Но центральное место в романе занимает Аугусто Гусман, и это не случайно.
Гусман близок окружающим солдатам — вчерашним крестьянам. Он хорошо понимает их психологию, настроения. Но Аугусто интеллигентнее и образованнее. Он несколько лет прожил в городе, готовился к экзаменам на бакалавра. Он способен думать, искать, глубже чувствовать и яснее выразить то, что переживают его товарищи.
Выбор героя помогает автору полнее раскрыть внутренний мир и трагедию этих несчастных людей, втянутых в водоворот несправедливой войны, людей, которым Регера искренне сочувствует.
Гусман — неиспорченный, глубоко порядочный человек. «Наивный юноша из далекого, забытого богом местечка, который внезапно был ввергнут в столпотворение и соблазны большого города». На мрачном фоне войны развертывается короткая, сильная, полная драматизма любовь Аугусто. Война лишила его «прежней беззаботности, улыбки…» Его возлюбленная, Берта, удивительно красивая, безвольная, изнеженная девушка, привыкшая к безмятежной жизни в достатке. У нее не хватает воли и сил ждать Аугусто, надеяться на счастье где-то после окончания войны.
С большой проникновенностью раскрывает автор драму Аугусто, его взаимоотношения с Бертой. Лучшие чувства Аугусто оказываются втоптанными в грязь. Он едва осмеливался целовать свою невесту… а она отдается ему, только став женой другого. Короткая, мучительная связь — и вновь возвращение на фронт.
Сломленным и опустошенным выходит Аугусто из этой борьбы. Два с лишним года воевал он без смысла, без цели, воевал, думая только о том, чтобы выжить, смутно надеясь на что-то хорошее в жизни там, после войны. Но теперь рухнули и эти надежды, последние иллюзии. Аугусто никогда не понимал, за что воюет, и не мог подняться до осознанного бунта против войны.
И поэтому смерть Аугусто вскоре после возвращения на фронт, глупая смерть в тот день, когда был получен приказ об откомандировании его в тыл, глубоко символична. Ведь и жизнь и смерть маленького человека в этой войне определяются случаем. Благодаря нелепой случайности попадает Аугусто во франкистскую армию. Судьба его в решающий момент зависит от неповоротливости сытого, пахнущего дорогим одеколоном парня, который должен оформить перевод Аугусто в авточасти, от недоброжелательства Руиса и Эрнандеса, не доставивших своевременно в роту перевод, наконец, от того, что погиб хорошо относившийся к нему командир роты.
В судьбе Аугусто, в его смерти — крушение целого поколения испанской молодежи, захваченного ураганом войны и оказавшегося, помимо своей воли, в лагере фашистских мятежников. В сущности говоря, для героев Регеры нет выхода. В их судьбах поэтому ничто не может измениться. Стечение случайностей, которые приводят к смерти Аугусто, — проявление железной логики войны, ведущейся за чуждые ему интересы. Смерть Аугусто и гибель его поколения закономерны. Они — орудие и жертвы общества, для которого война неизбежна.
* * *
Для многих художников Запада по-прежнему остро стоит вопрос об одиночестве их героев во враждебном человеку буржуазном обществе. Нередко для них одиночество, взаимное непонимание, социальная несовместимость превращаются в естественное, извечное состояние людей. Каждый человек живет в своем собственном измерении. И безнадежны попытки наладить контакт друг с другом.
На фронте люди гибнут тысячами и сотнями тысяч. Но так же в одиночестве умирают герои Регеры. И это одиночество перед лицом смерти становится символом, еще больше подчеркивает трагизм судьбы героя и его товарищей.
И все же, как ни одиноки герои Регеры, их связывает солдатская, мужская дружба, фронтовое братство. Это сильное и цельное чувство, быть может единственное, что их поддерживает, единственное, что у них осталось и что заставляет Аугусто пойти на самопожертвование. Смерть его в конечном счете неизбежна, но он сам идет на смерть, чтобы спасти друга. Тем трагичнее и эта смерть и это чувство.
Как мы видим, многое сближает книгу Регеры с антивоенным европейским романом, и особенно с романами Ремарка: и в оценке войны, и в размышлениях о судьбах человека, и в сюжетной линии. Герои Регеры, подобно героям Ремарка, индивидуалистичны, пассивны. Она живут стихийно, ото дня ко дню, обреченно, предчувствуя смерть. И даже в их дружбе многое от инстинктивного стремления найти поддержку перед лицом опасности.
