Ясно, что единственно объединяющим началом является здесь самотождественный корень, единый центр самобытия, высшее выражение которого Я есть Я. В самом Абсолютном Я находит себе выражение этот центр самотождества. От него же самобытие проецируется в нижние ступени жизни.
Таким образом, объединяет все эти существования в единую цепь самобытия не что иное, как Самость, мое Я, мое Абсолютное Я, благодаря которому мое бытие в качестве «зверя», так и в качестве «человека» и т. д. является "моим бытием".
Следовательно, можно сказать, что «перевоплощается» в этой цепочке существ само Я, точнее, оно, оставаясь равным себе, одевается в различные оболочки ("зверя", «человека» и т. д.). Разница состоит лишь в том, что хотя в любом из этих случаев Абсолютное Я присутствует, но в большинстве случаев как бы «незримо», лишь проецируя бытие в низшую форму жизни и только начиная с человека Оно присутствует более явным образом — по крайней мере в некоторых даже актуально. Иными словами. Бог присутствует во всех, но только в человеке Он начинает жить — примерно так говорил Фома Аквинский.
Естественно, своего полного выражения Абсолютное Я достигает не в человеке, а только в Себе Самом, т. е. в Боге. Это стихотворение и заканчивается намеком на акт Богореализации, при котором приносится в жертву предыдущая ангельская сущность. Иными словами, чтобы быть Богом, надо уничтожить (пожертвовать) прежние Эго, прежние состояния, какими бы высокими они ни были, принеся в жертву все, что не есть Бог.
…"Кто непостижим ни одним умом" — самоочевидно, что Бога нельзя «понять» человеческим умом, даже Божественный Интеллект, единосущный Ему, не исчерпывает Его: Бога можно «понять» только, если Им «быть», ибо трудно утверждать, что Бог непознаваем для Самого Себя.
Но в связи с вышеизложенным хотелось бы еще раз обратить внимание читателя на одну из величайших метафизических проблем — множественности Я и Единства Бога, которая неизбежно возникает, когда мы говорим о возможностях Богореализации у людей. Мы будем рассматривать эту проблему в отдельной главе, вместе с некоторыми другими загадочными моментами восточной метафизики, чтобы потом сделать дальнейший прыжок в бездну — прыжок, который должен нас вынести за обозримые пределы самой восточной метафизики вообще…
А сейчас — несколько заключительных слов… Если мы сравним все вышесказанное здесь со второй главой, где излагается мой опыт метафизики Я, то увидим, что хотя там тоже идет речь фактически о том же Абсолютном Я, что и в Традиции, но при существенно разном подходе и «интерпретации».
Пока, однако, просто подчеркнем — что и в пределах Традиции поиск Абсолютного Я может быть понят как поиск собственного бессмертного Я, по крайней мере с точки зрения того, кто ищет это Абсолютное Я — ибо в противном случае всякий смысл спасения или богореализации для меня пропадает: ведь тогда я «исчезну» в Абсолюте! Но если я — при Богореализации — «сохраняюсь» в Абсолюте как Абсолютное Я — о чем и говорит Традиция — тогда путь к Абсолюту и означает для меня путь к Божественной Вечности и Блаженству. Иными словами: что для меня из того, если Бог — существует, а я «исчезну»? (фраза, кстати, довольно абсурдная с точки зрения Традиции, ибо никто не может существовать без Бога, так как Бог и Бытие одно и то же).
Итак, тот, кто осуществляет Богореализацию, становится пилигримом собственного бесконечного Я. Вернее, он сливается с Ним и обретает неограниченное и безусловное Бытие, как бы стоящее за занавесью всех конкретных форм бытия. Он обретает подлинную абсолютную свободу. Обретая бесконечное Бытие, «осознающее» Себя в Чистом Сознании, он «обретает» и то, что его поддерживает, в чем оно содержится: Божественное «Ничто» во всей полноте своих возможностей, в том числе и непроявляющихся… Следовательно, он сливается также с Метафизическим Молчанием.
Поэтому, когда вся Вселенная и все космосы возвратятся в свое Первоначало, он, совершивший Богореализацию, все равно «будет» по-прежнему, ибо он есть как во время Дня, так и Ночи Брахмана, ибо Он и Брахман — одно и то же. "Во время Великой Пралайи, когда "ничего нет", он, реализовавший Божественное «Ничто», есть это «Ничто», ибо он реализовал Нирвану.
