признанным фотографом нашего класса был мой друг Женя Павельев. У него был профессиональный аппарат «Фотокор», и я многому научился у него. Потом пошли немецкие трофейные широкопленочные фотоаппараты. И наконец, я получил возможность снимать узкопленочным фотоаппаратом «Зоркий», который был русской версией немецкой «Лейки». Любовь к фотографии я сохранил на всю жизнь. И теперь со мной всегда мой фотоаппарат.
Мы, юноши мужской школы, дружили с девочками параллельных классов двух женских школ города Кунцева. С удовольствием ходили на их школьные вечера с танцами. Помню прекрасные домашние вечера для избранных, проводимые родителями Нади Нестеровой, девочки с соседней улицы. Устраивали совместные турпоходы по Подмосковью с ночевкой, прогулки на теплоходе по каналу Москва — Волга.
Но когда начались занятия в выпускном десятом классе, я осознал, что только отличная учеба и медаль могут открыть мне двери МАИ. А для этого надо мобилизовать все свои силы и возможности. Надо отказаться от всего. От развлечений, увлечений и даже от… авиамодельной лаборатории. Наш руководитель Георгий Любушкин отнесся с большим пониманием к моей проблеме и даже подарил мне мою модель А-3 с двигателем на память и с надеждой, что я сам потом подниму ее в воздух.
Я с головой ушел в школьные занятия.
Наиболее трудным предметом для меня оказалась физика. Наш учитель Василий Иванович по кличке Рыжий был большим педантом и никак не хотел оценить мои старания. После моих полных и исчерпывающих ответов точно по учебнику он говорил «Хорошо» и ставил в журнал четыре. Я прямо не знал, что делать. Но тут один из круглых отличников открыл мне секрет их успехов в физике. Оказывается, они готовят уроки не только по школьному учебнику, но и по учебнику Ландсберга для вузов. Когда я купил этот учебник и начал его изучать, физика предстала передо мной во всем своем величии и красе. Там же были очень яркие примеры решения задач. Василий Иванович был приятно поражен моими ответами и решениями задач у доски. С этих пор я стал получать только пятерки.
В программу выпускного класса тех лет входило написание реферата на свободную тему по физике с последующим докладом перед классом. Я выбрал тему «Профессор Николай Егорович Жуковский — отец русской авиации». Работать над рефератом мне было жутко интересно. В поиске нужных книг я впервые переступил порог лучшей библиотеки России — Ленинки. Я узнал много нового о ЦАГИ, науке аэродинамике и ее математической базе. Все это эмоционально прозвучало в моем докладе классу и закрепило за мной школьное звание «авиатор».
А тут и подоспели выборы председателя комитета ДОСАВ нашей школы. Было такое Добровольное общество содействия авиации. Вот уж содействию авиации я не возражал, и меня выбрали. Это была значимая общественная работа, которая еще на ступенечку приблизила меня к Мечте. Посетил городской комитет ДОСАВ и познакомился с его председателем. На стенах плакаты и учебные пособия по конструкции систем боевых самолетов. На столах образцы узлов и оборудования, радиостанции, приборы. И все это настоящее. Председатель Александр Пинаев оказался бывшим летчиком-истребителем, участником войны, с которым мы быстро подружились. Я был готов часами слушать его рассказы о реальной войне в воздухе. У него на лбу был большой горизонтальный шрам — результат удара головой о приборную доску при жесткой вынужденной посадке в лес после того, как его истребитель был сбит в воздушном бою.
В один прекрасный день он мне звонит и сообщает, что в Центральном доме авиации можно забрать самолет Як-9, который был у них в экспозиции. Он может его взять себе на баланс горкома ДОСАВ и бесплатно передать нашей школе в качестве учебного экспоната.
Я аж подпрыгнул от радости. У нас будет свой новенький, полностью укомплектованный настоящий боевой истребитель, даже с пушками! Собрал ребят, и мы пошли к директору нашей школы. Тот идею поддержал. Решили установить самолет во дворе школы и проводить там экскурсии. Обратились за помощью к нашим шефам — соседнему деревообделочному заводу. Нам нужно было два грузовика с прицепами на одну ночь и большая тренога с полиспастом для подъема тяжелого фюзеляжа с двигателем и цельного крыла. А перевозить самолеты разрешалось тогда только ночью. В назначенный вечер у школы собралась отобранная команда учеников десятого класса выполнявших роль грузчиков. Подъехали грузовики. Мы сели в кузов и тронулись. На переднем сиденье первой машины находился руководитель ночной операции — председатель городского комитета ДОСАВ Пинаев. Во второй машине рядом с водителем ехал наш учитель военной подготовки. Около часа ночи наша колонна из двух машин с драгоценным грузом въехала во двор школы. На разгрузку ушел еще час, и мы, радостные и счастливые, разошлись по домам.
