19 июля наш 148-й полк контратаковали 25 танков и самоходных орудий и до двух батальонов пехоты при сильной огневой поддержке артиллерии. Враг, не считаясь с потерями, бездумно лезет на нас. Какая сила гонит его? Но наши пехотинцы и артиллеристы стоят как могучий монолит. Они уничтожили 8 танков, до 350 гитлеровцев. Здесь отличились воины истребительно-противотанкового дивизиона. Взвод гвардии лейтенанта Григорьева проявил исключительное мужество и стойкость. Когда вышли из строя пушки, горстка бойцов-артиллеристов во главе с лейтенантом продолжала отражать вражескую атаку личным оружием. 25 гитлеровцев нашли могилу у огневых позиций взвода.
21 июля. Противник за ночь перегруппировал свои силы, подтянул подкрепления и с утра снова перешел в контратаку. Из деревни Тополи показались цепи фашистской пехоты, за ними до 50 танков и самоходных установок. Немецкие батареи открыли огонь по нашим боевым порядкам. В небе появились самолеты противника. Наши просят огневой поддержки. Заработали орудия дивизиона. Они не умолкают ни на минуту. Раскалились стволы, краска на них почернела, надулась пузырями.
Артиллеристы истребительно-противотанкового дивизиона гвардии майора Волкова на руках выкатили пушки навстречу наступающим танкам врага. Вот на окраину деревни Чемеры, где находится батарея Павлова, движется 11 танков. Расчеты не успели еще и сошники подкопать, как командир батареи подал команду:
— По танкам, бронебойным!
Пушки извергли из стволов языки пламени. Снаряд угодил в танк. Он завертелся волчком. Два других застыли на месте, их окутал дым.
Из глубины обороны фашисты открыли артиллерийско-минометный огонь. Выбывают из строя орудийные номера. Тяжело смотреть, как гибнут твои боевые товарищи. А между тем батарея продолжает громить цепи наступающей пехоты. Свыше ста трупов оставили гитлеровцы на поле боя.
Батарею лейтенанта Горгопы атаковали несколько танков и автоматчиков. Орудия открыли огонь: два танка подбиты. Фашисты неожиданно выкатили из-за бугра пушку и прямой наводкой ударили по батарее. Мы не растерялись. На удар ответили ударом и победили. Дорого стоила врагу эта вылазка — до 80 трупов осталось на подступах к батарее.
На расчет орудия старшего сержанта Шевелева двигались три танка. Первым же выстрелом один из них был подожжен. Второй скрылся за дымовой завесой. Наводчик Пикунов тотчас послал два снаряда и подбил его. Третий танк, отстреливаясь, отошел назад и скрылся о лощине.
Горят дома в Подречанах и Чемерах. Свалилась набок ветряная мельница. Зеленые поля стали черными, а по ним все шли в контратаку пехота и бронированные машины противника. Получив отпор, гитлеровцы откатываются назад, оставляют горящие танки и трупы…»
Передал мне несколько страничек своих воспоминаний и подполковник запаса Александр Павлович Кавицкий. Он тоже воевал за освобождение Бреста и теперь живет в этом городе. Кавицкий был заместителем командира 31-го гвардейского артполка, 12-й гвардейской Пинской стрелковой дивизии. Вот его документальные свидетельства.
«…Район, где мы расположились, казалось, никак не подходил для наступления: болота с замшелыми кустарниками и лес. Даже воздух пахнет сыростью. Солдаты и офицеры знают, что Пинские болота непроходимы для людей, а для артиллерии тем более.
— Как же мы будем пробираться по таким топям без дорог? — спрашивали артиллеристы офицеров.
— В истории не было такого, — говорили местные старожилы, — чтобы по этим местам проходили войска.
Но командование все же решило нанести по врагу удар в том месте, где он его не ожидает. А потому всем трудностям наперекор, отбрасывая все представления о возможностях человеческих усилий, надо было преодолеть Пинские болота.
Началась активная подготовка. Особая забота у артиллеристов была о переправочных средствах. Все, что можно было иметь из подручных материалов, мы заготовили и затем хорошо использовали. В результате активных и дружных боевых действий стрелковые подразделения овладели плацдармом и опорными пунктами на левом берегу Припяти. Мы шли ночью и днем, в условиях полного бездорожья. Прокладка колонных путей происходила в неимоверно трудных условиях, так как подразделения были совершенно лишены возможности маневрировать.
Все, кто был хоть немного свободен, участвовали в дорожных работах. За время пути было израсходовано сотни тонн подручных материалов. Это — неимоверно тяжелый, изнурительный путь. Героями перехода были все воины, показавшие неслыханную выносливость и неиссякаемую трудоспособность.
