Вдали появилась пара огней. Послышался гул мотора - первый посторонний звук, воспринятый им за прошедший день. Саах не сознавал, что кто-то, сидящий за рулем автомобиля, увидел его, дал газ, резко подрулил к обочине; завизжали тормоза, распахнулась дверца и голос, сладостный, родной, теплый, человеческий голос достиг его ушей:
"Быстро! В машину! Да скорей же ты, черт бы тебя побрал!"
Он уцепился за спинку сиденья, сильные руки втащили его за шиворот довольно грубо, захлопнули дверцу, вытащили из бардачка маленькую металлическую трубку, дернули за цепочку у ее основания, и ярчайший свет залил салон, рассыпаясь искрами из отверстия трубки, разгоняя мрак на сто метров вокруг.
- А теперь поехали, - сказал незнакомец, вручил догорающую трубку Сааху и, рванув с места, уверенно повел машину, ловко обходя застывшие туши автобусов...
x x x
Они неслись по шоссе и тихо разговаривали.
- Ты давно себя помнишь? - спрашивал Феб.
- Сегодня утром я назвал себя Саахом.
- Понятно. А где это произошло?
- Берег большого водоема, пляж...
- ... там рядом есть большой холм... - вставил Феб.
- ... да. Огромный дворец или замок; пустые комнаты, трупы людей. Я пошел по равнине, нашел железнодорожную ветку, по ней добрался до города, заснул в квартире, а дальше... Что это было?
- "Тварь". Если ты долго находишься на одном месте, ты погибаешь. Сколько ты спал? Полчаса? Час?
- Часа четыре.
Феб изумленно уставился на него и, встретив неподвижный взгляд, снова вперил глаза в темноту за лобовым стеклом:
- Ты уверен? "Она" довольно быстро сгущается вокруг живых форм, но...
- Что "это" такое? - Саах медленно разворачивал ткань понимания, его безмолвное существо росло в сознательности и силе. Ум работал, жизнь наливалась мощью в теле.
- Просто мертвая пустота, если тебе понравится такое объяснение. Ты чудом выжил. Четыре часа. Я бы никогда не поверил, что такое возможно, если бы не видел свет в твоих глазах. Ты встречал еще людей?
- Нет, а что произошло?
- Ты знаешь, - Феб повернулся к нему, пристально вгляделся. - Ведь знаешь. Разве нет?
И тут Саах вспомнил это подсознательное: смена реальности... смена реальности... И... он теперь знал гораздо больше. Память раскручивалась, как старая кинолента, погружая его в события, давно ушедшие в пласты прошлого, которые были здесь, в этом мире, нереальны и бесполезны. Они остались где-то там...
- Мы едем в наш поселок. "Она" там бессильна. Необходима критическая масса сознательных индивидуумов. Это враждебная сила, вернее... это отсутствие всего: силы, жизни, разума... Пустота, но сознательная. Демон хаоса. Вероятно, через десяток лет она исчезнет, зарастет. Скорее всего, она возникла при Переходе, как дыра в ткани мира. А так как ничто не может быть лишенным сознания, потому что сознание, это существование, "Она" осознала себя, но в отрицательном аспекте, и, как всякое существо, стремится к росту. Особенно, за счет других сознательных существ. Но это временно. Как бы то ни было, здесь ей не место.
- Феб, - молвил Саах.
- Что?
- Как насчет твоего предназначения?
- Я не понимаю тебя. Ты о чем?
- Живешь, живешь. Зачем? И к чему путь держишь? Родился. Для чего? С какой задачей? Было ли время, когда тебя не было? Согласись, ты не помнишь такого. Твоя вечность началась в тот момент, когда возник ты. Не ранее. Но твоя вечность, не моя ли и тоже? И не того ли мужика в поле, и этой девушки за витриной? А ведь у вечности нет начала, как и конца. Так было ли когда-нибудь начало тебя? Или ты просто забыл, что ты вечен? Вечен, как свет в глазах и свет в сердце. Но каждый вечен по-своему. Это и есть единство разнообразия. И не только это. Ты во всем и все в тебе. И индивидуальность, как средство проявления этого в мире. Независимо от своего желания, каждый помогает этому процессу своей жизнью. И ты тоже. Как? Каким образом?
