Во время наступления возникали трудности с оказанием надлежащей помощи раненым, теперь же, когда фронт стабилизировался, справляться с этой задачей стало легче, хотя многое еще предстояло сделать и поправить. Те немногие лечебные учреждения, которые уже имелись на занятой территории, нам не годились. Мне не терпелось вывезти как можно больше немецких раненых на лечение в Германию, но приходилось долгое время себя сдерживать. Впоследствии мы оставляли больных без осложнений и легкораненых в тыловых порядках наших войск, где они могли не только подлечиться и отдохнуть, но и найти себе посильное занятие по душе.
Хуже обстояло дело с размещением лошадей и снабжением их кормами. Главнокомандующий вооруженными силами на Востоке не раз напоминал командующим армий о необходимости проявлять больше заботы о конском парке. Наблюдались перебои и с обеспечением войск предметами экипировки, теплой одеждой, военным снаряжением, крепежным материалом, и для выправления положения мне часто случалось принимать весьма решительные меры. Пристально следил я и за своевременной доставкой писем и газет. Было нужно как можно крепче связать солдата с его родиной, поддерживать в нем патриотические чувства.
Во фронтовом тылу и в более или менее крупных городах были открыты клубы для солдат, а кое-где и для офицеров. Эти клубы выполняли очень важную роль, удовлетворяя самые насущные потребности. Об их пользе свидетельствовала активная посещаемость заведений. Действенную помощь в данном вопросе оказывало нам и наше отечество: работавшие в этих солдатских клубах женщины весьма добросовестно относились к своим обязанностям.
Меня чрезвычайно порадовало предложение наших общих с генерал-фельдмаршалом знакомых снабдить войсковые части передвижными библиотеками. Мы с готовностью ухватились за возможность обеспечить солдат духовной пищей. Эти библиотеки сослужили войскам хорошую службу. В большом количестве открылись полевые книжные лавки, которые одновременно предлагали и газеты любых политических партий. В армиях стали выпускать собственные газеты, главнокомандующий специально для этих редакций учредил обширную информационную службу. При нашей поддержке армейское руководство занималось организацией концертов, театральных постановок, демонстрацией кинофильмов. Мы с великим удовольствием делали все от нас зависящее, чтобы хоть как-то компенсировать нечеловеческое напряжение, которое выпало на долю солдатских масс, мужественно выполнявших приказы главного командования фронта.
Между тем воинская служба шла своим чередом. Уделялось внимание совершенствованию военных навыков, хотя, быть может, и в меньшем объеме, чем на Западе, из-за недостатка тренировочных площадок.
Обновились крепостные сооружения Гродно, Ковно и Либавы, были приведены в порядок оборонительные позиции на старой границе, которые обеспечивали тыловое прикрытие. На большее не хватило рабочих рук.
К моим обычным обязанностям, связанным с обеспечением германских войск всем необходимым, прибавились еще и заботы, вытекавшие из обязательств вооруженных сил и Германии в целом по отношению к занятой территории и ее населению. Я с готовностью взялся за эту многообразную работу и был полон решимости непременно сделать что-то действительно полезное.
В отсутствие каких бы то ни было местных органов управления и судопроизводства перед нами встали совершенно новые, непривычные задачи. Я могу здесь дать лишь краткое описание предпринятого, но делаю это тем более охотно, так как хотел бы таким образом выразить свою благодарность моим верным помощникам. Работу, проделанную нами в местах дислокации наших войск вплоть до моего перевода в конце июля 1916 г., можно считать подвигом, достойным немецких рыцарей. Она была на благо и в интересах армии и моей родины, а также местного населения.
Для решения довольно сложных проблем мне понадобились надежные помощники, которые подбирались не сразу, а по мере возникновения необходимости. Таким образом постепенно рядом с моим военным штабом появился обширный орган гражданского управления под непосредственным руководством обер-квартирмейстера генерала фон Эйзенхарт-Роте.
