Что «Записки одного молодого человека» представляют собой не просто отрывки из рукописи повести «О себе» (оставшиеся после исключения мест, чересчур интимных, а также невозможных с цензурной точки зрения), а ее новую редакцию – в этом нас, прежде всего, убеждает резкое изменение объема произведения. Из писем Герцена 30-х годов явствует, что отдельным периодам и эпизодам его жизни в повести «О себе» отведены были целые главы или «отделения»: «Дитя», «Огарев», «Деревня», «Пропилеи», «Студент» и т. д. Между тем в печатном тексте «Записок…» эти периоды и эпизоды передаются двумя-тремя страницами, иногда абзацами. Подобное изменение масштабов не могло быть достигнуто простым сокращением, оно требовало новой структуры повествования, которая и была осуществлена. Об этом свидетельствует, в частности, то обстоятельство, что в журнальной редакции автобиографии – в «Записках…» –, рассказ ведется от первого лица, тогда как в комментируемом фрагменте рукописной редакции, в описании «студентской оргии», авторское я отсутствует.
Таким образом, дошедший до нас отрывок из повести «О себе» и «Записки одного молодого человека» принадлежат к разным редакциям автобиографии Герцена 30-х годов; при этом журнальный текст «Записок…» также представляет собой только отрывки (к тому же искаженные цензурой) из утраченной рукописи второй редакции.
В действующих лицах «О себе» легко угадать основных участников кружка Герцена – Огарева 30-х годов. «Худощавый юноша с выразительным, умным взором», – сам Герцен, «молодой человек в сером халате» – Огарев (дальше они именуются Саша и Ник), «Упсальский барон» – Кетчер, «магистр математического отделения» – Савич, «молодой человек с выразительным лицом» – Сазонов, «рыцарь из Тамбова» – Сатин, «кандидат этико-политический» – В. Пассек, «водевилист» – возможно, Соколовский (предположительная расшифровка Я. 3. Черняка).
В сохранившейся части главы VII – «О себе» – изображены три беседующие пары: Савич – Сазонов, Сатин – Пассек, Герцен – Огарев. В образе Сатина Герцен осуждает идеалистическую оторванность от действительности: «Его фантазия была направлена на ложную мысль бегства от земли». В 1838 г. Герцен уже крайне отрицательно относился к деятельности В. Пассека, примкнувшего к реакционно-славянофильской группе Погодина – Вельтмана. Тем не менее он, вспоминая прошлое, противопоставил В. Пасека – Сатину, изобразив первого представителем революционного, героического романтизма. Иначе построен диалог другой пары, подчеркнуто теоретический. Изображая спор о материализме и идеализме между «магистром» (Савич в 1833 г. получил степень магистра астрономии) и «студентом» (Сазонов), Герцен освещает особую роль Савича, в будущем – академика и крупного русского астронома, в жизни кружка как «представителя материализма XVIII века». Наконец, диалог третьей беседующей пары – Герцена и Огарева – приоткрывает политическую проблематику кружка. «За здоровье заходящего солнца на Воробьевых горах! – Которое было восходящим солнцем нашей жизни…», – так заканчивается этот диалог. Тема самоотверженной революционной деятельности на благо русского народа и всего человечества скрещивается здесь с темой дружбы, которая понимается не только как «единение родственных душ», но и как братский союз борцов за свободу и справедливость.
…большого дома на Никитской…– Дом у Никитских ворот в Москве, принадлежавший отцу Огарева (дом сохранился, ныне в нем помещается кинотеатр).
…стенторский голос… – В «Илиаде» изображен Стентор – троянский воин, обладавший громовым голосом.
Bonhomme Patience – персонаж из романа Жорж Санд «Мопра» (1837 г.).
Молодой человек, прикованный к этому Кавказу, испещренному зодиаками… – «Кавказом, испещренным зодиаками», Герцен называет астронома Савича: к нему «прикован» (подразумевается – как Прометей в мифе) – Сазонов. Вандомская колонна – его надгробный памятник. – Впоследствии в статье «Дилетанты-романтики» Герцен подробнее развил мысль о том что с падением империи Наполеона рухнула культура, включавшая в себя традиции французской революции и Просвещения и, тем самым, элементы «материализма XVIII века».
С тех пор магистр окончил нивелирование Каспийского моря, студент объехал пол-Европы… – В 1836–1838 гг. Савич был командирован из Дерпта на Кавказ для нивелирования пространства между Каспийским и Черным морями. Сазонов, случайно уцелев при разгроме кружка в 1834 г., отправился за границу, где пробыл до 1835 г.
…punch cardinal – вид пунша.
