Гитлеровцы готовились с большой помпой отметить годовщину «Освобождения Орла от большевиков». На 3 октября 1942 года они наметили торжественный вечер с банкетом в городском театре. Подпольщики решили подготовить свой сюрприз к этому «празднику». Под руководством командования партизанской бригады был разработан план взрыва театра в разгар торжеств. Осуществление плана возлагалось на Н. Алексееву, работавшую в театре танцовщицей, В. Сечкина и Е. Цыганкова, которые поступили в театр: первый — парикмахером, второй — музыкантом. Предполагалось заминировать здание доставленными от партизан минами. Руководство диверсией командование бригады поручило опытной разведчице коммунистке Е. Зуевой, которая прибыла в Орел вместе с М. Ушаковой.
Но подлый предатель донёс фашистам о замысле подпольщиков. Накануне «юбилея», 1 октября были арестованы В. Сечкин, Н. Алексеева, В. Булгаков, М. Земская, Е. Цыганков, А. Подделков, П. Маяцкий, а на другой день — Алексей и Николай Чеченевы, их двоюродная сестра разведчица Р. Чеченева, Е. Борзенков, Е. Беликов, М. Ушакова, Е. Зуева и другие — всего 26 человек.
Фашистские садисты подвергли молодых подпольщиков зверским истязаниям. За измену Родине им обещали сохранить жизнь, но комсомольцы до конца остались героями. На предложение гестаповца «чистосердечно рассказать все о своей организации, чтобы сохранить себе жизнь, отказаться от борьбы против германской армии и помогать ей успешно закончить войну с большевиками» Н. Алексеева с гневом бросила в лицо фашистскому следователю:
— Плохо вы нас знаете! Мы любим свою Родину, и даже смерть не заставит нас изменить ей. А вам, палачам, всё равно скоро придёт конец!
Фашисты расстреляли почти всех арестованных подпольщиков. М. Земская была расстреляна вместе со своей десятимесячной дочерью.
Активно действовала в Орле комсомольско–молодёжная группа, состоявшая в основном из бывших учащихся средней школы — В. Афанасьева, А. Сотникова, Н. Бархоленко, Н. Новикова, Г. Севастьянова, В. Ерохина, А. Новикова и других. Руководителем группы был старший по возрасту рабочий–железнодорожник Н. Авицук. Группа оперировала на железнодорожном узле, но основной зоной её действий была станция Орел-3.
Во время налётов советских бомбардировщиков на станцию подпольщики поджигали стоявшие на путях вагоны с военными грузами, спускали их с рельсов и разбивали. Имея ракетницу, Н. Бархоленко, Николай и Александр Новиковы указывали бомбардировщикам места скопления вражеских эшелонов на станционных путях. Однажды Авицук, Афанасьев, Сотников и Логвинов вскрыли вагон, в котором оказались большие стеклянные бутылки со спиртом. Комсомольцы перебили бутылки и скрылись. Вскоре они вернулись, чтобы осмотреть другие вагоны, но тут оказался часовой, который попытался их задержать. Афанасьев убил гитлеровца. В другой раз подпольщики намеревались похитить полевую почту. Вскрыв почтовый вагон, они столкнулись с направленным на них дулом автомата. Афанасьев и Логвинов опередили жандарма, выстрелив одновременно. Вагон вместе с почтой они подожгли.
Однажды Авицук, Афанасьев, Сотников и Логвинов после разгрома и уничтожения вагона с продовольствием возвращались со станции. Их остановил жандарм и потребовал документы. Логвинов выстрелил. Труп гитлеровца подпольщики спрятали в водосточную трубу, а сами благополучно разошлись по домам. Особенно удачно «охотился» на жандармов В. Афанасьев. К июню 1943 года на его счету было девять уничтоженных жандармов.
Крупную диверсию подпольщики совершили на станции Орел-3 в ночь на 26 декабря 1942 года, когда все железнодорожное начальство и офицеры охраны пышно праздновали рождество. Внимание подпольщиков давно привлекал огромный деревянный пакгауз, расположенный у Елецких прудов. В одной его половине находился продовольственный склад, в другой хранилась зимняя одежда, заготовленная для частей, действовавших на орловском участке фронта.
В рождественскую полночь Авицук с товарищами при содействии солдат из охраны немца Вилли и австрийца Вернера[498] проникли в пакгауз, расплескали там принесённые две канистры бензина. Вскоре пакгауз был объят пламенем. Перепившиеся офицеры не смогли ликвидировать пожара.
