И я тоже вставлял свои фразы. Потому что невозможно было удержаться, как начала она:
- В Россию в этот день приедут гости! Все те, кого рождала Атлантами Земля! Как блудные, вернутся сыновья! И пусть по всей России в этот день проснутся на рассвете люди. И пусть весь этот день Вселенской арфы струны мелодией счастливою звучат. Все барды пусть на улицах и во дворах играют на гитарах. И тот, кто слишком стар, пусть в этот день побудет очень юным, как много, много лет тому назад.
- И я, Анастасия, буду юным?
- И мы с тобой, Владимир, будем юны, как будут люди юны в первый раз. И старики напишут детям письма. И дети все родителям своим. И малыши совсем, свой первый в жизни сделав шаг, в мир радостный, счастливый пусть войдут. И в этот день детей ничто не огорчит. Пусть взрослые на равных будут с ними.
И Боги всех опустятся на Землю. В день этот Боги всех пусть воплотятся в образах простых.
И Бог, един, Вселенский, будет счастлив. Пусть в этот день ты будешь очень счастлив! Любовью, засветившейся Землёй!
Анастасия увлеклась картинами праздника. Она кружилась по поляне, словно в танце, всё больше воодушевляясь.
- Стой! Стой! - крикнул я Анастасии, вдруг осознав, что она воспринимает всё всерьёз. Она не просто говорит слова. Я понял, она моделирует каждым своим словом и странным построением фраз! Моделирует картины праздника! И с присущим ей упорством будет их моделировать, мечтать о нём, пока не воплотятся её мечтания в реальность. Как фанатичная, будет мечтать! Для своих дачников стараться, как двадцать лет до этого старалась. И крикнул я, чтобы остановить её: - Ты что, не поняла? Ведь это шутка, с праздником! Я пошутил!
Анастасия вдруг остановилась. Я на неё как посмотрел, так сразу в Душе словно защемило что-то от выражения её лица. Лицо её растерянным, как у ребёнка, было. И с болью, сожалением смотрели на меня её глаза. Как будто разрушитель я какой-то. И почти шёпотом она заговорила:
- Я приняла всерьёз, Владимир. Я смоделировала уже всё. И в цепь событий предстоящих телеграмм людских вплелось звено. Без них нарушится событий череда. Я приняла твоё, поверила в него, произвела. Я чувствовала, искренне ты говорил о празднике, о телеграммах. Не забирай обратно сказанного слова. Ты только помоги мне телеграммами, чтоб я, как ты сказал, могла своим помочь Лучом.
- Ладно, попробую, только успокойся, может, эти телеграммы никто отправлять не захочет...
- Найдутся люди, те, которые поймут. Почувствуют в правительстве и в Думе вашей тоже. И будет праздник! Будет! Посмотри...
И снова праздника картины понеслись.
Вот и написал я об этом, дальше поступайте, как сердце велит и Душа.
Звенящий меч барда
- Ты что это, Анастасия, фразы как-то странно строила, когда о празднике говорила? И слова произносила так, что прямо буква каждая в отдельности звучала...
- Старалась я картину праздника в деталях, в образах подробных воспроизвести.
- Ну а слова при чём? Какое в них значение?
- За каждым словом множество событий, радостных картин воспроизвела. И все они теперь в реальность воплотятся. Ведь мысль и слово - главный инструмент Великого Творца. И этот инструмент из всех кто во плоти лишь человеку дан.
- Так почему тогда не всё, что люди говорят, сбывается?
- Когда с Душой и словом разрывают нить. Когда пуста Душа и образ вялый, тогда слова пусты, как хаотичный звук. И ничего собой не предрекают.
- Фантастика какая-то. И надо же, всему ты, как ребёночек наивный, веришь.
- Какая же фантастика, Владимир, ведь массу же примеров можно привести из жизни вашей и твоей конкретно, какую силу слово возымеет, если за ним сформировать присущий образ?!
- Так приведи понятный мне пример.
- Пример? Пожалуйста. На сцене человек стоит перед залом и говорит слова. Актёр, к примеру, одни и те же будет говорить слова, их люди слышали не раз, но только одного с дыханьем затаённым будут слушать люди. Другого не воспринимать. Слова одни и те же, но разница огромная. Как ты считаешь? Почему такое происходит?
- Так то ж актёры. Их учат долго в институте, одни отличники, другие так себе. Потом, они на репетициях заучивают тексты, чтоб с выражением их говорить.
