Тирадо достал портсигар – тот самый, с короной на крышке, – и протянул его Роучу.
– Передайте ему, пожалуйста. Скажите: от капитана Тирадо. На память.
– Сделаете это сами когда вернетесь, – ответил Роуч.
– Мы ведь едем не на прогулку.
– Что, не верите в успех?
– У меня дурные предчувствия, мистер Роуч, а они меня обманывали редко.
Секунду поколебавшись, Роуч все-таки взял портсигар и спрятал в нагрудный карман:
– Обещаю, как только я увижу Бредли, я выполню вашу просьбу, но это только в том случае, если ваши дурные предчувствия – не дай бог – не обманут вас.
Они повернулись и пошли к самолету.
Роуч выполнил обещание, данное капитану Тирадо. Встретившись с Бредли, он передал ему портсигар, только произошло это отнюдь не в Вашингтоне. А пока Роуч стоял на секретном военном аэродроме Оппа-Локка в Майами и слушал, как в темном вечернем небе затихает рев двигателей «Геркулеса»; сигнальных огней не было; самолет ушел без них.
В Никарагуа, на аэродроме «Хэппи-Вэлли» в час пятнадцать, семнадцатого апреля командиры экипажей шести бомбардировщиков Б-26 доложили руководителю полетов о готовности к вылету.
– Занять исходные… – последовал приказ; в наушники шлемофонов его слышали все пилоты.
Шесть бомбардировщиков выдвинулись из своих капониров и медленно, один за другим пошли по рулежке к взлетно-посадочной полосе. Приказ на взлет должен был поступить через двадцать пять минут. Через двадцать пять минут, в час сорок, эти шесть бомбардировщиков должны будут вылететь для нанесения решающего бомбового удара, целями которого были Кампо-Либертад, Сан-Антонио-де-лос-Баньос, Санта-Клара, Камагуэй, а также армейская база в Манагуа, где по разведданным аэрофотосъемки с самолета У-2 находилось более сорока тяжелых танков.
Этот налет должен будет разбить значительные наземные силы Кастро, посеять панику в войсках, но – главное – окончательно уничтожить авиацию и тем самым лишить кубинские вооруженные силы возможности сопротивления силам вторжения. Таким образом, операция «Плутон» должна завершиться стремительно и победоносно.
Должна, но… в час сорок разрешения на взлет не последовало. Вместо него в час пятьдесят пять все пилоты вновь услышали в наушниках своих шлемофонов голос руководителя полетов:
– Вылет отменен. Всем командирам экипажей срочно прибыть в штаб (он располагался там же, на аэродроме, в летном домике) для получения нового полетного задания и инструктажа.
Такой поворот ничего хорошего не сулил; нервы у всех и так были на пределе.
– Та-ак… Начинается, – недовольно проворчал Рауль Вианельо, тридцатичетырехлетний командир экипажа одного из бомбардировщиков. Он отсоединил шнур шлемофона от переговорной системы, снял ларингофоны, расстегнул парашютные лямки. – Пойду, узнаю, что там они еще надумали. Ты тоже можешь пока размяться, – разрешил он своему второму пилоту, двадцатипятилетнему Деметрио Пересу.
Четыре турбовинтовых двигателя «Геркулеса» гудели натужно, монотонно; самолет шел ровно, словно утюг, даже воздушных ям не было.
Правый летчик вопросительно посмотрел на командира корабля, тот пожал плечами; эфир молчал; экипаж тоже соблюдал радиомолчание. Они ждали кодированное сообщение с указанием координат точки выброски группы. Десантирование необходимо было произвести максимально близко к объекту, но где будет находиться Фидель Кастро во время операции, в районе боевых действий или же в своей резиденции в Гаване, известно пока не было; последние несколько часов разведка ЦРУ в этом направлении интенсивно работала.
«Геркулес» прошел в четырех километрах севернее острова Ки-Уэст и пошел по большой дуге над Мексиканским заливом. Маршрут был разработан таким образом, чтобы после получения сообщения было одинаково удобно подлететь либо с юга острова к заливу Кочинос, либо с севера к столице.
Тирадо посмотрел на офицера, который должен был проконтролировать десантирование; тот сидел у противоположного борта и дремал; затем капитан перевел взгляд на светящийся циферблат часов. До расчетного времени оставалось семь минут. Секундная стрелка, описав один круг, пошла на второй.
Войдя в залив Кочинос, в миле от берега корабли морской тактической группы стали на якорь. С флагманского корабля «Благар» спустили резиновые лодки; на них ушли на берег разведывательно-диверсионные группы; им необходимо было произвести разведку побережья и обозначить места высадки ориентировочными огнями. Пружина операции «Плутон» сжималась.