…Schiller, décreté citoyen de la république une et indivisible… – В 1792 г. Шиллер был провозглашен гражданином Французской республики.
…en parlant des prisioners, lors du siege d'Ancône…– Речь идет об итальянском порте Анкона. В комментируемой шуточной речи умышленно спутаны события разных эпох. Знаменитая осада Анконы имела место в 1799 г. После героического сопротивления французского гарнизона город был сдан австрийцам, обязавшимся на почетных условиях отпустить своих пленников. В 1832 г. войска Луи-Филиппа заняли Анкону (для противодействия австрийцам, вторгшимся в Папскую область) и удерживали ее в своих руках вплоть до 1838 г. При этом оккупационные войска «короля-гражданина» сохраняли в Анконе притеснительный папский режим. Шуточный монолог касается, таким образом, весьма злободневных в 1837 г. событий и имеет тем самым политический подтекст. Здесь проявляется то критическое отношение к Июльской монархии, которое сложилось у Герцена – и вообще у русской передовой молодежи – уже в 30-х годах.
«Eh'es verdüftet…» – Цитата из стихотворения Шиллера «Punschlied».
«Ah! vers une rive…» – Цитата из стихотворения Беранже «Voyage au pays de Cocagne». Кокань – сказочная страна изобилия и блаженства.
Солнце ~ закуривало сигары…– Сигары закуривали с помощью зажигательного стекла.
…часовой, поставленный Годуновым…– Колокольня Ивана Великого.
…черные тучи поднимались грозно и мрачно… – В июле 1834 г. Герцен, Огарев и другие участники кружка были арестованы.
<Из римских сцен>*
Печатается по тексту «Воспоминаний» Т. П. Пассек («Из дальних лет», т. II, СПб., 1879, стр. 71–86), где опубликовано впервые. Рукопись неизвестна.
Несомненно, имея в виду комментируемый текст, Пассек писала в начале 70-х годов Огареву: «…нашлась еще у Егора Ивановича <брата Герцена> статья Саши, когда-то писанная – римские элегии, будет напечатано» (из материалов «пражской коллекции» – ЦГАОР, ф. 5770, оп. 1, № 162). Эту «статью» Пассек опубликовала под заглавием «Из римских сцен». Лемке отверг это название, ссылаясь на то, что Герцен сам неоднократно называл свое произведение, написанное в 1838 г., «Лицинием». Соображения эти, однако, вызывают сомнение. Диалогу между Лицинием и Мевием предшествует вступление, в котором Герцен рассказывает o том, как у него возник замысел этого произведения. Из вступления явствует, что замысел возник в прошлом, и, наконец, говорится прямо: «Здесь предлагается отрывок из тогда написанных сцен». Следовательно, вступление было написано позднее, когда у. Герцена имелась уже другая, более поздняя редакция диалога. Еще Лемке поставил, но не решил вопрос о соотношении дошедшего до нас прозаического текста, с той редакцией «Лициния» 1838 г., которую Герцен в письмах называет «поэмой», и которая была написана в стихотворной форме, о чем прямо говорится в письмах к Кетчеру от 4 октября 1838 г. и 2 марта 1839 г.
В гл. XVI «Былого и дум» Герцен рассказал о том, что в 1839 или 1840 г. Белинский высмеял неудачную стихотворную форму его драматических опытов. Это могло быть скорее в 1840 или даже 1841 г., т. к. в 1839 г. отношения между Герценом и Белинским были еще натянутыми. Возможно, что именно в начале 40-х годов Герцен, под влиянием отзыва Белинского, создал новый прозаический вариант драматических сцен, а также заново написал вступление и изменил заглавие: вместо «Лициний» – «Из римских сцен». Очень близкая к этому заглавию формулировка встречается у Герцена в письме к Кетчеру от 4 октября 1838 г.: «Я написал Сазонову, что это драма; нет, просто сцены из умирающего Рима». Во всяком случае у нас нет достаточных оснований отвергать заглавие публикации Пассек, так как эта публикация восходит к подлиннику и является для комментируемого произведения единственным источником текста.
Дошедший до нас прозаический отрывок имеет авторскую дату: «1838 г. Владимир-на-Клязьме». Эта дата была сохранена Герценом, поскольку во вступлении говорится об отрывке «из тогда написанных сцен».
«Лициний», по свидетельству самого Герцена, в письме к Кетчеру от 4 октября, был задуман как первая часть «фантазии» в стихах, которая в целом должна была называться «Палингенезия». Палингенезия (возрождение) – термин, который по-своему использовали сен-симонисты, заимствовав его из книги Балланша «Essais de palingénésie sociale».