- Их учат в институтах, как в образ вжиться, что стоит за словом. Потом, на репетициях, они стараются его воспроизвести. И если актёру удаётся сформировать за десятью процентами произносимых слов невидимые образы, то зал с вниманьем будет его слушать. А если в половину говоримых слов кому-то образ удаётся вставить, то гениальным вы того актёра назовёте. Ибо его Душа с Душами, сидящих в зале, напрямую говорит. И будут плакать иль смеяться люди, почувствовав Душою всё то, что хотел передать им актёр. Вот что такое инструмент Великого Творца!
- А ты, когда что-либо говоришь, во сколько слов способна образы вложить? В десять процентов или в пятьдесят?
- Во все. Прадедушка так научил меня.
- Во все? Ну надо же! Во все слова?!!
- Прадедушка сказал, что можно образ вкладывать и во все буквы. И я научилась за буквой каждой строить образ.
- Зачем за буквой? Буква смысла не имеет.
- Имеет буква смысл! За каждой буквой, на санскрите, - фразы, слова. В них тоже буквы, дальше много слов, так бесконечность скрыта в каждой букве.
- Ну надо же. А мы вот просто так лопочем все слова.
- Да, часто просто так говорятся и те слова, которые прошли тысячелетия. Прошли, пронизывая время и пространство. И образы забытые, стоящие за ними и по сей день, стремятся к Душам нашим достучаться. И охраняют Души наши, и сражаются за них.
- И что же это за слова такие? Хотя б одно из них известно мне?
- Известно. Думаю, как звук. Но что стоит за ним - забыли люди.
Анастасия опустила ресницы и некоторое время молчала. Потом совсем тихо, почти шёпотом, попросила:
- Произнеси, Владимир, слово "Бард".
- Бард, - сказал я.
Она вздрогнула, словно от боли, и сказала:
- О, с каким безразличием и обыденностью ты произнёс это великое слово! Забвением и пустотой ты дунул на трепещущий огонёк свечи. Огонёк, пронесённый через века и, быть может, адресованный тебе или кому-то из живущих сегодня далёкими родителями. Забвение Истоков - опустошение сегодняшнего дня.
- Чем тебе не понравилось моё произношение? И что я должен помнить, связанное с этим словом?
Анастасия молчала. Потом тихо зазвучавшим голосом стала произносить фразы, идущие словно из вечности:
- Ещё задолго до Рождества Христова на Земле жили люди, наши прародители, которые назывались кельтами. Своих мудрых учителей они называли друидами. Перед знаниями материального и духовного миров друидов преклонялись многие народы, населявшие тогда Землю. В присутствии друида воины кельтов никогда не обнажали оружие. Чтобы получить звание начальной ступени друидов, нужно было двадцать лет индивидуально обучаться у Великого Духовного Наставника - жреца-друида. Получивший посвящение - назывался "Бард". Он имел моральное право идти в народ и петь. Вселять в людей Свет и Истину своей песней, формируя словами образы, исцеляющие Души.
На кельтов напали римские легионы. Последняя битва происходила у реки. Римляне увидели, что среди воинов-кельтов ходят женщины с распущенными волосами. Римские военачальники знали, когда ходят эти женщины, то для победы над кельтами нужно превзойти их по численности в шесть раз! Ни опытные римские военачальники, ни сегодняшние исследователи-историки не могут понять - почему? А всё дело в этих безоружных женщинах с распущенными волосами.
Римляне выставили войско в девять раз превосходящее кельтов по численности. Прижатая к реке, погибала последняя сражающаяся семья кельтов.
Они стояли полукругом, за их спинами молодая женщина кормила грудью крохотную девочку и пела. Пела молодая мать светлую, негрустную песню, чтобы не вселились в Душу девочки страх и печаль, чтобы были с ней образы светлые.
Когда девочка отрывалась от соска материнской груди, их взгляды встречались, женщина прерывала песню и всякий раз ласково называла девочку "Барда".
Уже не было обороняющегося полукруга. Перед римскими легионерами на тропе, ведущей к кормящей женщине, стоял с мечом в руках окровавленный молодой Бард. Он повернулся к женщине, и, встретившись взглядами, они улыбнулись друг другу.
Израненный Бард смог удерживать римлян, пока женщина, спустившись к реке, не положила крохотную девочку в лодку и не оттолкнула лодку от берега.
Обескровленный Бард последним усилием воли бросил к ногам молодой женщины свой меч.
Она подняла меч. Она в течение четырех часов непрерывно сражалась на узкой тропе с легионерами, не подпуская их к реке. Легионеры уставали и сменяли друг друга на тропе.
Римские военачальники в недоумении молча наблюдали, но не могли понять, почему опытные и сильные солдаты не могут нанести даже царапину на тело женщины?
