Основания для датировки тетради второй половиной 1834 г. следующие:
1. Ряд записей в тетради связан с уроками всеобщей истории Ф. А. Липмана, преподававшего Тургеневу после переезда его в Петербург, в 1834–1837 годах.
2. Записанный в тетради (л. 3) перевод с латинского на немецкий язык отрывка из Тацита сделан Тургеневым в 1834 г. по заданию Ф. И. Вальтера, у которого Тургенев брал частные уроки древних языков в 1834–1837 годах.
3. Запись в тетради: «21 сентября /13 декабря» (л. 8) связана с написанием поэмы «Сте́но», начатой 21 сентября и законченной 13 декабря 1834 г. То же относится к рисункам и записям около этих дат.
4. Стихотворение И. И. Козлова «Моя молитва» переписано в тетрадь, очевидно, из «Библиотеки для чтения», 1834, № 1, с. 1–3, где оно было напечатано впервые.
Эти первые из известных стихотворных опытов Тургенева, не совсем грамотные поэтически, написаны вне литературной традиции 1830-х гг., которой Тургенев, по-видимому, не чувствовал. В творческом отношении они малоинтересны и имеют значение более документальное, чем художественное.
<1> «Загадка»
Это четверостишие представляет собой один из образцов поэзии, употребительной в домашних литературных играх.
<2> «Сей памятник огромный горделивый…»
Ода Тургенева посвящена открытию Александровской колонны на Дворцовой площади в Петербурге 30 августа 1834 г. Написание стихотворения, возможно, связано с чтением очерка В. А. Жуковского «Воспоминания о торжестве 30-го августа», напечатанного в «Северной пчеле» за 1834 г. (№ 202, 8 сентября). Кроме того, оно носит следы знакомства Тургенева с посвященными этому событию стихотворениями, опубликованными в «Библиотеке для чтения» за тот же 1834 г. (т. VI. с. 5–10, 16), — 5–6 стихи оды Тургенева близки, например, 1–2 стихам помещенного там стихотворения А. Бистрома «На открытие памятника Александру I»:
«Воздвигну!» Рек: — и мощною рукой
Отторгнул от скалы гигантскую громаду.
<3> «Тебе, мой друг, я посвящаю…» <4> «Портрет»
Это «стишки», написанные в традиции альбомной поэзии, чрезвычайно распространенной в быту и нередко рассчитанной на непритязательный литературный вкус. Они далеко не оригинальны; Тургенев, видимо, не отказывался даже и от заимствования отдельных запомнившихся ему поэтических строк, принадлежавших другим авторам. Так, 60-й стих переписанной на л. 13 «Моей молитвы» И. И. Козлова в несколько измененном виде вошел в стихотворение «Тебе, мой друг, я посвящаю…».
<5> «Жизнь»
Стихотворение (по-видимому, незаконченное) варьирует достаточно широко распространенную в поэзии XVIII — начала XIX века сюжетную схему о сменяющих друг друга различных «возрастах» человеческой жизни (Державин, А. Храповицкий). Вариант начала первой строки («Что есть жизнь») ведет к стихотворению А. Ф. Мерзлякова «Что есть жизнь?» (Мерзляков А. Песни и романсы. М., 1830, с. 85–89).
<6> «Mein Bester, Theurer Freund…»
Четверостишие является немецким вариантом распространенных в XIX в. альбомных стихов (ср. близкое по содержанию стихотворение <3> «Тебе, мой друг, я посвящаю»). Записанный Тургеневым текст сохранил следы авторской работы: во втором стихе dir вписано над строкой, в четвертом стихе вместо зачеркнутого solcher сверху добавлено ebener. Поправки не исключают того, что текст заимствован. Предшествующее ему в тетради четверостишие «Weile vor der Hagerose», также записанное с поправками, представляет собой неточную цитату из стихотворения немецкого поэта-сентименталиста Фр. Маттисона (1761–1831) «Das Grabmal» («Надгробие»). Тургенев записывал немецкие стихотворения, вероятно, по памяти или с чьих-то слов (см.: Егунов А. Н. «Weile vor der Hagerose». Тургенев и Маттисон. — Т сб, вып. 1, с. 229–232).
<7> «Песня» («Шуми, шуми, пловец унылый…»)
Стихотворение написано по образцу литературных песен, весьма популярных в 1820-1830-е годы. В нем очевидна контаминация мотивов, смешение фольклорного и литературного материала: фольклорного сюжета о девушке, из ревности брошенной в волны (см., например, в балладе типа «Две сестры из Би́ннори»), и концовки пушкинского «Кавказского пленника»:
Всё мертво… на брегах уснувших
Лишь ветра слышен легкий звук,
И при луне в водах плеснувших
Струистый исчезает круг.
Первые две строки «Песни» возникли, возможно, по ассоциации с известными строками стихотворений К. Н. Батюшкова («Шуми же ты, шуми, огромный океан»), А. С. Пушкина («Шуми, шуми, послушное ветрило»), Е. А. Баратынского («Шуми, шуми с крутой вершины, Не умолкай, поток седой!»).
