– Не катит, майор. – Арестант качнул головой. – Убьете меня – только хуже себе сделаете. Вы же не уверены в том, что я здесь один? Изолятор давно под наблюдением, любой неверный шаг с вашей стороны повлечет за собой очень печальные последствия.
– Чердак у тебя поехал, – проговорил майор и ушел.
Больше в этот день его не избивали и не допрашивали. Какое-то время было тихо.
Потом в сопровождении почетного эскорта подошли двое важных господ и стали его разглядывать, как диковинную зверюшку, привезенную из-за моря. Один из них был рослый, массивный, похожий на грушу. Он носил дорогой двубортный костюм синего цвета, из нагрудного кармана выступал уголок желтого платочка. У Антона мелькнула мысль, что этому экземпляру больше подошли бы бордово-черные тона.
За его спиной мялся худощавый тип, какой-то лощеный, вышколенный, с оттопыренными ушами.
Антон сообразил, что это глава администрации Горбун Василий Петрович и его помощник Юрдаш.
«Забавно, – пронеслась мысль. – Не надо к ним ходить, стирая пятки, чтобы познакомиться. Сами пришли».
– Добрый день, господа! – заявил Горденко. – Мне льстит такое внимание. Вопросы?.. А то смотрите так, словно барсука из норы выманиваете, и молчите.
– Я же говорил, Василий Петрович, не стоит вам беспокоиться, – прошептал на ухо градоначальнику лощеный тип.
Этих слов никто не слышал, но капитан спецназа умел читать по губам.
– Парня уже хорошо обработали, и Дервич обещает, что отделают еще лучше. Он расскажет все, что знает. Думаю, этот тип не несет потенциальной угрозы. Хочет жить и поэтому вертит нам мозги. Никакой он не диверсант, забудьте про эту пропаганду. В нашем городе отсутствуют объекты, интересные для диверсантов.
«А ведь прав этот сукин сын, – решил Антон. – В этой провинциальной глуши только споры фашизма могут размножаться как кролики. Если выживу – изведу под корень!»
– Ваш холуй где-то прав, Василий Петрович, – сказал он, иезуитски улыбаясь. – У вашего помощника налицо расстройство восприятия, навязчивые идеи, далекие от реальности. А еще он злоупотребляет алкоголем и наркотическими веществами.
От внимания спецназовца не укрылась, как побелели выбритые скулы градоначальника, а в глазах у него забегал страх. Помощник немного смутился, прикрыл рот ладошкой.
– Ну и на хрена вы, кретины, мне это показываете? – прорычал Горбун дрогнувшим голосом. – Чертовы спецслужбы!.. Кирилл, передайте Дервичу мою убедительную просьбу. Чтобы уже завтра вот этого фрукта здесь не было! Отправьте его в Киев, убейте, растворите в кислоте, чтобы больше ничего подобного я не видел!
– А вы не Ярослав Мудрый, Василий Петрович, – совершенно в точку заметил Антон. – Впрочем, это не в укор. Даже президент у вас отнюдь не Эйнштейн. Вы не боитесь, что скоро придется платить по счетам, Василий Петрович?
– Что он несет? – Градоначальник в растерянности посмотрел на помощника, который в ответ лишь пожал плечами.
Антон не особо задумывался над тем, что он несет. Посеять растерянность, нерешительность, неуверенность в завтрашнем дне – рассчитывать на что-то большее капитан не мог.
Эти люди глухо шумели, ругались. Потом они сделали хорошую мину при плохой игре и убрались к чертовой матери.
Завтрак, переходящий в обед, в камеру так и не доставили.
Горденко немного поспал, потом случайно глянул на решетку и обнаружил за ней двух господ во всем черном – рубашках, брюках и ботинках. У того, что был повыше, выпирал живот, щеки обвисали, шею обхватывала массивная цепь. Он покручивал цепочку с ключами.
Второй был худощавый, лысоватый, никаких бандитских атрибутов на себе не имел. Сохранившиеся волосы были густо напомажены, зачесаны назад и неприятно поблескивали.
«Законопослушные граждане, – подумал Антон. – Не спугнуть бы. Наверное, это удобно. Штаб-квартира нацистов находится на этой же улице. Можно в гости ходить в любое время, делиться информацией, разглядывать трофеи».
– Жалко, что не мы его прибрали, да, Василь Егорович? – подобострастно произнес здоровяк. – Теперь вцепится в него этот лис Дервич и хрен отдаст.
– Пусть работают. Нам же меньше геморроя. – У худощавого коротышки, похоже, был нервный тик, правая сторона его лица вдруг дернулась.
«Фашисты пришли, – убедился Антон. – Василь Егорович Матусевич и его холуй Ширенко».
