– Погорячилась. Да и раньше, до тебя… извините, гражданин сержант, до вас, на селе участкового не было. Приезжал один из района раз в неделю. Душевный, между прочим, человек был. Понимал, какая жизнь на селе. От рюмки-другой не отказывался, потому и решались дела мирно, душевно.
– За что и уволили этого душевного капитана из органов.
– А хороших людей всегда выгоняют. И не только в вашей ментовке… пардон, полиции. Кому они нужны, хорошие, понимающие народ? Начальству псы цепные требуются, чтобы землю рыли, протоколы пачками в отдел тащили.
– Не забывайтесь, Федор Петрович.
Бобрин поднял ладони.
– Извиняюсь, коли что не так сказал. Я пойду?
В окно кто-то постучал.
Сержант обернулся и увидел за стеклом улыбающееся лицо жены Натальи. Они сыграли свадьбу полгода назад.
– Вот и супружница ваша пришла, пирогов, наверное, муженьку принесла, – воскликнул Бобрин. – Натаха, она хорошая, правильная. Повезло тебе с ней.
– Читайте, подписывайте протокол и ступайте домой! – сказал сержант, стараясь быть строгим. – Я передам документы в отдел. А там уж решат, что делать дальше. Могут возбудить уголовное или административное дело.
– С чего это дело-то сразу?
– Не сразу, Федор Петрович, а после изучения материалов.
– Это протокола, что ли?
– Да.
– Гражданин начальник, может, как-нибудь утрясем это дело?
– Ну, разве что Анна Викторовна заберет заявление. Тогда вы отделаетесь устным замечанием.
– Ага, понял! Она заберет, не сомневайтесь, гражданин начальник, сегодня же, через час.
– Я буду здесь. Ступайте!
– Понял! Ушел! Анька заберет все, что написала по своей дурости. До свидания, Юрий Алексеевич.
– До свидания. И без похмелья лучше, Федор Петрович.
Бобрин вышел из кабинета участкового и в коридоре столкнулся с его супругой.
– Ой, Федор Петрович, что это с вами? – воскликнула она.
– Ерунда, Натаха. А ты своему харчей принесла?
– Да, ему же некогда.
– Это точно, дел по горло. Со мной больше часа провозился. А то, что заботишься о муже, правильно. К мужику надо с лаской. Ну, иди, ждет. Да и мне бежать надо. Дела, Натаха.
– До свидания, Федор Петрович.
– Бывай, Натаха.
Бобрин спешно двинулся по коридору к выходу, а Наталья Зайцева вошла в кабинет.
– Привет, Юра.
– Да виделись с утра. – Сержант улыбнулся.
Наталье исполнилось двадцать лет. Она была на год младше мужа.
Молодая женщина достала из пакета термос и сверток.
– Перекуси, Юра, попей чаю.
– Я бы и домой зашел.
– Ты кушай-кушай.
Сержант с удовольствием перекусил.
– Хорошо же у тебя пироги получаются, Натаха!
– Еще бабушка-покойница научила печь. А у нее свой рецепт был.
Она убрала термос в пакет, присела на стул.
– А у меня для тебя новость, Юра.
– Да? И что за новость?
– Я в медпункте была.
– Что-то случилось?
– Случилось, Юра. Я беременна.
– Что? Беременна?
– Ты не рад?
– Я? Рад, конечно, не то слово, Наташа. Но как в медпункте могли определить беременность? Там, кроме зеленки, поди, и нет ничего.
– Зоя Анатольевна, врач, тест из области привезла. По нему и выявилась беременность.
– А что, это возможно?
– Возможно, Юра. Но я смотрю, ты не очень-то рад.
– Да ты что, Наташенька! – Сержант вышел из-за стола, обнял жену. – Не просто рад, дорогая, я счастлив. И сколько ты уже беременна?
– Это узнаю в городе. Завтра поеду в поликлинику.
– Я отвезу тебя.
– А начальство не заругает?
– Нет.
Наталья прижалась к мужу.
– Знаешь, я часто думала, как это бывает. А все на самом деле очень просто.
– Котенок ты мой, я так сильно люблю тебя!
– Я теперь не одна.
– Я вас двоих люблю.
– А если двойня или тройня?
– Всех люблю.
– Ты у меня самый лучший. Мне так хорошо сейчас! Ты сегодня…
Договорить она не смогла. Сотовый телефон мужа издал сигнал вызова.
– Кто это еще? Извини, Наташа.
– Ничего.
– Интересно, – проговорил участковый, глядя на экран телефона. – Номер незнакомый.
– Юрий Зайцев! – ответил он.
– Полиция?
– Да! Участковый.
– Я – Гулин Семен Иванович, рыбак, так сказать, приехал из города в ваши края, остановился у охотничьего домика, который на берегу реки, у моста.
– Мне известно это место, и что?
– Снасть раскинул, решил в дом заглянуть. Уж и не знаю, чего поперся туда.
– Поподробнее можете, Семен Иванович?
– Да, конечно. В общем, в домике труп.