Было важно сохранить в этой новой организации воинский дух, включая в нее военнослужащих из числа непригодных к фронтовой службе. Приглашал я и гражданских лиц, стараясь подбирать хороших специалистов: я не считал, как некоторые, что практически всякий нормальный человек способен управлять чем угодно. Мне нужны были опытные люди, хорошо осведомленные в таких областях, как сельское и лесное хозяйство, судопроизводство, финансы, школьное образование и религиозное воспитание. Поскольку лучшие кадры в первую очередь забирали вооруженные силы и государственные структуры Германии, найти подходящих сотрудников было на первых порах непросто. Позднее, когда управленческий аппарат при главнокомандующем Восточным фронтом уже зарекомендовал себя и приобрел определенный авторитет, этот процесс пошел быстрее. О кандидатах на различные должности мы непременно справлялись в соответствующих германских официальных службах. Для работы в чужой стране я старался заполучить людей во всех отношениях надежных. Специалисты из числа местных жителей привлекались крайне редко, главным образом в Курляндии.
Каждый из сотрудников управленческого аппарата, именуемого военной администрацией, исключительно добросовестно исполнял свои далеко не легкие обязанности. Приходилось действовать в совершенно новых для нас условиях, на разоренной войной территории с полностью нарушенными административными и хозяйственными связями. Перед нами было население, состоявшее из различных, взаимно враждующих народностей, которое не понимало нашего языка и в большинстве своем нас отвергало. И тем не менее нас всех в одинаковой степени вдохновляло традиционно немецкое стремление, не щадя сил и здоровья, исполнить свой долг – результат многовекового прусского воспитания.
По приказу главнокомандующего для удобства управления занятая территория величиной с Западную и Восточную Пруссию, Польшу и Померанию, вместе взятые, поделили на округа: Курляндский, Литовский, Сувалкский, Виленский, Гродненский и Белостокский. Позднее, в ходе административной реорганизации и слияния, остались только три округа: Курляндский, Литовский и Белостокско-Гродненский.
По всем вопросам территориального управления окружные руководители подчинялись представителям тыловой военной инспекции и непосредственно главнокомандующему. В их распоряжении числился чиновничий аппарат, примерно соответствовавший моему хозяйственному штабу.
Округа были разбиты на районы. Глава района отвечал за решение административных и хозяйственных вопросов, в более крупных городах этим занимался городской голова.
К районному начальству принадлежали бургомистры, а в небольших городках и в сельской местности действовали так называемые правления. Использованием сельскохозяйственных угодий ведали специальные хозяйственные чиновники, функционировавшие в рамках существовавших административных единиц. Они же заботились о своевременности сева, об увеличении производства продовольственных культур и фуража и о сохранении урожая. Другие сотрудники административных органов обеспечивали поставки всевозможного сырья и материалов для военных нужд.
Стройная система местного управления, как я ее обрисовал выше, возникла в различных районах не сразу, а постепенно, на основании изданного 7 июня 1916 г. положения об административном устройстве на оккупированных территориях.
Полицейские функции в районах выполняла военная жандармерия, в округах – жандармское управление, на территории, подвластной главнокомандующему на Востоке, – жандармский корпус. Я всегда очень сожалел о том, что по ряду причин мы не располагали германскими полицейскими органами. Германия была не в состоянии прислать нам жандармов в нужном количестве, и я скрепя сердце был вынужден снимать для этих целей с передовых позиций солдат более старших возрастов. И все же данная система поддержания законности и порядка не представляла собой что-то целостное, законченное. Быть может, отдельные жандармы и в самом деле своим поведением спровоцировали последующие чувства недовольства, но многие из них отдали свою жизнь в борьбе с многочисленными бандами.
Ввиду отсутствия каких-либо институтов судопроизводства мы были вынуждены учредить при восточной территориальной администрации управление юстиции, а в каждом районе – суды, рассматривавшие дела местного населения. Более высокой юрисдикцией обладали окружные суды, а высшей судебной инстанцией являлся верховный суд в Ковно.
Наличие подобных гражданских судов нисколько не мешало деятельности обычных военно-полевых судов, они прекрасно взаимодействовали и не создавали друг другу никаких препятствий.
