по два медика на каждый стол, под общим руководством военно-морского хирурга. Мы с Бильбо встали над выделенным нам столом, и начали вываливать содержимое наших сумок на пластиковую поверхность: бинты, наборы для капельниц, ножницы, морфий. Затем мы ждали и гадали, что же сейчас будут вносить через дверь.
- Как ты думаешь, что нас ждет? - спросил Бильбо.
- Кто знает? Я полагаю, это зависит от того, как они сортируют раненых. Самые тяжелые попадут в лазарет, но если их будет много, мы можем иметь дело с довольно тяжело ранеными людьми.
Пока мы стояли на камбузе, в 20-30 милях от нас искалеченный «Шеффилд» боролся за свою жизнь. Пожарные расчеты и группы по ликвидации повреждений отчаянно боролись за то, чтобы удержать корабль на плаву и спасти моряков, оказавшихся в ловушке под палубами в задымленных проходах и отсеках, поскольку корабль быстро превратился в бушующий ад горящего топлива и легковоспламеняющихся конструкций.
Прошло совсем немного времени, прежде чем первые раненые были высажены над нами на летную палубу, в эстафете «Си Кингов». Об их прибытии сообщили по трансляции и мы приготовились. Над нами из вертолетов вытаскивали сильно обгоревших людей. Другие шли, помогая им, с забинтованными лицами и руками. Сообщения о прибытии новых раненых передавалось по внутренней трансляции в качестве постоянного комментария, но наши столы оставались свободными.
Каким бы ужасным это ни было, число раненых среди экипажа корабля оказалось меньше, чем ожидалось. Через пару часов вертолеты перестали садиться и нас остановили. Погибли двадцать человек, и, хотя от нас и не потребовалось их лечить, десятки были ранены. В конце концов команда покинула «Шеффилд» и его обгоревший корпус взяли на буксир. Шесть дней спустя вода хлынула через смертельную рану в борту эсминца, нанесенную ракетным ударом и он затонул в штормовом море.
Было бы преуменьшением сказать, что потеря «Шеффилда» подействовала отрезвляюще. Наиболее серьезно пострадавшие оставались в лазарете, где ужасные ожоги были обработаны густым белым обезболивающим и антисептическим кремом «Фламазин». Сильно обожженые руки были помещены в пластиковые пакеты, и операция спасла жизнь многим людям. За завтраком на следующее утро мы увидели некоторых из менее серьезно пострадавших и сравнение полученных ожогов с их лицами и руками подтвердило важность надлежащего ношения противопожарных капюшонов и перчаток, чтобы защитить открытые конечности от мгновенной вспышки и тепла взрыва. Если вы не надел капюшон должным образом в момент взрыва, у вас не было времени натянуть его, или надеть перчатки. Те, кто этого не сделал, за это пострадали. Все еще не оправившиеся от шока, их лица были красными — кожа покрылась волдырями, волосы опалили кожу головы, а пальцы опухли и покраснели, выглядя как анемичные консервированные сосиски, которые Грэм и Уолли подавали нам на острове Вознесения.
Напряжение на борту «Гермеса» заметно возросло и угроза «Экзосета» стала темой всеобщих разговоров.
- По-видимому, «Экзосету» попавшему в «Шеффилд» понадобилось всего две минуты, чтобы пройти расстояние от точки запуска до эсминца, - сказал Джеймс, когда мы сидели на наших койках и обсуждали события предыдущего дня позже вечером.
- Я сомневаюсь, что у бедняг был шанс что-то с этим сделать, учитывая что они были на краю, защищая остальную часть Оперативной группы.
- Итак, это означает, что если будет обнаружена приближающаяся ракета, нам повезет, если у нас будет максимум три минуты, до того как она в нас попадет, - сказал я, отметив тот факт, что «Гермес» находился в центре ордера флота.
- Эта дополнительная минута ничего не изменит, - возразил Бинси. - Если уж на одной из этих лягушачьих ракет написано твое имя, ты ничего не сможешь с этим поделать, и можешь на прощание поцеловать свою задницу.
- Как ты любезен, Бинси, - сказал Джеймс, - но наверное, ты прав. Лучше нам как можно быстрее убраться с этих плавучих гробов.
Среди нас не было никого, кто не предпочел бы рисковать на берегу. На суше, как солдат, вы могли выбирать, где вам расположиться, вы могли окопаться, укрыться за чем-то твердым и, самое главное, вы могли отстреливаться. И наши возможности это сделать, должны были вот-вот стать существенно лучше.
Глава 19
C-130 медленно и ровно летел с открытой хвостовой рампой, направляясь к кораблю на горизонте. Пилот поддерживал устойчивую скорость в 110 узлов, достаточно быстро, чтобы предотвратить сваливание самолета, но достаточно медленно, чтобы дать тому, кого он нес, наилучшие шансы попасть в цель. Пилот подтвердил местоположение британского фрегата, лежащего в 3 милях прямо по курсу. На рампе в хвосте самолета Пэдди О´Коннор из эскадрона «G» прикрепил свой вытяжной фал к тросу, проходящему над его головой, его глаза были прикованы к красному сигнальному огню, ярко горевшему справа от него, когда его периферийное зрение уловило море, проносящееся в нескольких сотнях футов под ним.
Красная лампочка погасла. В тот же миг лампа под ней загорелась зеленым и несколько мягких контейнеров были сброшены с рампы самолета. Когда последний покинул самолет, Пэдди последовал за ним в пустоту. На мгновение он ощутил знакомое чувство падения, затем раскрылся купол его парашюта. Через полминуты его ноги коснулись поверхности моря; несмотря на то, что на нем был гидрокостюм, он сразу же почувствовал удар холода от воды. Он поплыл на волнах с помощью своего спасательного жилета, и проверил местоположение подарков, которые он привез с собой и которые приводнились под своими собственными парашютами, как раз перед ним. Он пересчитал контейнеры, которые покачивались на волнах. Хорошо, все на месте, подумал он про себя. Теперь все, что ему нужно было сделать, это дождаться шлюпки с фрегата, которая придет и заберет его и припасы. Он надеялся, что это не займет много времени.
Одним из подарков был зеленый ящик, напоминавший гроб длиной около 2 метров, который несколько часов спустя стоял на полу между койками в кубрике и выглядел зловеще-интригующе. Сделанный из гладкого штампованного алюминия, он имел надпись «Реактивный боеприпас с разрывным снарядом», нанесенную по трафарету белыми буквами. В ящике находился портативный зенитный ракетный комплекс «Стингер» с тепловым наведением, запускаемым с плеча. Разработанный компанией «Дженерал Дайнамикс» он только недавно поступил на вооружение американских вооруженных сил и был идеальным оружием противовоздушной обороны, действующим по принципу «выстрелил и забыл» для малых подразделений и движущихся отрядов. Наряду с 40-мм подствольными гранатометами для наших винтовок М16 и несколькими комплектами тактических спутниковых радиостанций, «Стингер» был еще одним подарком от сил специальных операций США, который был срочно передан полку, когда он
