Пишу, а рядом постоянно мысль: как же непросто было сестрам вставать на ноги, когда не было ни отца, ни матери, когда война прошлась своим черным сапогом по их судьбам. Какое сердечное тепло надо иметь, чтобы в горе не очерстветь и душой не озлобиться.
Живут в Ирбите два человека. Их судьбы переплелись 56 лет назад, когда им было по 14. С тех пор они называют себя братьями, хотя отцы и матери у них разные.
Владимир Александрович Соковиков родился в 1927 году в Омске. Так случилось, что его родители расстались и Володя остался с отцом, которого вскоре призвали на фронт. Отец определил мальчика в детский дом города Ирбита. Надо сказать, что в годы войны в Ирбите насчитывалось более десятка детских домов — город сирот и детских слез.
Николай Петрович Молодцов дату своего рождения не знает, примерно 1928 год. Место рождения тоже. В детский дом попал в пятилетнем возрасте. Смутно помнит, что ехали очень долго, он и его младший братишка, а сопровождала их какая-то бабушка. Их с братом поместили в разные детские дома, и Николай ежедневно бегал проведать своего брата, но однажды ему сказали, что у братика теперь есть папа и мама, и больше к нему приходить не нужно…
Николай Молодцов и Владимир Соковиков встретились в 1942 году, вместе учились, жили в одной комнате (здание детского дома стояло на углу улиц Ленина и Кирова, напротив нынешней аптеки). В комнатах стояли железные печки, дров не было — жгли все, что горит. На кроватях лежали брезентовые матрацы, без белья. Запасной одежды не имелось — только то, что на себе.
И сейчас, через полсотни лет, кажется, сохранилось это чувство холода. Намерзлись, видимо, на всю жизнь.
Лето 1942 года для мотоциклетного завода было, по тем меркам, знаменательно. В моторный цех привели из детского дома первую группу мальчишек и девчонок — выпускников седьмого класса. Их называли мелюзгой и детским садом, а они встали к станкам. И начали работать наравне со взрослыми. Были в этой группе Николай и Владимир. Они уже перебрались в заводское общежитие (дом на углу улиц Орджоникидзе и Островского). Те же комнаты на 6–7 человек, то же «убранство» — кровати да матрацы, и, конечно, буржуйка. Отличия от детдомовского житья-бытья почти никакого, только прибавились работа и голод. Раньше хоть похлебкой какой-нибудь, но кормили регулярно. Здесь же продовольственные карточки почему-то всегда исчезали очень быстро — никогда не хватало до конца месяца. Спали чаще в цехе, где только можно было притулиться и согреться. Паиньками не были — могли утащить дрова, хлеб. Но только это. О том, чтобы красть что-либо другое, в мыслях не было. Воровством-то это назвать язык не поворачивается.
До 1947 года работали в моторном цехе (здание мастерских на углу улиц Пролетарской и Революции). 3атем Владимир перешел в инструментальный цех слесарем-инструментальщиком, как оказалось, надолго, до самого выхода (через 50 лет) на заслуженный отдых. Николай же — в цех коляски электриком, позднее стал наладчиком. Я не буду писать, как они работали, не буду повторять сказанные уже не раз слова: добросовестно, самоотверженно. Они просто работали, как подавляющее большинство ребят их поколения, честно и с чувством долга. Они работали на Победу, а еще для того, чтобы жить, чтобы просто выжить.
Как бы они ни уставали, молодость брала свое. В любой свободный вечер — танцы. Собирались в комнате у девчонок, все-таки те умели из ничего создавать уют. Кто-то играл на балалайке. А вскоре появился гармонист — Иван Андреев, сосед по комнате, тогда уж веселье — хоть до утра.
Где чаще всего парни знакомятся с девчатами? Самый распространенный ответ — на танцах. Наши же герои встретили своих «половинок» на заводе.
Валентина Дмитриевна, жена Владимира Александровича, пришла на завод в 1944 году. Она выросла в простой крестьянской семье, где было семеро детей. К труду приучена с детства. Очень скромная, добрая и терпеливая. Почти пять лет провожал ее с работы Владимир Александрович. Поженились без свадьбы и теперь более полувека живут в ладу и согласии, а то, что первые годы жили на частных квартирах, растили своих детей в сложных жилищных условиях, не огорчает их. Они ведь из своего прошлого вспоминают только хорошее.
Клара Ивановна, жена Николая Петровича, пришла в цех коляски в 1948 году. Вспоминает: «Стоишь у станка, надо — не надо, электрика вызовешь, глядишь, опять постоял рядом… В остальном все, как у всех, — танцы, кино, парк».
