Второй номер - Юлия Башинская

Самое противное — остаться в Новый год одной. Так думала Марина, складывая продукты в холодильник.

«Дура набитая, гламурной жизни ей захотелось — половину зарплаты угрохала на деликатесы. Вот сиди теперь и ешь всё это» — ругала она себя. Марина бы и съела, тем более, что там особо нечего было есть. Объем у деликатесов мал, чего не скажешь о цене. Стоимость продуктов пробила серьезную брешь в только что полученной зарплате, а ведь ещё целый месяц впереди. ⠀

Глупо конечно, но ей просто хотелось соответствовать гастрономическим пристрастиям любимого человека. Звали его Артем Владимирович, и он с удобствами совмещал в себе две ипостаси — начальника и любовника.

Ранним вечером тридцать первого декабря любимый начальник позвонил. Потом торопливо расставил, как он любил говорить, все точки над «i». Это означало прекращение их с Мариной отношений. Как стало ясно после разговора, Артем Владимирович предпочёл семью. У Марины, по его словам, и так вся жизнь впереди, все у нее будет хорошо. Тогда как у Артёма оставалось не так много времени, чтобы сделать хорошо себе, поднять детей, бизнес и собственное самоуважение. Почему все это нужно поднимать именно сейчас, Марине было непонятно. ⠀

В этот переломный момент она рыдала, давясь шоколадными конфетами и «Шардоне».⠀

Шоколад быстро закончился, а на дне крошечной коробки оказалась этикетка с надписью «Упаковщик № 2». Марине часто попадались такие бумажки в конфетных коробках. Она любила их находить, как будто это был привет от неизвестного человека.⠀

«Интересно, это такая профессия — конфеты укладывать? А упаковщику можно их есть, пока он заполняет коробку? Кто вообще скрывается под номером два? Почему мне все время попадается второй номер? Значит, где-то есть первый, а вот существует ли третий — это вопрос» — думала Марина. ⠀Мысли текли вместе со слезами, но теперь она плакала по инерции. Глупая ситуация. Все люди будут праздновать, а она осталась одна. А что может быть хуже одиночества в праздники?⠀

Долго горевать Марина не привыкла. Не такое у нее было воспитание, как говорится.⠀

— Доча, плюнь! Слюной прямо плюнь! А нет, так я ему само́му в рожу его надаю, эт самое! — сказал бы папа. ⠀

Мама обязательно произнесла бы свое коронное «я же говорила», поджав губы. Нет, родителям она плакаться не станет, пусть встретят праздник, как положено. ⠀Времени оставалось не так много, необходимо было срочно найти, с кем встречать Новый год. Лежать на диване и жалеть себя она не будет.⠀

Марина умылась, вытерла лицо и стала рассматривать себя в зеркало. Оттуда глядела розовая гладкая физиономия с почти кошачьими глазами. Удивительным образом в ее взгляде сочеталась детская наивность и склонность к прагматизму. Видимо, на это сочетание и шли, как лосось на нерест, типы вроде Артема Владимировича. Марина осталась довольна своим видом. Однако, необходимо было действовать. ⠀Друзья уже уехали и находились далеко, оставались замужние подруги и сестра с семьёй. Она выудила из сумки телефон и набрала номер, попутно подкрашивая брови. Подруга Оля с мужем были Мариниными друзьями из второго круга. Виделись они периодически, беседовали ни о чем и легко расставались до следующей встречи.

— Оль, привет! Как дела, с Новым годом, с новым счастьем, — начала Марина издалека, — А я теперь свободная!

— Привет, да ты что, бросил?! — выдохнула Оля, — И как ты там, держишься?

— А если я сейчас прямо к вам нагряну? — пропустила вопрос Марина, — Я с бутылкой!⠀

— Ой, Мариночка, ты знаешь, не получится, мы уже не дома и…⠀

Ольга принялась оправдываться, а Марина ее уже не слушала. Все и так понятно. Она теперь вольная птица и не самый желанный гость у замужних подруг. Ну и фиг с ними. Остаётся семья. Новый год — это семейный праздник. Значит, будем встречать с самыми близкими людьми. Подарки только осталось сложить и можно ехать.⠀

Марина сняла с антресолей коробку с роботом для племянника и ночник-проектор для племянницы. Это приспособление могло плавно вращаться и красиво светить разноцветными огнями. К сестре она собиралась на днях. Та всегда звала ее в гости и была очень рада Марине. Но Артем Владимирович держал Марину цепко, чтобы всё время была при нём, и сёстры стали реже видеться. Наталья с семьёй жила практически за городом. Неожиданно для всех они с мужем продали двушку в спальном районе города и купили дом в пригороде. Друзья и знакомые недоумевали, но, с течением времени, стали с удовольствием приезжать погостить. Сестра и ее муж быстро привели дом в порядок, и жизнь их теперь текла в особом режиме деревенских радостей с уклоном в свободное творчество. ⠀

К ним Марина теперь и собралась. «Шардоне» практически выветрился, от конфет началась изжога, а решимость действовать только усилилась. Наспех переодевшись, она побросала в сумку одежду на смену, кое-что из продуктов и вино из погребов Бургундии и Лангедока. Потом осмотрела квартиру на предмет техники безопасности. Газ, краны, окна и прочее — все в норме. Как говорится, проверим шасси, закрылки — готово, поехали. Марина ухватила поудобнее коробки с подарками, сумку, ключи от машины и, заперев дверь, спустилась к парковке. Стемнело, только редкие прохожие спешили домой. Кто-то запоздало выколачивал ковер. Кружились белые, как маленькие бабочки, пушистые снежинки. Старая папина машинка послушно завелась. Марина выехала со двора и взяла курс за город.⠀

⠀ По радио несли всякую чепуху и пели про сплошное новогоднее счастье. А вот в чем оно это счастье? Папа с мамой живут счастливо, Наталья со своим выводком и блогерскими попытками — тоже. Марина это чувствовала, да и видно было невооруженным глазом. Получается, что макияжи, маникюры и мужики при должности — вовсе не главное. А что главное, ей так никто и не сообщил. Хоть упаковщика под № 2 спрашивай. Вдруг он написал бы, как жить дальше?⠀

⠀ Машина ехала сквозь сплошное белое пространство. Это было удивительно: небо и земля сливались в одно целое, а снежинки танцевали какой-то замысловатый танец. Дворники мерно постукивали. ⠀Она старалась не пропустить поворот. Летом много ориентиров, но сейчас уже практически ничего не было видно из-за снега. ⠀

Марина свернула на дорогу, ведущую в лес. Было жутковато ехать в полном одиночестве. Свет фар разрезал чернильную темноту, а снежинки назойливо лезли в лобовое стекло. В городе в это время гораздо светлее, а тут — хоть глаз выколи. Хорошо, что вокруг