За двадцать секунд до «точки» Тирадо откинул клапан подсумка и переключил тумблер; на верхней панели небольшого прибора, лежащего в том подсумке, загорелся зеленый глазок. Когда двадцать секунд истекли, Тирадо нажал кнопку. Взрыв был такой мощности, что «Геркулес» переломился на две части. Через одну минуту и десять секунд их поглотили воды Мексиканского залива.
– Мы что, пойдем без прикрытия? – взволнованно спросил Перес своего командира, когда тот, вернувшись, сообщил новую боевую задачу: прикрытие с воздуха участков высадки десанта.
Вианельо не ответил; сказать ему было нечего. Бомбардировщики без прикрытия истребительной авиации не ходят. Одно дело зайти на бомбардировку авиабаз с неожиданной стороны, где их не ждут, и совсем другое появится без прикрытия над районом боевых действий. В данном случае сработал именно этот вариант. Барражировать над зоной высадки попеременно парами должны были одиннадцать бомбардировщиков.
– Они что, с ума посходили? – не унимался второй пилот. – Нас там просто всех перебьют, как в тире.
– Что предлагаешь? Не выполнить приказ? – Командир занял свое кресло, набросил парашютные лямки и застегнул их в единый замок на груди.
«Авиабаза «Хэппи-Вэлли», 17 апреля, 3 часа 10 минут.
Высадка сил бригады началась в три часа. Захват побережья залива проходит в соответствии с разработанным планом: 2-й и 5-й батальоны бригады выдвинулись в направлении Плайя-Ларга; 3-й, 4-й батальоны и 6-й пехотный батальон – в направлении Плайя-Хирон; 1-й батальон парашютистов готов к вылету.
Во время высадки возникли непредвиденные трудности: несколько плавсредств натолкнулись на рифы, в результате чего десантирование на короткий срок было задержано. Это дало время войскам Кастро подтянуться к побережью и завязать бои с десантом. Продвижение в глубь плацдарма идет с трудом».
Это была телеграмма, полученная Бисселом по телетайпу. Прочитав ее, он вновь испытал легкую тревогу и раздражение. Тревогу – за благополучный исход, раздражение – на себя, генералов и… президента. «Рифы… Теперь момент внезапности упущен точно. Не надо десять раз менять план. Если бы приняли первоначальный вариант этих “непредвиденных трудностей” можно было бы избежать, – думал Биссел с досадой. – Теперь второй налет просто необходим. Немедленно… Сейчас же… А иначе…» Он поднял телефонную трубку и вновь связался с генералом Кейбеллом.
– Чарльз, вы можете подъехать ко мне?
– Что, есть новости?
– Есть, – вздохнул Биссел. – Но лучше бы таких новостей не было.
Давящее чувство тревоги не покидало. Он вдруг поймал себя на мысли, что испытывает острую, сиюминутную потребность в Аллене Даллесе; в его совете, в его поддержке. «Только бы группа “Москит” выполнила задачу… Только бы выполнила… Тогда – все. Тогда – победа. Тогда их авиация не страшна; дезорганизация, паника, – с надеждой подумал Биссел. Группа «Москит» – был его джокер, люди, знавшие о ней, были наперечет. О ней не знал даже президент. – Но если она с задачей не справится…» Биссел отогнал насколько смог от себя тяжелые мысли, сел за рабочий стол и написал распоряжение на авиабазу «Хэппи-Вэлли». Он еще не знал, что группы «Москит» уже не существует. О деталях ее гибели он не узнает никогда.
– Н-н… да… Что намерены предпринять? – спросил генерал Кейбелл, ознакомившись с сообщением о начале высадки. Он приехал через двадцать минут; тревога на его лице читалась.
– Я дал команду на отправку батальона парашютистов, – ответил Биссел и как-то рассеянно посмотрел на генерала. – Только ведь это кардинально ничего не изменит. Своей авиацией Кастро сомнет бригаду. Чарльз…
– Я все понимаю, – кивнул Кейбелл и посмотрел на часы: было четыре часа утра. – Что ж, попробую еще раз. Вы оставайтесь здесь, мало ли…
Несмотря на столь ранний час, государственный секретарь Дин Раск принял Кейбелла в своих апартаментах в гостинице «Шератон-Парк» и вновь выслушав его, сказал:
– Хорошо, я свяжусь с президентом, только на сей раз разговаривать с ним вы будете сами.
Разговор генерала с президентом ни к чему не привел; на повторный налет авиации на авиабазы Кастро Кеннеди вновь разрешения не дал.
* * *
Когда самолет Рауля Вианельо пересек южное побережье Кубы, времени было 11 часов 56 минут; отставание от графика составляло две минуты. Запах бензина в кабине – его летчики ощущали с самого момента взлета – не исчезал. Если это была неисправность в системе подачи топлива, а другого придумать тут вряд ли что-то было можно, то самое время подумать, чтобы лечь на обратный курс.
