— По машинам!
Через минуту машины уже мчались по дороге. Керстинг включил в кузове освещение и, обращаясь к пограничникам, сказал:
— Товарищи, слушайте меня внимательно! В двадцать два ноль-ноль неизвестный нарушитель в районе Пфердеберга перешел границу ГДР. Он проделал проход в заграждении, но потом наткнулся на потайную сигнализацию, она сработала и предупредила часового, но он прибыл на место слишком поздно…
Бернд закрыл глаза: «Значит, нарушение произошло как раз на том участке, где несколько дней назад мы продляли контрольно-следовую полосу. Возможно, что ранее там не раз повторялись такие случаи. Успеем ли мы теперь вовремя?»
— Наша задача заключается в розыске нарушителя и его задержании. Второй взвод расположится на линии Нордхайм — Родау, с тем чтобы воспрепятствовать нарушителю выход за район оцепления, — продолжал Керстинг.
Неожиданно водитель резко затормозил и остановил машину.
— Вопросы есть? Нет. Слезай! Ефрейтор Мельцер с собакой, ко мне!
Ночь выдалась светлой: все вокруг заливала своим светом полная луна.
Овчарка, едва не касаясь носом земли, взяв след нарушителя, повела пограничников по лесу. В лесу, куда с трудом проникал лунный свет, царил полумрак. Пройдя метров сто по прямой, Аста вдруг забегала между деревьями, то и дело резко дергая поводок.
— Или она потеряла след, или нарушитель сам петлял, не зная, куда ему идти, — сказал Керстинг, обращаясь к Бернду,
— Похоже, что так оно и есть — согласился тот.
Между тем они вышли на небольшую поляну. Собака явно нервничала и шла нетвердо.
«У нас же овчарки тоже могут ошибаться, — подумал Бернд. — До шоссе не так далеко. Неужели нарушитель успел до него добраться? А может, он притаился в лесу?»
Из раздумий Бернда вывело едва слышимое «тс!», произнесенное Керстингом.
В тот же миг Руди Прош, включив фонарик, ослепил нарушителя, который держал в левой руке чемоданчик, а правой загораживался от направленного на него света.
— Стой! Пограничный патруль! Руки вверх!
— Да, да… — Чемоданчик полетел на землю, а дрожащие руки незнакомца медленно поползли вверх.
Бернд с облегчением вздохнул: «Неужели все так быстро кончилось?»
— Товарищ ефрейтор, возьмите рядового Проша и, выйдя на шоссе к километровому столбу с отметкой «пятнадцать», доложите лейтенанту Блоку о том, что нарушитель задержан!
— Слушаюсь, товарищ унтер-офицер!
Через пять минут Кронау доложил лейтенанту Блоку о задержании нарушителя.
— Благодарю вас. Отлично! — сказал Блок с удовлетворением. — Идите к машинам! — Затем лейтенант распорядился оповестить соседние посты об окончании операции.
Когда пограничники подошли к машине, у которой были включены большие фары, Прош заметил группу людей, стоявших у обочины. Он залез в кузов и, нагнувшись к водителю, спросил:
— Уж не Вилли Браунера вижу я там? Что ему тут нужно?
— Его задержали на шоссе четверть часа назад.
* * *
Капитан Масберг покачал головой и какое-то мгновение рассматривал пылинки, которые танцевали в свете солнечного луча.
— Нет, товарищи, ваша версия кажется мне чересчур гладкой, — сказал капитан. — Вот давайте порассуждаем: нам известно, что на нашем участке границы находится лазейка, используемая нарушителями для перехода границы. Прошлой ночью мы видели господина Крилла, который перешел границу в том самом месте, где мы продлили контрольную полосу. Нами задержан Браунер, который во время перехода Криллом границы оказался на шоссе. Правда, он утверждает, что якобы был у своей любовницы в Родау, но это не меняет сути дела. В любом случае он нарушил режим пограничной зоны. Таковы факты. Возможно, что Браунер связан с Криллом. Понимаете?
Присутствовавший на совещании унтер-офицер Керстинг встал и, проведя рукой по волосам, сказал:
— Товарищ капитан, разрешите?
— Да, пожалуйста.
— Я еще раз вспомнил все, что мне доложил рядовой Прош. До этого я не придавал его словам особого значения, но теперь…
Нестлер нахмурился:
— Да, конечно. Во-первых, враг пользуется старой лазейкой. Во-вторых, тот, кто его поддерживает, не находится под контролем, и, в-третьих, место встречи у них, вероятно, не на шоссе, вблизи от государственной границы. Если бы это было так, то нам не было бы так трудно, товарищ Керстинг.
Гауптвахмистр Шрадер, уполномоченный местной полиции, поправил портупею и сказал:
— Вилли Браунер любит бродяжничать, но он не мерзавец, как мне кажется. Он просто попусту болтает языком. Это у него в крови.