Немало общего у обоих писателей и в манере изложения. Но во многом Регера идет своим путем. Война не сломила и не подняла его героев. Она просто не затронула их существа, если не считать панического страха перед этой стихией. Сознание у героев Регеры неразвито, аморфно. Протест их против войны крайне робок, ограничен. Пока это только вспышка отчаявшегося человека против того, что ему приходится претерпевать, против превратностей судьбы, против бессмыслицы происходящего. Социально это еще не осмыслено.
Герои Регеры обладают всеми чертами испанского национального характера: они очень непосредственны, отходчивы, жизнелюбивы, жизнерадостны. Только недавно закончилось сражение, а в окопах вновь звучат шутки, смех, царит веселье.
Внутренний сдержанный лиризм отличает повествование Регеры. Особенно мы ощущаем его в те короткие минуты, когда герой остается наедине с природой.
Герцен, говоря как-то о знаменитой картине Брюлова «Гибель Помпеи», заметил, что она, несмотря на страшную сцену, воссозданную художником, не трагична, потому что в ней нет борьбы.
В этом смысле можно было бы говорить и об отсутствии трагического у Регеры. Гибнут один за другим добрый капитан Барбоса, веселые, хорошие ребята, вроде капрала Родригеса, хозяйственного солдата Куэсты и многие другие. Они уходят из жизни без борьбы. У них нет общественного идеала, во имя которого следовало жертвовать собой. Ведь воюют они за неправое дело.
Но для Регеры существуют нравственные качества, во имя которых он сталкивает своих героев. И в этом плане на страницах романа идет, быть может, внешне отчетливо не выраженная, но бескомпромиссная борьба. С одной стороны, чистые и цельные люди типа Аугусто и Эспиналя, ненавидящие войну, с другой — ловкие Сендойи, наглые и грубые Эрнандесы и Руисы, самодуры типа капитана Пуэйо. И моральная победа на стороне первых. Книга Регеры пронизана пафосом гуманности, сочувствия людям, подобным Аугусто, и активной нелюбовью к Руисам и Эрнандесам. Аугусто гибнет, спасая друга. Значит, он не опустился, сохранил до конца лучшее, что было в его характере. Он ушел из жизни с отчаянием в душе, но несломленным, несдавшимся.
Главное для Регеры — столкновение его героя с антигуманной действительностью, реальным воплощением которой является война, затеянная мятежными генералами. Поэтому нравственная чистота героя, сохраненная им до последнего мгновения, его этическая стойкость оборачиваются для Регеры победой гуманистических идеалов над делом. Единая гуманистическая концепция лежит в основе книги, цементирует ее и составляет ее силу.
* * *
Хуан Гойтисоло как-то сказал, что в сегодняшней франкистской Испании «объективная зарисовка равносильна протесту!» Эти слова применимы к роману Регеры.
Регера не стремится делать выводов. Он сдержан в авторских ремарках. Он отбирает и показывает и тем самым наталкивает читателя на определенные заключения. Многое в книге дано полутонами, только намечено.
Ни герой, ни сам Регера никак внешне не проявляют своего отношения к франкизму, Но в романе о «крусаде» нет ни официозных рассуждений о цели войны, ни героя — активного сторонника Франко. Лишь где-то случайно мелькнет батальон карлистов да кое-кто из офицеров скажет стандартные слова о победе. Но в общем-то и офицеры равнодушно-казенно воспринимают войну как опасную и неизбежную службу и никак не высказывают своих политических симпатий. И уже в этом отсутствии «положительного» франкистского героя проявляется отношение автора к режиму и к войне.
Вполне естественно, что автор книги, изданной во франкистской Испании и посвященной такой острой теме, как гражданская война, не может высказываться прямо. Но весь строй книги — изображение солдатской массы, отбор фактов и событий — определяет ее объективную направленность. Каждая деталь по-своему работает против франкизма.
«Ложись!» — прежде всего антивоенный роман. Но антивоенная книга в Испании становится, естественно, и антифранкистской в силу того, что «нет» в ней говорится с позиции людей, находящихся в лагере Франко.
И чем более сурово и грубо пишет Регера о войне, чем более страшно и натуралистически рисует ее, тем более непримиримо осуждение ее виновников, и с этой точки зрения элементы натурализма у Регеры оправданы.
Особенно остро раскрывается у Регеры традиционный для антивоенных книг конфликт между солдатом-фронтовиком и тылом. В романе это не просто тыл воюющей страны, а одной из сторон в гражданской войне. Грязный, оборванный, измученный, попадает Лугу сто в Сарагосу. Город живет полной жизнью, точно и не было войны. Бойко торгуют кафе и рестораны. Пестрая, веселая толпа на улицах. Блестящие, изысканные тыловые офицеры, нарядные, разодетые женщины недружелюбно, с презрением смотрят на обтрепанного солдата.
