ты тогда сорвал афишу?
– Был неудачный концерт. Тогда было много таких концертов.
– Расскажи о тех временах? Что было самым диким?
– Да много всего было. Один раз я выступал в антикафе, в Саратове вроде или в Туле, не помню. Там за стенкой громко играла музыка, а на концерт пришло семь человек.
– Семь?!
– Семь. Или восемь. Не помню. Было, что в каком-то клубе пьяные люди орали. И мешали выступать. Было много всего неприятного. Или я как-то выступал в Чернозёмске, и из-за группы «Нервные» в соседнем зале, уже известной на тот момент, мне пришлось отменить свой концерт…
– Прости, ты имеешь в виду группу «Немного нервно»? Или «Нервы»?
– Нет, «Нервные».
– Первый раз слышу. А Чернозёмск – это маленький городок какой-то?
– Эм, нет. Ты не знаешь город Чернозёмск? И «Нервных»?
– Нет.
– У тебя же этот, режиссёр называл его лучшим городом в России. Это ж большой город?
Лицо Дудя.
– Чернозёмск?
– Чернозёмск.
– Может, Вороне…
– Чернозёмск
– Окей.
– Короче, в гастролях, когда всё за дёшево, извиняюсь, в туалет же нормально бывает не сходить. Спишь очень мало. Всё время хочется отоспаться.
– Блядь, опять телефон.
– У меня отключён.
– Что тобой двигало в тот момент? Когда ничего не получалось. Как ты справлялся?
– Да как. Самое ужасное – что надо выходить и петь для людей, а ты вообще не в том состоянии. И когда поёшь, отдаёшь же много. А на пятый по счёту концерт тебе отдать нечего. И вот ты поёшь для полного зала в родном городе, у тебя ничего не получается отдать, а все тебе смотрят в рот, мать, отец, а ты нихрена ничего не можешь отдать, и все всё понимают, и потом хлопают тебе из жалости, встают даже. Стоячая овация из жалости! А тебе 31, и ты думаешь, блядь, какой же я неудачник – выходишь, идёшь по улице и видишь афишу Гиперболойда.
– Кого?
– Гиперболойда…
– Гиперболойда?
– Гиперболойда.
– Ага.
– И понимаешь, наверное, почему её хочется соврать?
– Теперь понимаю. Продолжая тему афиши. Ты не даёшь интервью «Меду…».
– «Гидре».
– И одна из причин, что они переврали твоё интервью?
– Да. А когда про меня стали все писать, они сначала какое-то время меня игнорировали, потом написали про меня большую статью, где выставили меня таким мыльным пузырём.
– Их все за эту статью зашеймели.
– Да.
– И твоя бывшая – на тот момент бывшая – жена уволилась из редакции.
– Да.
– Как вы опять сошлись?
– Ну как-то всё переосмыслили, что было. Пересмотрели наши отношения. И решили сделать какой-то рестарт.
– Смотри. Со стороны это выглядит так. Девчонка любила парня. Музыканта. У него ничего не получалось. Она его бросила. А потом, когда у него всё попёрло в гору, она вернулась. Объясни мне, почему в её мотивах нет корысти.
– Ну, мы разбирались с нашими отношениями и до этого. Это всё шло параллельно. Нам, честно говоря, смешно, что люди так думают. Нам в наших отношениях тогда было вообще не до этих событий.
– Она сняла про тебя документалку. Ты запретил её публиковать. И после этого вы развелись?
– Это была одна из причин. Накопилось много всего. Это было скорее следствием.
– Но теперь вы вместе?
– Да.
– Я знаю, что тебя достали с этой темой, но не могу не спросить. Какого это жить втроём? С менеджером-любовницей и женой?
– Ну. Нормально. Это вышло как-то само собой. Когда Ксюша решила вернуться ко мне, я уже был с Алиной. И я сказал ей, что не готов бросать Алину. Ну и в один вечер мы напились втроём, и…
– Уау.
– Ага. Было здорово.
– У нас уже были гости-полиаморы, но расскажи, что самое сложное в таких отношениях?
– Наверное, удержать баланс. Каждый состоит в отношениях сразу с двумя.
– А девушки, они?..
– Они прекрасно друг с другом ладят.
– Прости за личный вопрос. Они… занимаются любовью друг с другом?
– Конечно.
– А.
– Да. У нас гармония и понимание во всём. Спим в одной большой кровати.
– Да ёбанный в рот! У кого телефон?! Саш. Ты купил себе бизнес-джет. Сколько он стоит?
– Дохриллион
Титр.
– Зачем тебе свой самолёт? Чтобы дорохо-бохато?
– Это маленький каприз. Я устал ездить на поездах за жизнь.
– Но это же целый самолёт! Разве концерты в России окупят его содержание?
– В России – нет.
– Да. Твой англоязычный альбом номинировали на Грэмми.
– Ага
– Боб Дилан высказал тебе респект.
– Ага.
– Но я хочу поговорить про (…).
– Ну давай.
– Ты (…)-диссидент.
– Да.
– При этом ты открыто признался, что у тебя (…).
– Анализы показывают, что у меня (…). Но у моих партнёрш (…)-а нет.
– И вы?
– И мы не предохраняемся. Мне кажется, (…) не существует.
Лицо Дудя.
– Но ты же знаешь, что в стране эпидемия.
– Я знаю, что есть такая статистика. Тесты что-то выявляют.
– У кого телефон? При этом ты учувствуешь в испытаниях нового лекарства?
Титр – «У кого телефон, блядь?»
– Да. И у меня уже отрицательный тест.
– Да?!
– Иногда – да. Иногда – нет.
– То есть?
– Ну не всегда могу разглядеть. Это к вопросу о тестах. Но если (…) существует, он постепенно уходит.
– Поговорим о твоём отце?
– Поговорим.
– В Олимпийском ты будешь выступать с ним вместе?
– Да, мы исполним вместе несколько моих песен. Если этот ёбанный телефон не выключат.
Титр «Выключите ёбанный телефон!»
– Это знак примирения, что он не пришёл на концерт в Поволжске, и рядом с матерью была только сумка, и телефон звонит?
– Да. Но в Олимпийском мы помиримся, несмотря на телефон.
– Несмотря на то, что Поволожска не существует, так же, как и Чернозёмска, а есть Воронеж, например, который ты зачем-то переименовал.
– Не хотел никого обижать
– И «Гиперболойда» с «Гидрой»?
– Ага.
– И телефон звонит?
– Ага. Но отец придёт и поймёт, что я играю хорошо.
– И что традиция не всегда нужна? И её можно не соблюдать?
– И что от (…) можно вылечиться – не назовёшь эти три буквы?…
– Нет.
– И стать известным. И собрать Олимпийский.
– Ага.
Дудь смотрит прямо в камеру.
– И надо успеть ещё на следующий концерт.
– Какой концерт?
– Концерт в Питере. И выключить телефон.
– Концерт в Питере. И выключить телефон.
– Твой отец излечился от рака? Хотя телефон не выключал.
– Вылечился и не выключал.
– Но если ты опоздаешь в Питер, он умрёт от рака, ты от трёх букв, которые не хочешь называть, и не видать Олимпийского.
– Ага.
– И останется только срывать афиши.
– Да. Но я сейчас выключу телефон.
– Блиц! Я задаю вопросы коротко, а ты выключаешь телефон.
– Ага.
– В чём сила?
– Не