– Что? – крикнул участковый. – Труп? Чей?
– Не знаю.
– Мужчины или женщины?
– А, в этом смысле. Мужчины, конечно. Откуда здесь женщине взяться?
– Понятно. Мужчина убит?
– Сразу не скажешь. Крови вроде нет, а может, я не заметил. Когда увидел мертвеца, тут же на улицу вышел и сразу же позвонил вам.
– Но там связь не действует.
– Это внизу, а если подняться по лестнице на крышу, то связь есть. Иначе как я дозвонился бы вам?
– А номер мой откуда знаете?
– Так в селе у магазина на доске объявлений он написан. Номер, ваша фамилия, имя, отчество, должность.
– А, ну да. В дом еще раз зайти сможете?
– Господи, упаси. Не смогу. Сейчас соберусь и двину домой.
– Нет, Семен Иванович, вам нельзя уезжать.
– А чего тут делать? Насчет мертвеца я вам позвонил. Рыбалка накрылась. Чего ждать-то?
– Вы будете мне нужны. Я где-то через полчаса подъеду. Прошу вас, дождитесь меня.
– А на чем будете?
– На «УАЗе» служебном.
– Через полчаса говорите? Ну, если так, то ладно, обожду.
– Будьте так добры и постарайтесь не ходить по поляне.
– Я в машине своей буду сидеть. Удочки смотаю только.
– Что за машина?
– «Нива». Вы ее увидите, стоит у самой реки.
– Выезжаю!
– Жду.
Связь оборвалась.
Сержант взглянул на испуганную жену.
– Вот черт, труп в охотничьем доме у Шаткой!
– Господи, страсти-то какие.
– Ты, Наташа, ступай домой, а мне ехать туда надо, пока человек, обнаруживший труп, ждет.
– Юра, а чей труп-то, неизвестно?
– Мужчины.
– Что, убили?
– Вроде нет. Неизвестно, кто он и как оказался в охотничьем домике.
– Может, это кто-то из местных? Из Шаткой?
– Разберемся.
– Ты бы людей с собой взял, Юра.
– Кого, Наташа?
– Я могу поехать.
Сержант обнял жену.
– Вот тебя там как раз и не хватало. Ты иди домой и не волнуйся. Часа за три управлюсь. Мне только зафиксировать труп. Если криминал, убийство, то вызову оперативно-следственную группу из районного отдела. Впрочем, делать это придется в любом случае. Но вечером обязательно буду дома. Не беспокойся, дорогая, это моя работа.
– Мне страшно, Юра.
– Чего ты боишься?
– Не знаю.
– Иди домой. Позови Галю или к родителям зайди. Да, лучше к родителям. Не бойся, я на машине, вооружен. Да и депутата из Шаткой, если получится, попрошу подъехать. Опергруппа прибудет. Не бойся.
– Легко тебе говорить.
– Пойдем, Наташенька, я провожу тебя. Тебе сейчас нельзя волноваться. – Сержант достал из сейфа кобуру с пистолетом, повесил ее на пояс, забрал со стола папку, телефон, взглянул на жену: – Пойдем, Наташа!
Проводив жену, Зайцев вывел «УАЗ» за пределы села Курино, на развилке остановился. Отсюда к охотничьему домику вели две дороги. Одна через деревню Шаткая, другая через лес, напрямую. Она была короче, но хуже. Впрочем, для «УАЗа» это не препятствие. Сержант набрал номер местного депутата Грошева Ивана Григорьевича, фермера, проживающего в Шаткой. Но тот не ответил. Видимо, был занят по хозяйству либо выехал в Курино.
Участковый свернул на прямую дорогу и поехал к охотничьему дому. Недавно отремонтированный «УАЗ» преодолевал лес без особых проблем. По пути сержант еще несколько раз пытался созвониться с Грошевым, но бесполезно. Зайцев попробовал набрать дежурного по райотделу, но в это время вошел в зону, где мобильная связь не работала.
Участковый положил телефон во внутренний карман куртки и сосредоточился на дороге. Вскоре он выехал на ту самую грунтовку, по которой к охотничьему домику подъехала троица во главе со Жгутом.
Тут сержант увидел следы колес.
«Интересно, – подумал он. – Судя по отпечаткам, тут проходила «Нива». Человек, который звонил мне, тоже говорил, что приехал на «Ниве». Но тогда он не мог попасть в Курино, а именно там, у магазина, по его словам, видел объявление с моими координатами. Впрочем, этот самый гражданин Гулин вполне мог бывать в селе и раньше».
Зайцев нашел ответ на вопрос и успокоился.
Дорога заняла сорок минут. Участковый ехал по грунтовке, которой мог воспользоваться свидетель. Поэтому он уже не беспокоился, что тот покинет место происшествия, не дожидавшись его.
В 13.35 «УАЗ» подъехал к мужчине в рыбацком обличье, стоявшему возле белой «Нивы». Тот оказался на удивление молодым, чего нельзя было сказать по голосу.
Участковый вышел из машины.
– Семен Иванович Гулин? – спросил он у рыбака.