И вот Николая призвали в армию. Служил в 3ападной Украине, где первые послевоенные годы едва ли были легче и безопаснее военных. Там война продолжалась, жестокая и беспощадная. На уничтожение. На самые трудные и опасные операции старались посылать людей одиноких, которых никто не ждал. Среди них числился и Николай. Но его ждали. Ждала Клара, хотя никаких клятв верности не давала, ждал и названный брат со своей семьей.
Несмотря на то, что Николаю неоднократно предлагали остаться в армии, он вернулся домой. Жить негде. Соковиковы уже «разбогатели», у них была комната в двухкомнатной квартире на четверых. Николая взяли к себе. До сих пор спорят, где стояла его кровать, то ли в ванной, то ли на кухне.
Женитьба Николая на Кларе ничего не изменила в отношениях «братьев». Просто теперь две семьи породнились. Молодцовы вырастили двух сыновей, начинали вместе жить, как и Соковиковы, «с нуля», ничего не было, на все — от ложки до дивана — зарабатывали сами, своими руками.
Удивляюсь, как у этих двух людей, Николая и Владимира, много общего, как будто и правда одна мать родила…
Если дружить, так преданно, отдыхать — весело, а работать — с полной самоотдачей. Можно, конечно, перечислить их медали, грамоты, звания, благодарности. Думаю, не стоит. Достаточно увидеть орден Ленина на груди. В.А. Соковикова, орден Трудового Красного Знамени у Н.П. Молодцова. Эти награды за «просто так» не давали.
Ветераны завода помнят, как десятки специалистов уезжали на новые заводы — в Мелитополь, Тольятти и другие города. Звали и Николая с Владимиром, но они не поехали. Ирбит для них уже стал родным городом.
За годы работы на заводе оба побывали на многих машиностроительных предприятиях страны, делились опытом, учились сами. У них всегда на рабочем место были ученики. Николай Петрович почти все годы был наставником пэтэушников — будущих электриков. Не одному десятку мальчишек передал свои знания, опыт. Мотоциклетный завод, в частности инструментальный цех, всегда был кузницей высококвалифицированных кадров. Сегодня, пожалуй, на всех машиностроительных гигантах страны трудятся бывшие ирбитчане — ученики В.А. Соковикова.
Да и к общественной жизни братья никогда спиной не поворачивались. Пытаемся с Николаем Петровичем посчитать, сколько лет он был председателем цехкома и членом профкома завода. Оказалось, много. Владимир Александрович долгое время возглавлял партийную организацию инструментального цеха.
Уходят годы. И все, что было раньше, в молодости, кажется самым интересным, самым веселым, самым красивым. Эти две семьи всегда вместе, особенно в выходные или праздники: «Ах, какие у нас были массовки!». Мысленно возражаю, что тут хорошего, сидеть на травке, пить пиво, петь песни, хотя в душе понимаю: когда рядом друзья и вы молоды, трава становится шелковистой, пиво вкуснее, песни проникновеннее…
На рыбалку тоже ездили вместе. Мужчины в лодке на воде — добытчики, женщины на берегу разводят костер, готовят еду, в темноте вздрагивая от каждого шороха.
Много лет Николай Петрович играл в футбол, защищал честь завода, все остальные — самые активные болельщики.
Любимое блюдо мужчин — пельмени. На традиционный вопрос о хобби все дружно начали расписывать прелести работы на свежем воздухе на садовом участке.
Наша беседа подошла к концу, а я все еще пытаюсь найти ответ на вопрос, что же их сдружило, почему они стали и остаются братьями. Ответить не смогла. Да и надо ли? У них одни идеалы, одни интересы, одни привязанности, они — одна семья. Оба никогда в своей жизни ни на кого не рассчитывали, всего добивались сами. Пожалуй, еще одно общее: для них вторым домом был и есть завод. Такая боль и обида звучит в их словах за его нынешнее состояние: «Ноги мои туда не шагают, не могу видеть, как все рушится!»
Живут на свете братья Николай и Владимир, трудятся, любят своих детей, внуков — кстати, у Молодцовых их трое, у Coкoвиковых четверо. Счастья вам, добрые люди, здоровья на долгие годы.
И последнее: всю свою жизнь вспомнили Николай Петрович и Владимир Александрович, и самым горьким эпизодом, как мне показалось, было то, что Николай Петрович так и не нашел своего младшего брата. Может, еще живы и живут в Ирбите бывшие работники детского дома № 3, где воспитывался младший Молодцов, которого кто-то усыновил. Может, они помнят, как к нему приходил старший брат. Ведь бывают же чудеса на свете. А вдруг ходят братья по одним улицам и ничего не знают друг о друге. Откликнитесь…