14 июля Пинск был освобожден. Путь на запад, к Бресту, открыт. 20 июля наши войска, нанося удары с севера, востока и юго-востока, овладели городом Кобрином. На пути к Бресту наши части встретились с глубоко эшелонированной, хорошо оборудованной в инженерном отношении обороной противника. Все дороги были заминированы.
В ночь на 25 июля я находился на огневых позициях третьего дивизиона. Наш полк поддерживал бой 37-го стрелкового полка. В это время на левом фланге его, западнее населенного пункта Ямно, разгорелся сильный бой. Враг угрожал выходом в тыл полка. К утру 25 июля оккупанты оказались перед огневой позицией 7-й гаубичной батареи, И тут наши артиллеристы показали отменное воинское мастерство и стойкость.
Большую отвагу проявил в боях за Брест расчет орудия командира Ярового, отразивший четыре контратаки противника. Распорядительность, огранизованность и волю проявили гвардии полковник А. Д. Авралов, офицеры Чистяков, Попов, Гайдель, Улащик, Грязнов, Трубов, Целуев, Суслин, Безруков, Яковлев, Гненый, Михайлов и многие другие.
27 июля к вечеру начался решительный штурм последней, главной, полосы обороны противника на подступах к Бресту. Мыуже видели город. Пожары и взрывы в нем вызывали новый прилив ненависти к фашистам и неудержимое стремление быстрее освободить этот город на рубеже советской земли. К 24.00 наши гвардейские полки ворвались в него. Здесь еще продолжали сопротивляться разрозненные, но озверелые группы противника. Но 28 июля город был полностью очищен от фашистских оккупантов».
Осуществив Люблинско-Брестскую операцию, войска 1-го Белорусского фронта завершили изгнание немецко-фашистских оккупантов из юго-западных областей Белоруссии, а также с территории Польши к востоку от рек Нарев и Висла.
Январь 1945 года. Висла. Одер
Еще не завершилась Белорусская стратегическая операция, а в наших штабах уже готовился план нового удара по врагу. В историю он вошел как Висла-Одерская операция, проводившаяся силами 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов. Теперь 1-м Белорусским фронтом командовал Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. К. К. Рокоссовский был назначен командующим войсками 2-го Белорусского фронта.
Как уже отчасти говорилось выше, в результате Белорусской операции войска нашего фронта достигли реки Вислы и заняли магнушевский и пулавский плацдармы. А войска 1-го Украинского фронта — сандомирский плацдарм. Вот с них-то и началось наступление, преследовавшее цель разгромить врага в Польше, освободить ее столицу Варшаву, перенести боевые действия на территорию фашистской Германии.
Советские армии стояли, нацелившись прямо на Германию. Противник сильно укрепил районы между Вислой и Одером. Между обеими реками он построил семь оборонительных полос глубиной в 500 километров.
1-му Белорусскому фронту предстояло рассечь 9-ю армию врага с магнушевского плацдарма ударом в направлении Познани, а с пулавского плацдарма развивать наступление в направлении Радом, Лодзь. Войска правого крыла фронта, в которые входила и 1-я армия Войска Польского, должны были разгромить варшавскую группировку врага и освободить Варшаву.
О размахе и широте этой операции можно судить хотя бы по тому, что на нашем фронте на магнушевском плацдарме было сосредоточено 6500 орудий и минометов, а на пулавском — 4520. Это позволило создать плотность артиллерии до 150 стволов на километр фронта. А на участках прорыва плотность составляла до 300 стволов. На обоих плацдармах было сосредоточено много зенитной артиллерии, прикрывавшей действия наших войск от авиации противника.
14 января 1945 года в 8.30 над Вислой мощные артиллерийские раскаты потрясли воздух. Это начались боевые действия 1-го Белорусского фронта. Двумя днями раньше под «артиллерийскую музыку» повели наступление войска 1-го Украинского фронта.
Погода была скверная. Над позициями стелился густой туман. Действовать авиация не могла, и вся тяжесть по обеспечению прорыва легла на артиллерию. С пулавского и магнушевского плацдармов артиллерия фронта произвела огневой налет колоссальной мощности, который длился 25 минут и точно поразил оборону противника на глубину 6–8 километров, проложив путь вперед пехоте и танкам. Артиллерийский удар был настолько сильным и точным, что уже через, час наши передовые усиленные батальоны овладели первыми двумя линиями траншей, а местами вклинились в третью.
