— Завтра бой, семеро погибнут, — возразил Василий. — Что ж им, судимыми к Господу отправляться? Я напишу сегодня, а вы завизируете.
Комбат крякнул, сказал Загребскому, что пойдёт покурить, на ходу буркнул Василию: «Пишите», и вышел. Командиры взводов перешёптывались.
— Вася, точно бой? — осторожно спросил один из них.
— Да. Или очень сильный артобстрел. Откуда мне знать…
— Ну это же ты! Откуда нам знать, откуда ты знаешь…
— Это что за балаган, чёрт возьми? — не выдержал Загребский.
— Вы бы с «чёртом» поосторожнее, товарищ политрук, — посоветовал ему один из взводных. А другой сказал, что это у них традиция — шутить шутки перед боем.
…Была уже глухая ночь, когда Загребский опять пришёл во взвод Одинокова. Тот, вскипятив на спиртовке воду, заваривал чай. Предложил политруку.
— Василий, мне немного неудобно, — сказал Загребский, осторожно берясь промёрзшей рукой за горячую кружку. — Я знаю, ваши бойцы дерутся хорошо. Но и вы поймите: приём в партию, в общем, требует соблюдения некоторых правил.
— Бросьте, Иван Степанович, — отмахнулся Василий. — Мои парни, если по правде, не так уж рвутся в члены ВКП(б). Лучше объясните, что за спешка. Зачем был нужен этот блиц-приём?
— Да просто рядовой состав Коммунистического полка в большинстве партийно-комсомольский, а командиры беспартийные. То есть в обществе партия — руководящая и направляющая сила, а у нас — коммунисты в подчинении. Вот, исправили перекос.
— Эх, формалисты, — усмехнулся Василий. — Хотя… Может, и правильно. Если всех обилетить, произойдёт полное слияние партии и народа. И уж тогда-то мы немцам покажем, где раки… Кстати, вы заметили, немчура совсем не готова к зиме. Эти их демисезонные шинели, смех один. Перчаточки нитяные… Опять же морозостойких ГСМ у них нет. А у нас — красота: полушубки, тёплые шапки, меховые варежки, хороший бензин и лошади. Лично я ожидаю крутого поворота.
— А вот я хочу спросить, — мялся Загребский. — Мы давно знакомы, Василий. Но здесь о вас говорят что-то странное. Комбат Страхов сказал … Нет, не то, что с вами надо быть осторожным, но намекнул, я не понял, на что.
— А-а-а, Страхов… Это я вам расскажу. На вторую неделю, как меня прислали к нему в батальон, выбили нас из деревни. Комбат приказал отбить. Я не оспаривал приказа, нет. Но на штабном совещании сказал, что потери будут велики. Он меня оставил после совещания, стал песочить: дескать, война и т. д. А я сгоряча возьми да и перечисли ему тех, кто завтра погибнет — из офицеров, что были на совещании. Он посмотрел на меня, как на идиота. Я по фамилиям знал немногих, так, по должностям ему назвал.
— Как это?
— А так. В общем, погибли как раз те, кого я назвал. С тех пор он осторожничает.
— Позвольте… Но это же мистика.
— Мистика, — согласился Василий. — А что делать? Если сходится?
— И раненых угадываете?
— Нет, раненых нет.
— А что ещё можете предсказать?
— А вам этого мало?..
В блиндаж попросился старший сержант Сыров:
— Товарищ взводный! Похоже, в Яхроме немцы.
Они вышли на мороз. В темнотище, кроме вспышек, ничего не было видно, но, судя по гулу танковых моторов, крикам и стрельбе, события и впрямь разворачивались в самой Яхроме.
Василий давно понял, что «высшее зрение», иногда позволяющее ему как бы подниматься над полями, лесами и деяниями человеческими, открывая невообразимое по объёму знание о происходящем едва ли не во всём вещном мире, на самом деле — не его «зрение». Он, если пытался вникнуть, пропадал в этом знании, душевные силы иссякали мгновенно. Нет, его удел мельче: забота об уходящих в мир иной. Но что начался крутой поворот военных событий — он чувствовал. И не зря сегодня сказал об этом Загребскому…
Рядом с командирами дышали невидимые бойцы. Сыров прикрикнул на кого-то, запретив курить.
— Если возьмут ещё и Дмитров, откроется им прямая дорога к нашей русской святыне, дорога на Сергиев Посад, — прошелестел боец Петров.
— Загорск, — поправил Василий.
— Нельзя их туда пустить. Нельзя… Я, товарищ лейтенант, умру, а не пущу.
Вася вздохнул в темноте, наклонился к нему, похлопал по рукавице:
— Да, Петров… Да… Вы — их не пустите…
Документы эпохи
Из газет
«Враг не так силён, как изображают его некоторые перепуганные интеллигентики. Не так страшен чёрт, как его малюют. Кто может отрицать, что наша Красная Армия не раз обращала в паническое бегство хвалёные немецкие войска?»
