Вот почему итальянцы были разбиты почти без сопротивления: они двигались в основном пешком, а у англичан имелся в большом количестве автотранспорт. Немоторизованные силы можно использовать только в обороне, отмечал Роммель. Но даже там они не сумеют оказать большого влияния на ход боевых действий, поскольку мобильные соединения противника могут либо окружить их и вынудить сдаться, либо просто обойти линию обороны. Другими словами, пешие солдаты в пустыне имеют возможность действовать только на расстоянии винтовочного выстрела.
Роммель заметил, что военные действия в пустыне странным образом похожи на войну на море. Моторизованные подразделения могут двигаться беспрепятственно и, как правило, в любом направлении — так же, как боевые корабли перемещаются по океанским просторам. Вот как описывал Роммель это сходство: «Тот, у кого имеется оружие, обладающее самым большим радиусом действия, имеет и «самые длинные руки» — точно так же, как и в море. А тот, кто более мобилен… может быстрыми действиями заставить действовать противника в соответствии со своими собственными желаниями».
Итальянские войска были деморализованы, они практически не имели возможности оказывать сопротивление англичанам. В то же время у Роммеля в распоряжении имелось лишь два батальона 5-й легкой дивизии. Остальные части дивизии не могли попасть на место раньше середины апреля, а главная ударная сила Роммеля — 15-я танковая дивизия также могла быть сформирована не ранее конца мая.
Роммель понимал, что интересы Гитлера в Северной Африке ограничены помощью итальянцам в удержании Ливии. В противном случае фюрер направил бы сюда более адекватные силы. Между тем Роммель, получивший высшую германскую награду за доблесть во время Первой мировой войны (орден «Пур ле Мерит»), был творчески мыслящим и весьма решительным офицером, который не останавливался ни перед какими препятствиями.
Никто не понимал в тот момент, что Эрвин Роммель являлся одним из величайших генералов современности. Кроме того, у него было неистовое честолюбие и стремление достичь успеха.
Роммель решил использовать те незначительные силы, имевшиеся в его распоряжении, чтобы нанести неожиданный удар по британцам, которые в тот момент благодушно рассиживались между Эль-Агейлой и Аджедабьей, в 60 милях далее на северо-восток. Генерал О'Коннор вернулся в Египет, а его сменил полковник сэр Филипп Ним, который почти не имел опыта ведения войны в пустыне. Генерал Уэйвелл заменил опытную 7-ю бронетанковую дивизию («Пустынных крыс») на половину новобранцев 2-й бронетанковой дивизии, которая только что прибыла из Англии, а вторую половину дивизии отправил в Грецию. Кроме того, Уэйвелл также заменил закаленную в боях 6-ю Австралийскую дивизию на 9-ю Австралийскую дивизию, однако из-за трудностей со снабжением часть этого подразделения оставили в Тобруке в 280 милях к северо-востоку.
Уэйвелл думал, что небольшим количеством итальянских частей, все еще остававшихся в Триполитании, можно пренебречь. И, несмотря на то что генерал получил донесения разведки, что немцы посылают «одну бронетанковую бригаду», Уэйвелл к следующему заключению: «Я не думаю, что с такими силами противник попытается захватить Бенгази».
Это был разумный вывод. Ни один обыкновенный генерал не стал бы начинать наступление, имея в своем распоряжении столь незначительные силы. Однако Роммель был весьма незаурядным генералом.
Поскольку ни один из немецких танков еще не прибыл в Африку, Роммель организовал в мастерских возле Триполи производство большого количества танков фальшивых. Бронетехнику должны были изображать «Фольксвагены». Эти небольшие автомобили в германской армии служили в качестве джипов. Издалека такие подделки были весьма похожи на настоящие боевые машины — по крайней мере для пилотов-разведчиков королевских ВВС. Британское командование пребывало в замешательстве.
Тем временем Роммель подтянул два батальона и свои фальшивые танки к Мугтаа, что в 20 милях к западу от Эль-Агейлы. Части двух итальянских дивизий, «Брешия» и «Павия», последовали за немцами вместе с дивизией «Ариете» — единственным итальянским бронетанковым подразделением в Африке, в котором насчитывалось всего восемьдесят танков, большинство из которых представляли собой устаревшие легкие модели.
Генерал Ним с подозрением отнесся к перегруппировке войск противника в районе Мугтаа, какие бы незначительные части там ни собрались, и перебросил основную часть британских сил в Аджедабью, на 70 миль к северо-востоку, оставив в Эль-Агейле лишь небольшой заслон.