<8> «Песня» («Что, мой сокол светлый, ясный…»)
В стихотворении отражено знакомство автора с народными песнями и песнями современных поэтов. Вероятно, именно из сборника литературных песен Тургенев переписал в «Молитвенник» четверостишие из стихотворения Державина «Пчелка», которое входило в ряд известных песенников той поры. Строка «Чернобровый, черноглазый» — начало известной народной песни, обработанной А. Ф. Мерзляковым (см.: Мерзляков А. Песни и романсы. М., 1830, с. 14–16).
Моя молитва
Печатается по факсимиле чернового автографа, опубликованному в журнале «Огонек», 1908, № 32, с. 5, перепечатанному в «Иллюстрированном приложении» к газете «Одесские новости», 1913, № 9104, 21 августа (3 сентября) и затем — в «Русских пропилеях». М., 1916, т. 3, с. 303.
В собрание сочинений впервые включено в издании: Т, Сочинения, т. XI, с. 185.
Местонахождение автографа в настоящее время неизвестно.
Датировано 21 сентября, без года.
В примечании к первой публикации (в журнале «Огонек») указано: «Страница из юношеской тетради И. С. Тургенева (1834–1836 гг.)». Этому указанию соответствует и почерк автографа, относящийся, несомненно, к ранним годам жизни Тургенева. Никаких других сведений о «юношеской тетради», где записано стихотворение, не имеется.
«Разыгрались снова силы…»
Печатается по автографу, включенному в письмо к А. А. Бакунину от 30 апреля (12 мая) 1842 г. — ИРЛИ, ф. 16, оп. 9, № 484.
Впервые опубликовано по тому же автографу: Корнилов, Годы странствий, с. 139.
В собрание сочинений впервые включено в издании: Т, ПСС и П, Сочинения, т. I, с. 326.
Датируется 1(13) мая 1837 г. на основании сообщения в указанном выше письме: «Завтра 1-го мая… Христос воскрес. 5 лет тому назад — помню — я писал…», далее следуют стихи.
<Отрывки и наброски> <1> — <2>
Печатаются по черновым автографам — Государственный музей И. С. Тургенева в Орле, № 147.
Впервые опубликованы: Т, ПСС и П, Сочинения, т. I, с. 327–328; варианты черновых автографов — там же, с. 486–487.
Датируются концом 1838 г. на основании авторской пометы под текстом стихотворения «Грустно мне, но не приходят слезы»: «Писано 29-го декабря 1838 года. Один в моей квартире, в грустном н тяжелом расположении духа. Страдал жестоко от болезни пузыря». В прямой связи с этой пометой находится запись на втором листе чернового автографа обоих стихотворений: «В двадцать лет иметь болезнь, которая обещает быть хронической, болезнь самого неприятного разряда — не очень весело». Ниже написано: «Souffrir?!!!!!» (страдать — (франц.)). Тексты стихов и помет сохранились не полностью из-за порчи бумаги.
<3> — <6>
Печатаются по черновым автографам — Государственный музей И. С. Тургенева в Орле. № 148.
Впервые опубликованы: Т, ПСС и П, Сочинения, т. I, с. 328–329; варианты черновых автографов там же, с. 488–489.
Датируются концом 1830-х годов.
Все четыре наброска написаны на внешних сторонах сложенного вдвое листа, внутренние стороны которого содержат грамматические записи на немецком и русском языках. Лист попорчен сыростью, причем на истлевших и оборванных краях уничтожены части стихов, продолжающих наброски стихотворений <3> и <6>. Сохранившиеся части этих текстов даны в разделе вариантов первой публикации.
Немец. Русский
Печатаются по автографу, включенному в письмо к М. А. Бакунину и А. П. Ефремову от 3, 8 (15, 20) сентября 1840 г. — частное собрание Н. Л. Бродского (Москва); фотокопия письма — ИРЛИ, P. I, on. 29, № 130.
Впервые оба стихотворения опубликованы С. Орловским (С. Н. Шиль) по копии (ИРЛИ, ф. 250, оп. 1, № 759): Н Мир, 1926, № 5, с. 139–141, с русским стихотворным переводом M О. Гершензона.
В собрание сочинений впервые включены в издании: Т, Сочинения, т. XI, с. 188–191.
Датируются: «Немец» —1839 г., «Русский» —1840 г., по указаниям на текстах, включенных в письмо.
Несмотря на шутливые строки, сопровождающие в письме текст стихотворений, замысел их, по-видимому, вполне серьезен. Тургенев попытался воспроизвести две различные психологические ситуации, связав их с характерными, по его мнению, чертами национального характера н литературного стиля. Как «немецкий», так и «русский» варианты взаимоотношений найдут затем воплощение в творчестве писателя (например, соответственно в «Вешних водах» и «Дворянском гнезде»). Поправки в автографе свидетельствуют, что Тургенев ощущал влияние русского языка на немецкий текст и стремился избавиться от русских оборотов. В стихотворении «Русский» стих 30 не доработан; первоначально было: «Прекрасное всем сердцем понимать».