– Добрый день, господин офицер, – вежливо поздоровался Матусевич и скабрезно оскалился, что было ему очень к лицу. – Как вы себя чувствуете? С вами нормально обращаются, нет ли жалоб? Что вы думаете по поводу создавшейся ситуации?
– Думаю, не пойти ли вам на хрен, господа нацисты, – проворчал Антон. – Пока меня не вырвало.
Ширенко возмущенно запыхтел. Босс выразительно покосился на него. Мол, не стоит, тут только игра. Похоже, это был единственный человек из всех, промелькнувших тут ранее, кому доставляло удовольствие стоять возле этой решетки.
– Может, вместе пойдем, Антон Егорович? – как-то ласково спросил Матусевич.
– Нет, мне туда не надо, штандартенфюрер, – ответил капитан и покачал головой.
– А вы сегодня дерзкий и отчаянный, – похвалил Матусевич. – Надо же! – Он удивленно поцокал языком. – В кои-то веки СБУ поймала не какого-то мифического террориста и пособника сепаратистов, а самого настоящего офицера русской армии, тайно пробравшегося в Калачан. О такой удаче эти хлопцы даже мечтать боялись. Вы и вправду собирались устроить беспорядки в городе, господин офицер?
– А также выкорчевать под корень всю фашистскую заразу, – добавил Антон. – Чтобы больше не гадили эти подлецы.
– Василь Егорович, я могу взять у охраны ключи? – обиженно пробасил Ширенко. – Этот парень слишком много говорит.
– Не советовал бы сюда заходить, господин Ширенко, – сказал Антон. – Убью. – Он смотрел в глаза пузатому нацисту без отрыва, не моргая, словно дырку просверливал в черепе.
Тот вдруг начал нервничать. Цепь, которую он крутил вокруг пальца, совалась и ударила по косточке.
Матусевич покосился на своего помощника, досадливо поморщился. Да уж, очень неловкий момент.
Ночь накрыла небольшой украинский город. Установилось безветрие, на черном небе не было ни облачка. Месяц повис, словно обкусанная лампочка.
В зыбком мраке выделялись контуры безвкусного двухэтажного особняка с башенками по краям и сферическим куполом в центре, обнесенного кирпичной оградой. Темнели силуэты колонн на парадном крыльце, очертания машин на подъездной дорожке. Матово поблескивала вода в гигантском бассейне замысловатой конфигурации.
За шторами виднелись блики света, там кто-то не спал. Впрочем, время было не самое позднее. Минуту назад наступила полночь.
Вспыхнула лампочка на крыльце, там объявились двое мужчин. Шевельнулся охранник за капотом припаркованной машины, чуть помедлил и отступил в тень.
Мужчины глухо переговаривались. Один был высок, массивен, кутался в махровый халат. Второй выглядел спортивнее. Он как-то нервно поднимался и опускался на носках, передергивал плечами.
– Все, Кирилл, вали отсюда, спать пора, – пробурчал сочным басом человек в халате. – Сначала нервы мне накрутишь, зараза, потом успокаиваешь.
– Да все в порядке, Василий Петрович. Я не вижу повода для беспокойства. СБУ сидит на хвосте у всех, кто может доставить нам неприятности. Милиция в полной готовности. Веселко клялся и божился в этом. Нас всегда прикроют СМИ и СБУ. Пусть только попробуют отмазаться, мы такой компромат на них вывалим!.. Этот парень, что сидит за решеткой, не представляет для нас угрозы. Возможно, он хотел поквитаться за брата, собрал немного информации о главных лицах города, не больше. Этот тип даже не успел спланировать свои действия, сразу угодил за решетку. Москали его не вытащат, да и с какой стати? Он совершил преступление – избил до полусмерти работников госбезопасности, поднял руку на майора Дервича. Видеорегистратор в джипе все записал. Из тюрьмы он не выйдет, утром его допросят с пристрастием. Каким бы крепким ни был, а не выдержит, и не таких кололи. Выдаст своих сообщников, а потом досадная смерть при попытке к бегству.
– Стоит ли ждать до утра? – засомневался градоначальник.
– Возможно, вы правы, Василий Петрович, – поговорил помощник Юрдаш и задумался. – Хорошо, я из машины позвоню Дервичу. Пусть его костоломы уже этой ночью приступают к делу.
– Ладно, Кирилл, убедил, не буду нервничать, – проворчал глава администрации. – Уматывай отсюда да парней своих забрать не забудь.
Вспыхнул фонарь над парковочным хозяйством. Пришли в движение люди, таящиеся в сумраке. Заработал мотор здоровенного внедорожника, увитого трубами «кенгурятника». Джип, пятясь, выехал задом с парковки, остановился.
У задней дверцы возник мужчина неприметной наружности, распахнул ее. Помощник градоначальника спустился с крыльца, забрался в машину. Сопровождающий вскарабкался за ним. Внедорожник развернулся и плавно подался к воротам.