И. Сталин.
Как была отбита у немцев Малая Вишера
…Части командира Клыкова получили задачу овладеть городом и прилегающими к нему с северо-востока и юго-востока деревнями и в дальнейшем выйти к реке. Воины тов. Лиленкова должны были прикрыть фланг и содействовать бойцам тт. Лапшова и Рогинского в захвате города. Бойцы тов. Асеичева вели наступательные действия на левом фланге.
Утром 12 ноября после внушительной артиллерийской подготовки и действий нашей авиации бойцы командира Клыкова перешли в наступление. В частях царил необычайный под’ем, вызванный докладом товарища Сталина в дни XXIV годовщины Октябрьской революции.
Немцы встретили советских бойцов ураганным огнём артиллерии, миномётов и пулемётов. Преодолевая плотную стену огня, наши воины постепенно продвигались вперёд. Бойцы тов. Лапшова мощным ударом выбили противника из районов, прикрывающих подступы к городу с северо-востока. Неприятель, неся большие потери, начал панически отступать, бросая оружие…
На тяжёлых английских танках
ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ. 24 ноября. (По телефону от наш. спец. корр.). По густому лесу двигались стальные громады. Большие многолетние сосны как бы склоняли свои кроны перед этими грозными танками.
Старший сержант Кулаков вёл по лесу одну из этих гигантских машин. Сержант направлял танк на многочисленные препятствия, и тот, послушный умелой руке водителя, быстро их преодолевал.
Механик-водитель Кулаков уже изучил несколько систем советских машин. На одном из танков он беспощадно громил фашистов. Сейчас сержант управляет тяжёлым английским танком, поступившим на вооружение части.
Новый танк был освоен сержантом буквально за несколько дней. То же можно сказать и о других механиках-водителях, например, старших сержантах Никулачкине и Гиле. Они поведут английские танки ночью, в туман, по снегу на любые препятствия.
Тяжёлый английский танк, вышедший из производства несколько месяцев назад, весит десятки тонн. Однако он очень подвижен и легко управляем. Этот танк считается одним из лучших в английском танковом парке. На нём два мощных дизельных мотора. С советским горючим его двигатели работают безотказно.
Мощные огневые средства, установленные на тяжёлом английском танке, позволяют экипажу одновременно вести огонь по танкам, пехоте, зенитным и другим целям. Советские танкисты уже на практике убедились в высоком качестве этого оружия. Во время учебных стрельб по трофейным фашистским танкам лейтенант Демченко, старшие сержанты Шалутов и Лысов с первого выстрела пробили толстую бронь вражеской машины.
Английский танк снабжён хорошей, удобной радиостанцией. Кроме того, имеется специальная телефонная установка для переговоров внутри экипажа. Шум мотора и гусениц нисколько не отражается на слышимости при телефонных переговорах.
Подразделение старшего лейтенанта Суворова одним из первых освоило тяжёлый английский танк. Сейчас это подразделение вступает в бой с ненавистными фашистскими завоевателями.
Д. Медведовский.
Мы им припомним
…По улице идёт немецкий солдат. Он только что ограбил чей-то дом. Из его карманов торчат серебряные ложечки и дамская кофта. От него разит шнапсом. Этот мерзавец убил раненого русского. Он весело насвистывает «Ах, майн Пупхен». И вот перед ним ломать шапку? Перед его начальником обер-лейтенантом, двуногим зверем, который пытает арестованных? Перед всей окаянной немчурой?
Они наводят револьверы: «Снимай шапку, не то застрелю!» Потом они умилённо пишут в своих газетах: «Русские приветствуют немцев, обнажая головы». Им мало убить — они хотят ещё унизить.
Они не знают русской души. Мы всё им припомним. Мы им припомним не только разрушенные города, мы им припомним и нашу смертельную обиду. Шапками они не отделаются — придётся им расплачиваться головой.
Илья Эренбург.
Германские требования к Франции
ЛОНДОН, 24 ноября. (ТАСС). Как передаёт агентство Рейтер, Гитлер, несомненно, оказывает сильное давление на Петэна и пред’явил ему требования о том, чтобы французские морские базы в Африке и французский флот были предоставлены в распоряжение стран оси, а также чтобы был отстранён Вейган… Основная угроза Гитлера но отношению к Петэну состоит в том, что, если он не уступит, он не получит обратно столицы, — где он так хочет снова обосноваться, а вся Франция будет оккупирована германскими войсками. Корреспондент в заключение пишет, что нет никаких оснований полагать, что в Северную Африку прибыло сколько-нибудь крупное количество германских войск.
