двери), невольные попутчики донесли до мусорного бака ставший ненужным скарб. На этом месте пара могла бы разъединиться и пойти каждый в свою сторону, но бар находился рядом с магазином, а с Мишей было очень приятно общаться. Без долгих колебаний Лёля решила разделить свой путь с соседом, которому случайно было в ту же сторону. Они болтали, обмениваясь в шуточной форме подробностями своей личной жизни и не заметили, как обогнули два детских садика, их общую на двоих школу, небольшой сквер и почти подошли к месту Лёлиного вечернего досуга.
В кармане тихонько всхлипнул телефон.
Хихикая над очередной Мишиной шуткой, Лёля достала мобильник и прочитала сообщение.
«Лёлечка, я не приду. Прости»
И тут же подгрузилось фото. Это был снимок Верки с опухшим, превратившимся в щелочку, глазом. Вздувшийся бугор, розовый, местами переходящий в красно-бордовый, начинался сразу под бровью и спускался далеко вниз, почти к скуле.
Первым порывом было желание позвонить, спросить, что случилось, но Лёля передумала. Решила, что если бы Верка хотела рассказать, то сама бы набрала подругу или написала подробнее. Потом появилось раздражение на невезучую Верку — могла же как-то уйти из дома без мордобоя. Лёля догадывалась, что подбитый глаз, это не несчастный случай, а «разрешение» на прогулку от мужа. Так уже бывало и не раз. Выслушивать и утешать, пусть и по телефону, сегодня совсем не хотелось, но и сидеть в одиночестве в провинциальном баре смысла не было. Вечер пропал.
— Вот, черт! — прошипела в телефон Лёля. — Верка, коза, ну могла же что-нибудь придумать!
— Что вас так огорчило, сударыня? — незамедлительно последовал вопрос.
— Да Верка Климова, зараза! Сама меня пригласила в бар и в последний момент слилась.
Лёля специально преподнесла информацию именно так: без деталей, с удобной формулировкой. Она любила выставлять себя в выигрышном свете на фоне остальных. Наверное, сказалось когда-то слишком сильное влияние Верки и то, что Лёля всегда была в ее тени. Это так вошло в привычку, что она пользовалась этим приемом даже тогда, когда в нем не было нужды.
— Маруся Климова, прости любимого… — Миша с ехидной улыбкой напел строчку из песни. — Не вижу повода не выпить, миледи! Раз вечер свободен, приглашаю вас в мою скромную обитель. В бар не зову, пардоньте-с, не одет.
На этих словах Миша присел в глубоком реверансе, потянув в разные стороны штанины своих трико.
— Поручик, вы сбрендили?
— Да, ладно, Воробьева, взрослая тетка, а ломаешься, как школьница. Не съем я тебя! Пошли!
— Ну хорошо, пошли, — согласилась Лёля, и подумав, добавила, — но в магазин иди без меня. И пока не стемнеет, посидим в парке. Еще не хватало, чтобы соседи видели, что я к тебе домой зашла.
— Базара ноль, миледи. Вам винишка или чего покрепче?
— Красное, сухое.
Совершенно не зная ни финансовых возможностей, ни вкусовых предпочтений Миши, Лёля решила, что мужчина с дорогими часами и хорошей спортивной обувью не может купить дешевое плодово-ягодное вино. Она осталась ждать парня из детства на улице. Привалившись к толстой, шершавой сосне, Лёля стала рассматривать проходящих мимо людей.
Высокий юноша увлеченно болтал по телефону, размахивая руками и доказывая свою правду невидимому собеседнику. Седой мужчина в старомодной кожаной куртке присел на корточки, чтобы смахнуть с ботинок пыль. Женщина в сером плаще, с серой сумкой и в серых сапогах, ссутулившись, медленно проплыла мимо. Почти вплотную к Лёле подошли две девочки с собакой. Их разговор все время прерывает пес, рвущийся с поводка и гавкая абсолютно на всё, что шевельнулось в его поле зрения. Лёля встретилась с ним глазами и получила увесистую порцию отборного лая, переходящего в хрип. Одна из девочек цыкнула на питомца и совсем по-взрослому закатила глаза от проделок хвостатого шалопая, потом что-то сказала подруге, та кивнула и они ушли прочь.
Наконец появился Миша. Он нес в руках нагруженный до верха полиэтиленовый пакет и победно улыбался.
— Я взял нам холодного пива, миледи! И чипсов. Будем сливаться с местной интеллигенцией. В парк без пива никак нельзя. А то еще примут за приезжих, — сказал Миша и заговорщически подмигнул Лёле.
Парк был совсем рядом, через дорогу. Точнее, это был лес, который когда-то проредили, огородили забором, замостили дорожки плиткой и наполнили лавками. Назвали место «Парк дружбы народов». Результат так понравился администрации и вышестоящим инстанциям, что городу выделили дополнительный бюджет на дальнейшее развитие. Появились качели и карусели, фонари и главная аллея. Удалось довести почти до идеала одну половину парка и построить грандиозные планы на вторую. Даже памятник пионерам, на деньги, собранные от сдачи металлолома самими пионерами, торжественно открыли. А потом случилась перестройка и финансирование закончилось.
Парк пытались сохранить местные активисты, но на всю территорию сил не хватало, поэтому присматривали только за обустроенной частью. А необустроенную, без фонарей, но с замощенными дорожками и многочисленными лавочками на них, облюбовала молодежь и любители выпить горячительного на свежем воздухе. Именно туда направились с пивом и другими покупками Миша и Лёля.
Уйдя глубоко в парк, они присели на лавку. Миша достал из пакета две баночки пива. Одну поставил возле себя, вторую, открыв, протянул Лёле. Она сделала глоток и блаженно застонала.
— Как давно я не получала такого удовольствия от пива.
— К вашим услугам, миледи, — поспешил среагировать Миша.
Они просидели в парке несколько часов, которых даже не заметили. Миша травил байки, сыпал шутками, а Лёля без конца улыбалась.
Он рассказал, что женат во второй раз. Что у него есть сын и через три месяца должна родиться дочка. Действительно занимается машинами — гоняет их из Европы и Америки, чинит и потом продает — на жизнь хватает. Недавно переехал с семьей в новую квартиру. Забавно, но теперь они с Лёлей живут почти рядом. Посмеялись. Будут дружить семьями. Договорились обязательно всем вместе поужинать в каком-нибудь уютном ресторане.
Пока на лавке не стихая звучал разговор, солнце медленно сползло за горизонт. Небо покраснело, потом начало темнеть и окончательно потухло. Включились редкие звезды. Где-то за облаком потерялась луна.
— Какой прекрасный вечер! Миша! Ну какой же прекрасный вечер! — щебетала слегка охмелевшая от крепкого пива Лёля. — Он будет еще прекрасней, если мы уже пойдем к тебе. Я замерзла и хочу в туалет.
Не прошло и получаса, как двое когда-то заклятых врагов, шептались и хихикали под дверями Мишиной квартиры.
Ключ никак не хотел попадать в замочную скважину. Лёля пританцовывала от уже невыносимых позывов в туалет, а Мишу это очень веселило, и он от смеха не мог попасть в замок. Наконец