— Все это хорошо, но где именно находится эта лазейка? — спросил Керстинг. — Наш участок небольшой, не могут же нарушители перескакивать через контрольную полосу или же подлезать под нее.
Масберг усмехнулся:
— Если бы мы это знали, тогда нам не нужно было бы сидеть здесь. Разумеется, мы теперь будем приглядываться к Браунеру. Однако нам не следует думать, что птичка уже у нас в руках.
В комнату вошел дежурный унтер-офицер и доложил, что пришел бригадир Мюллер. Бригадир уже стоял у него за спиной, держа шапку в руке.
— Добрый день. Тут у вас как военный совет, так что я как раз вовремя пришел. Скажите, что вы сделали с нашим Вилли? Ведь он у меня лучший работник! И вдруг посредине уборочной вы его у меня забираете!
Масберг пожал бригадиру руку и, показав на стул, сказал:
— Садись, Ахим, и постарайся сдержать свой гнев.
— Садиться? Да у меня и стоять-то нет времени. А что с ним? Он что, натворил чего-нибудь?
Масберг коротко рассказал Мюллеру, при каких обстоятельствах и за что был арестован Браунер.
— Вот оно что, — Мюллер вытер пот со лба. — Он был у бабы, и притом в Родау, как будто тут и баб уже нет. Ну и задам же я ему взбучку. Когда он вернется-то?
В этот момент зазвонил телефон. Офицер взял трубку, и, чем дольше он слушал невидимого абонента, тем задумчивее становилось его лицо. Положив трубку на рычаг, офицер снова повернулся к бригадиру:
— Сейчас я тебе отвечу. Сегодня он уже будет отпущен. Товарищи из управления что нужно проверили. Он действительно был у любовницы и даже хотел было переночевать у нее, но она не разрешила этого, так как знакомы они всего несколько недель. Вот ему и пришлось идти обратно домой.
Мюллер вытаращил глаза и раскрыл рот от удивления:
— Что такое? Остаться на ночь? А утром после такой ночи сесть за трактор! Ну, я ему покажу! Однако могу вас заверить в том, что работать он умеет…
— Послушайте нас, товарищ, — перебил бригадира Масберг. — Хорошая работа — это еще не рекомендательное письмо на все случаи жизни, и оно не позволяет подателю такового нарушать законы. Это вы должны ему втолковать. Он член твоей бригады, и ты, так сказать, несешь за него ответственность. Если с ним еще подобное случится, он одним внушением не отделается. Надеюсь, мне не нужно объяснять тебе, что такое пограничная служба!
Мюллер встал, взял свою фуражку:
— Будет сделано, пусть он только покажется мне на глаза! Счастливо оставаться! Я на него нажму. Надеюсь, любовница-то у него красивая? Ну, привет!
Когда бригадир вышел из комнаты, Масберг сразу же посуровел:
— Товарищи, послушайте меня! Допрос нарушителя дал следующее: он еще вчера хотел перейти границу на соседнем участке. Около десяти часов вечера он приехал в Пфердеберг, там узнал, где именно находится лазейка. Границу он перешел, остальное нам уже известно. — Масберг встал и, обращаясь ко всем, добавил: — Товарищи офицеры, прошу подойти ближе к карте.
* * *
Бернд Кронау еще раз протер фару у своей «Явы» и надел на голову шлем.
Прош отвел его немного в сторону и сказал:
— Говорят, что ты сегодня берешь и коляску.
— Почему?
— Иначе ты не готовил бы так тщательно мотоцикл.
— Завидуешь? — рассмеялся Бернд.
— Завидовать? У мужчин, говорят, любовь проходит через желудок, а у девушек — через мотоцикл. Это тебе не мешало бы знать.
— Ну, всего тебе хорошего! Прош помахал ему рукой.
Бернд помчался по улице, прибавил газ.
«Хорошо, — думал он. — Еле заметный поворот рукоятки — и ты летишь еще быстрее. Придет ли Криста — вот вопрос? Конечно придет».
Село осталось позади. Вскоре он увидел Кристу в пестром летнем платьице.
Бернд затормозил прямо около нее.
— Криста, девочка! Ты ли это?
Девушка покраснела.
— Это ты? Опять начинаешь? — Она протянула ему руку. — Если ты меня сейчас же не отпустишь, я уйду.
Парень выпустил ее из своих объятий. Криста достала из сумочки платок. Она повязала его на голову и залезла на заднее сиденье.
— Куда поедем? — спросил он, поворачивая к ней голову.
— Куда хочешь, только не так быстро. Хорошо?
— Не бойся, больше ста двадцати он не дает! — крикнул Бернд, стараясь перекричать шум мотора.
