Первоначальный вариант статьи написан, очевидно, в самом начале 1908 года. В феврале этого года М. Горький писал И.П.Ладыжникову, что заметки о современной литературе — «Разрушение личности» — будут печататься в «Пролетарии». Сообщая И.П.Ладыжникову о посылке ему в ближайшее время этой статьи, М. Горький высказывал пожелание, чтобы она была помещена в партийных немецких изданиях (Архив А.М. Горького).
Нелегальная газета «Пролетарий», орган Петербургского и Московского комитетов РСДРП, фактически — Центральный Орган большевиков, выходила с 1906 по 1909 год под редакцией В.И.Ленина. Издание газеты, в связи с начавшимися арестами, было в январе 1908 года перенесено из России в Женеву.
В письме от 2 февраля 1908 года В.И.Ленин сообщал М. Горькому о включении его в число сотрудников «Пролетария», а в письме от 13 февраля того же года писал: «Ваш план писать маленькие вещи для «Пролетария» (анонс Вам послан) меня очень и очень радует» (В.И.Ленин, Сочинения, изд. 4-е, т.34, стр.335).
В письме от 25 февраля 1908 года В.И.Ленин пишет М. Горькому о его статье, полученной для публикации в «Пролетарии». Указанное выше письмо М. Горького И.П. Ладыжникову, а также характер философских ошибок, допущенных в статье «Разрушение личности», позволяют предполагать, что в письме В.И.Ленина М. Горькому речь идёт именно об этой статье.
В письме М. Горькому В.И.Ленин писал, что в «Пролетарии» статью помещать в таком виде не следует, и указывал: «…Вы явным образом начинаете излагать взгляды одного течения в своей работе для «Пролетария» (В.И.Ленин, Сочинения, изд. 4-е, т.13, стр.415). Говоря об «одном течении», В.И. Ленин имел в виду идеалистические философские взгляды А. Богданова, А. Луначарского и других «эмпириокритиков», выступивших против теоретических основ марксизма. Письмо заканчивается предложением М. Горькому переделать статью: «…всё, хоть косвенно связанное с богдановской философией, перенести в другое место. Вам, слава богу, есть где писать помимо «Пролетария». Всё, несвязанное с философией Богданова, — а у Вас большая часть статьи с ней не связана — изложить в ряде статей для «Пролетария» (там же, стр.417).
В середине марта 1908 года М. Горький просил И.П. Ладыжникова не печатать «Разрушение личности», так как он намерен расширить статью и поместить её в одном из сборников, издание которых намечено им совместно с А.В. Луначарским (Архив А.М. Горького). Новый вариант был завершён не позже октября 1908 года, когда М. Горький сообщил издательству «Знание» об окончании работы над статьёй «От [Прометея] до хулигана». Он указывал, что статья будет передана издательству и должна быть срочно опубликована в сборнике, куда войдут также статьи А.В. Луначарского, А.А. Богданова, В. Базарова (Архив А.М. Горького). По-видимому, в том же месяце М. Горький писал Е.П. Пешковой об окончании статьи «От Прометея до хулигана»; он возмущался тем, что русскую литературу грязнят хулиганы (Архив А.М. Горького).
Статья была отослана в издательство «Знание» в начале ноября 1908 года, очевидно, для публикации в сборнике, и в начале 1909 года — И.П. Ладыжникову, с просьбой опубликовать её первую часть за границей.
Работа над статьёй продолжалась и после её отсылки в печать. В марте 1909 года М. Горький писал И.П. Ладыжникову: «Статью мою печатать подождите [13], я послал её Вам раньше, чем она выдержала коллективную редакцию Базарова, Богданова, Луначарского. Печатать её нужно по корректуре, которую вам пришлют из Питера…»[14] (Архив А.М. Горького).
М. Горький указывал при этом, что он устранил из статьи ту часть, которую подверг справедливой критике И.П. Ладыжников — о международной политике.
Несмотря на неоднократную переработку, статья «Разрушение личности» содержит ошибки, вызванные влиянием на М. Горького идеалистических взглядов группы Богданова — Луначарского (см. об ошибках М. Горького в этот период в примечаниях к повести «Исповедь», том 8 настоящего издания).
Сборник «Очерки философии коллективизма», в котором впервые была опубликована статья «Разрушение личности», вышел из печати в апреле — начале мая 1909 года.
В том же году статья под названием «От Прометея до хулигана» была опубликована в переводе на болгарский язык в Болгарии в журнале «Современник» (редактор Г. Бакалов).
Статья включалась М. Горьким в оба издания сборника «Статьи 1905–1916 гг.»; автор редактировал текст для обоих изданий этого сборника. Царская военная цензура сделала в первом издании ряд изъятий в данной и других статьях сборника, заменив опущенные места точками. Во втором издании сборника (1918 года) заменённый точками текст был восстановлен.