"Во время" Дня Брахмана (когда есть время и мир) Любовь к Своему Бытию сливается в Нем с Самим Бытием, "во время" Ночи (когда нет мира, но Он есть), эта Любовь уходит туда, где Начало самому Бытию…
ДУША ПОСЛЕ СМЕРТИ И ДОКТРИНА МАЙИ
Теперь о другом. И прежде всего о Космосе (имея в виду как «видимый», так и "невидимый"…): на примере судеб тех людей, кто не пошли после смерти "дорогой Солнца", а обычной дорогой Луны, то есть дорогой предков. В большинстве таких случаев людей ждет сначала состояние «бардо» (как уже говорилось, пресловутый "тот свет" в просторечии) или состояние развоплощенной индивидуальной души.
Как известно, это состояние, напоминающее состояние сна со сновидениями, включает как позитивные, так и негативные моменты — в зависимости от кармы индивидуума. Целые эзотерические учения, основанные на оккультном опыте древних, посвящены этому состоянию. Исключительно серьезным и решающим является сам момент смерти — во время которого необходимо сосредоточить все свои духовные силы на высших планах: путем забвения земной жизни и отсутствия сожаления о ней, путем молитв, путем предельного сосредоточения всех своих мыслей на Боге и духовной реальности, путем концентрации и медитации о сфере Духа, путем приятия необходимых религиозных таинств. Разумеется, к этому надо подготовиться заранее, еще при жизни, чтобы смерть принесла свои плоды. Но от последних часов и моментов зависит очень многое — в плане будущей жизни. Смерть — это работа, фактически завершение духовной работы при жизни…
Состояние «бардо» заканчивается новым рождением — ибо смерть автоматически влечет за собой рождение, это две стороны одной медали, настолько они взаимосвязаны. Но эти новые рождения могут быть очень разными, что естественно[41]. Варианты неисчислимы, как и длительность «бардо». Существует много космологических вариантов, прослеживающих путь человеческой души[42]. Нельзя забывать, что человеческое рождение — исключительно, и, хотя его трудно приобрести, но трудно и потерять. Драма человека состоит в том, что ему слишком много дано, причем он может даже не подозревать об этом. Нет ничего более трагического, чем «проспать» духовно человеческую жизнь — трагического по своим последствиям, по потере тех необыкновенных и уникальных возможностей, которые предоставляет человеческое рождение. Драма заключается также в том, что после человеческой жизни — душа может идти только вверх или вниз, что вытекает из ее центрального положения. Судьба человека апокалиптична по его собственной сути. Он, может быть, — самое драматическое существо во Вселенной, тем более при такой нелепой краткости земной жизни. У него нет выхода "золотой середины", выхода успокаивающего, бесчисленного повторения горизонтальных существований…
Из центрального положения, из состояния Богоподобия можно, повторим, продолжить путь только вверх или вниз, и все драматически разделено на черное и белое. Поэтому, пожалуй, можно определенно сказать, что человеческая душа предназначена или «погибнуть» или «спастись» — иного пути у человека нет. Этим отчасти объясняется средневековая история «спасения». Но человеческая душа по своей сути предназначена «спастись» — этому мешает, главным образом, ее патологическое состояние в текущую ару человеческой истории.
Однако эта «гибель» — в плане Всего Космоса — отнюдь не вечная: в вихре низших метаперевоплощений данная «монада» самобытия, потерявшая человеческий облик и суть, может — через тысячи или миллионы рождений, кто знает? — прийти опять к центральному воплощению со всеми его возможностями обретения спасения, высшего рождения или Богореализации (конечно, и с возможностями опять потерять все это). Разумеется, это центральное положение уже не будет иметь никакого отношения к «человеку» — ибо в цепи метаперевоплощений нет такого рода повторений, но и помимо человека во всем Космосе, как мы уже говорили, есть иные центральные положения. Но в отличие от многих других учений, космологические учения индуизма охватывают неизмеримо больший Космос, чем узкочеловеческий…
При этом, естественно, надо учитывать относительность наших представлений: с точки зрения человека такая гибель души может действительно казаться «вечной» (в условном смысле), ибо как измерить человеку миллионы низших жизней, чередующихся во тьме, которые имеют к тому же совсем иное временное протяжение, чем наше? А как измерить качественно эту почти «бесконечную» цепь, идиотских существований, метааналоги которых со статусом «зверя» еще не самые худшие? Их бессмысленность, отсутствие непосредственной надежды вырваться в высшие круги бытия, детерминированность кармой, их неизбежные и «необъяснимые» (с точки зрения этих существ) огромные страдания?