Нередко подпольщики после очередной операции в городе в целях безопасности уходили в пригородную деревню Прокуровку и укрывались в доме Н. Жилиной, где у них была конспиративная Квартира с хорошо замаскированным убежищем. Однажды, находясь у дома Н. Жилиной, они увидели несколько советских бомбардировщиков, кружившихся над немецким аэродромом, выискивая цель. Подпольщики послали в небо несколько ракет. Летчики сориентировались, и на головы гитлеровцев обрушились тяжёлые фугаски. Несколько крупных бомб угодило на взлётное поле аэродрома, где находились вражеские самолёты. В груды развалин превратились три барака, погибли многие гитлеровцы. Взлетел в воздух врытый в землю склад горючего, вместе с прислугой были уничтожены три зенитные установки.
Предатель выдал юных подпольщиков. В начале марта 1943 года Авицук, Афанасьев, Сотников, Бархоленко, Севастьянов, Ерохин и однофамильцы Новиковы были арестованы и заточены в подвалы ГФП. Военно–полевой суд семерых из них приговорил к расстрелу[499].
Находясь в камере смертников орловской тюрьмы, комсомольцы установили контакт с одним из полицаев, охранявших камеру. Воспользовавшись налётом советской авиации, он ночью помог им бежать.
Подпольщики решили пробраться через линию фронта на Большую землю или уйти в Брянские леса к партизанам. Несколько попыток вырваться из города окончились провалом. Около станции Становой Колодезь, под Орлом, был схвачен и расстрелян А. Новиков. Под городом Мценском агенты ГФП настигли и убили при попытке перейти через линию фронта Н. Новикова. Был убит младший брат Владимира Афанасьева — Василий.
Не оставляя надежды и попыток установить связи с партизанами, молодые подпольщики, которых теперь возглавили Владимир Афанасьев и Севастьянов, снова приступили к боевым делам на станции.
Побег приговорённых к смерти комсомольцев привёл в бешенство начальника ГФП Кукавку. Назначенный в июне 1942 года в Орел, в ответственную прифронтовую зону, для ликвидации подполья и пресечения деятельности советских военных разведчиков, гестаповец считал своим крупным успехом арест группы Авицука — Афанасьева. И вдруг — побег! Он бросил на розыски бежавших свору агентов ГФП. В конце апреля им удалось напасть на след Н. Бархоленко. Когда жандармы и полицейские стали окружать дом Н. Жилиной в Прокуровке, Н. Бархоленко незаметно выскользнул через двор в сад и бросился к перелеску, но у самой опушки леса ему прострелили ногу. Раненого комсомольца схватили, бросили в грузовую автомашину и снова отвезли в ГФП.
Была арестована и Н. Жилина. Несколько суток её держали в подвале, истязали во время допросов, но она так и не призналась, что была связана с подпольщиками. Н. Бархоленко заявил, что он вообще с ней не знаком, а около её дома оказался случайно.
Через несколько дней искалеченного, со связанными руками, Н. Бархоленко привезли на привокзальную площадь, где была сооружена виселица. Уже с петлёй на шее восемнадцатилетний комсомолец крикнул, обращаясь к собравшейся толпе железнодорожников и случайно оказавшихся на площади орловцев:
— Товарищи, запомните, что делают фашисты! Да здравствует Родина!..
На грудь и спину повешенного фашистские палачи прикрепили доски с надписью на русском и немецком языках: «Партизан. Так будет с каждым, кто посмеет вредить германской армии».
Обычно гитлеровцы для устрашения населения на много дней оставляли на виселицах тела своих жертв. Но когда они на Привокзальной площади расправлялись с Н. Бархоленко, на станцию прибыл эшелон с молодыми резервистами из Румынии. Румыны, увидев виселицу, на которой раскачивалось тело русского парня, стали возмущаться. Прибежали румынские офицеры и с трудом оттеснили солдат с площади. Об этом стало известно немецкой военной комендатуре. Румын срочно погрузили в эшелон и отправили из города. А тело Н. Бархоленко гитлеровцы тут же сняли.
После гибели Н. Бархоленко, Александра и Николая Новиковых, Василия Афанасьева юные подпольщики не прекратили своей деятельности. Несмотря на усилия ГФП, активных членов этой боевой группы — Владимира Афанасьева, Г. Севастьянова, А. Сотникова и В. Ерохина — гитлеровцам поймать не удалось. Тогда рассвирепевший Кукавка приказал схватить и бросить в подвал в качестве заложников родителей подпольщиков. В застенке ГФП оказались мать В. Афанасьева — Харитина Павловна, мать А. Сотникова — Прасковья Григорьевна, мать Г. Севастьянова—Анна Акимовна и его сестры: восьмилетняя Маруся и десятилетняя Клава. Заложникам угрожала смерть в случае неявки «преступников» с повинной.