В 1923 году М. Горький редактировал свои публицистические статьи, в том числе и «Разрушение личности», для неосуществившегося издания статей в составе собрания сочинений. Исправления вносились автором в печатный текст первого издания сборника «Статьи 1905–1916 гг.». В тексте статьи «Разрушение личности» было сделано два небольших изменения. К предисловию правленного экземпляра сборника М. Горький сделал следующее дополнение:
«В издании 917 года многие статьи этой книги были искажены цензурой. Подлинников у меня нет, я не могу восстановить по памяти куски статей, уничтоженные цензором, и оставляю зияния как поучительную память о издевательстве над свободою слова. Фрейбург 923 г.» (Архив А.М. Горького).
Сопоставление текста статьи в первом издании сборника «Статьи 1905–1916 гг.» с текстом первой публикации и с авторизованной машинописью (Архив А.М. Горького) обнаружило пять разночтений, являющихся, по-видимому, следствием либо непосредственного вмешательства военной цензуры, либо редактирования текста издательством во избежание цензурных осложнений. Эти искажения устранены в настоящем издании.
Сохранилась запись М. Горького, воспроизводящая высказывание одного из буржуазных критиков по поводу статьи «Разрушение личности».
«Если Фидий высекает из глыбы мрамора Зевса, то по Горькому, он только шлифовщик, а творец тот «народ», те рабочие, которые выломали эту глыбу мрамора из горы».
Это высказывание вызвало следующее замечание М. Горького, записанное тут же: «Творец — тот народ, который создал образ Зевса, — дубина!» (Архив А.М. Горького).
Во время последней переработки статьи автором с участием А.А. Богданова из машинописной копии, послужившей в дальнейшем оригиналом набора первой публикации, было изъято несколько страниц (отдельные абзацы исключённого текста затем были вписаны в машинопись и вошли, таким образом, в статью).
Приводим два отрывка из текста исключённых страниц:
«Пролетариат, наша великая надежда и любовь, политически юн, численно слаб, и на нём лежит гигантская задача — организация сознания крестьянской массы, он является единственно честным и бескорыстным вождём её, ибо только он несёт в себе идею, приветно улыбающуюся всему миру».
«(Не следует забывать, что с того момента, когда мещанство ощутило необходимость философского оправдания своего бытия, его внимание приковал к себе социализм, но раньше мещанин высмеивал и искажал социализм лишь на бумаге, а ныне вползает в партии, стараясь отравить рабочих продуктами разложения своего и втаскивая за собою реформизм, христианство.
Мы видим также, что в иных государствах оно) уже отдаёт дело охраны своей в руки авантюристов, покупая их в среде голодной и жадной демократической интеллигенции. И мы видим, как слабо сопротивляется оно, когда новый кондотьер, охраняя анархический строй, начинает стеснять свободу действий самих анархистов-мещан.
Сказанное выше было бы голословно, если бы вся литература XIX века не стояла перед нами как яркая и детальная картина процесса разрушения личности. Возьмём ряд великих имён — Гёте, Байрона, Шиллера, Шелли, и мы ещё раз изумимся ёмкости их душ, поражающему обилию интересов, знаний, идей. Эти люди помнили живые слова Вольтера: они «питали пламя духа своего всем, что нашли драгоценного в жизни, вводили в бытие своё все вообразимые интересы, раскрывали души свои всяким познаниям и чувствам». Обратите внимание на количество мысли в книгах Гейне, Пушкина, Мицкевича, Достоевского — разве не поразительно духовное богатство этих людей? Но чем ближе к нам, тем более заметно печальное сужение мысли, темы, бедность чувства и образа. Гениального Бальзака сменяет высокоталантливый Флобер, трудолюбивый и умный Золя, холодный и безжизненный красавец Франс. На родине Шелли — Теннисон, Суинберн, на месте Диккенса — Гемфри Уорд и Джером; «Базар житейской суеты» сменён остроумием Бернарда Шоу, писателя, которому не веришь. Раздаются злые, но бессильные проклятия Бодлера, молодой Метерлинк слагает гимны смерти — это после Леопарди так же скучно, как Луиза Аккерман после (Байрона), Ленау, и обидно, как Ростан после Гюго. Душа поэта перестаёт быть эоловой арфой, отражающей все звуки жизни — весь смех, все слёзы и голоса её. Человек становится всё менее чуток к впечатлениям бытия, и в смехе его, слышном всё реже, звучат ноты болезненной усталости, он тускнеет, и его — когда-то святая — дерзость принимает характер отчаянного озорства, как у Оскара Уайльда.