11 марта 5-й танковый полк 5-й легкой дивизии — та самая «бронетанковая бригада», о которой слышал Уэйвелл, — прибыл в Триполи. Этот полк, ставший единственным танковым подразделением, которое должен был получить DAK до тех пор, пока не прибудет 15-я танковая дивизия, имел в своем составе 120 танков, половину из них представляли средние «T-III» и «T-IV».
Хотя 5-я дивизия не являлась собственно танковой, у нее имелось столько же боевых машин, сколько находилось в обычной танковой дивизии по штатному расписанию 1941 года. Однако это количество танков было вполовину меньше того, чем располагал Роммель в своей 7-й бронетанковой дивизии в кампании 1940 года. После окончания французской кампании Гитлер удвоил количество танковых дивизий, но уменьшил парк машин в подразделениях.
19 марта Роммель полетел в штаб-квартиру Гитлера за свежими инструкциями. Вальтер фон Браухич, главнокомандующий немецкой армией, и Франц Гальдер, начальник генштаба, сообщили Роммелю, что у руководства нет намерения нанести решающий удар в Африке и что он может не ждать каких-либо подкреплений.
Роммель попытался убедить их, что стоит воспользоваться слабостью англичан в Северной Африке. Однако никто не внял его уговорам. Браухич и Гальдер были заняты подготовкой к плану «Барбаросса», и к тому же их внимание отвлекало готовое начаться вторжение на территорию Греции. Для них Ливия была лишь интермедией.
Роммель хотел получить дополнительно еще две танковые дивизии, чтобы спокойно завершить завоевание Египта. Было очевидно, что переброска войск в Триполи являлась серьезной проблемой, и для того, чтобы решить ее, возникала необходимость нейтрализации Мальты путем либо постоянных бомбардировок, либо захвата острова. Однако Гальдер предпочел проигнорировать безупречную логику Роммеля и спросил генерала, как он собирается обеспечивать переброску и дальнейшие действия двух дополнительных дивизий. Роммель раздраженно ответил: «Черт побери, это не мое, а ваше дело!»
Вернувшись в Африку, Роммель 24 марта направил разведывательный батальон на захват Эль-Агейлы. Незначительные английские силы держались недолго и быстро откатились к Мерса-эль-Брега, на 20 миль на восток. Это была потенциально очень сильная позиция. Мерса-эль-Брега располагалась на главенствующих высотах недалеко от моря. К югу находились соляные болота Бир-эс-Суэра, а южнее болот простирались пески Вади-Фарех. Моторизованные части не имели никакой возможности там пройти.
Роммель мог либо подождать с наступлением до того времени, когда в конце мая прибудет оставшаяся часть его корпуса, либо атаковать теми небольшими силами, которыми он располагал на данный момент. Роммель не стал долго раздумывать. Он решил начать наступление, поскольку в случае переноса времени начала операции на более поздний срок англичане будут иметь возможность создать мощную оборонительную линию.
Когда части 5-й легкой дивизии 31 марта пошли в атаку, английские войска отразили удар. В полдень Роммель обнаружил, что есть возможность обойти британские позиции, выдвинувшись между Виа Бальбия и берегом моря. Ночью мобильные части 8-го пулеметного батальона прорвались в том направлении, атаковали английские части с фланга и обратили противника в бегство, захватив пятьдесят пулеметов «брен» и тридцать грузовиков.
Немецкая воздушная разведка доложила, что англичане стремительно откатываются от Аджедабьи. Перед такой возможностью Роммель устоять не мог. Он немедленно отдал приказ своим войскам продвигаться на Аджедабью, и немцы добрались до нее 2 апреля.
Ним с разрешения Уэйвелла решил эвакуироваться в Бенгази и отступать дальше на восток. Поспешное отступление англичан было выгодно для Роммеля, и он не преминул воспользоваться ситуацией.
«Я решил преследовать по пятам отступающего врага, чтобы не дать ему передышки, и одним ударом захватить всю Киренаику», — писал Роммель.
Началось одно из самых драматических скоротечных сражений в мировой истории, в котором уступающие по численности войска атаковали и полностью уничтожили превосходящие силы противника. Роммель приказал разведывательному батальону двигаться непосредственно к Бенгази по Виа Бальбия, преследуя отступающих англичан, в то время как разведывательный батальон итальянской дивизии «Ариете» должен был стремительным броском пересечь Киренаику, выйти к морю и отрезать английским частям путь к отступлению.