Феб неподвижно глядел в пространство темноты. Глядел и молчал. Саах не требовал ответа. Он влил свой взгляд в его и думал:
- " ... Вот... Я снова "сею". В этом радость. Есть ли что-нибудь, кроме радости, в этих мирах?.."
Через десять минут он мирно спал.
x x x
Кто-то сильно тряс его за плечо. Сны отпрянули и кинулись врассыпную, как испуганные зайцы, оставляя золотые следы в проясняющейся субстанции сознания. Саах открыл глаза, уставился в черноту за стеклом, медленно перевел взгляд на спидометр: 185 км/ч. Мимо проносились темные громады, в которых угадывались многоэтажные здания.
- Здесь опасный участок, поэтому я тебя разбудил, - нарушил тишину Феб, - нужно быть готовым ко всему. Если увидишь людей, не верь глазам своим, это пустые формы. Обычно дезинтеграция начинает с вершин сознания, захватывает ум, жизненность... Тело распадается последним. И пока оно функционирует, "тварь" может использовать его для своих целей.
- А ты уверен, что не наткнешься на живых людей среди этих зомби?
- Здесь нет живых людей, я знаю всю местность вокруг на ближайшие 1000 километров. Вдобавок ко всему у меня некое чутье на живых. Да если и окажется здесь какой-нибудь случайный прохожий, то не долго он будет гулять.., - Феб чуть сдвинул акселератор, 220 км/ч, - часов 5-6, и от него останется лишь телесная оболочка..., если, конечно, он не встретится с нами, и мы ему не поможем. Как-то, год назад, я спас здесь одну девушку. Сидела посреди площади и кричала. Я истратил три световых заряда, чтобы откачать ее. Она ничего не помнила. Говорила, что "до" была чернота, потом она проснулась и долго думала, кто она, где она, и что делать дальше. Вокруг были дома, вверху звезды, а внизу земля. А потом вдруг ее стало давить... Было весьма интересно наблюдать возвращение воспоминаний о допереходном периоде. Правда, вспоминала она немного. Кое-что из детства да свое имя, Лин...
- Лин? У нее черные волнистые волосы и на носу горбинка?
- О, да. Ты ее знаешь?
- Знал... Странно, неужели она все-таки пошла на Центральную.
- Ты о чем?
- Так... А ты давно занимаешься этим своим... спасательством?
- Ряд лет. Я кое-что умел прежде. То, что принято называть "чудесами". Так, всякие штучки. А потом произошло одно событие... - Феб глянул на Сааха. - Если хочешь, могу рассказать. Это было давно.
- Давай.
- ... Я жил в небольшом поселке. Местность была живописная. Леса, луга. Изредка самолет прогудит в небе. Тишина неописуемая. Сидишь под березой и кажется, что ты исчезаешь, растворяешься, и нечто звенит...
Звон тишины... Короче, в поселке меня считали немного "не в себе". И иногда что-то происходило. Копаю, например, огород и знаю, что сейчас мать разобьет тарелку... И слышу - дзынь! И матушкины причитания. И вот как-то раз чувствую - тянет куда-то. Пошел за ворота, стою на дороге. Оглянулся, вижу, мать тревожно в окно глядит на меня, а потом вышла, подходит, обнимает, плачет, говорит:
- "Пора, пора, значит! Ну да, как все к лучшему повернется, коли удержу тебя? Иди, значит, раз время настало".
Я, конечно, поражен:
- Что, - говорю, - за фокусы? Ты чего это, мам?
- "Cам, сам все узнаешь. Ну не буду уже смущать тебя..." - вытерла глаза, ушла в дом. А я стою и понять не могу, что это у меня с ногами творится. Они как не мои вдруг стали. Постояли, постояли, да и потопали по дороге. Вышел за поселок на холм, вижу - идет. Сапоги стоптанные, лицо пыльное. Я, как его увидел, так и вспыхнул весь факелом, в глазах звезды, а из груди смех рвется, хороший такой смех, очищающий, легкий. Он подошел, оценивающе смерил взглядом, покосился на ноги, заглянул в глаза:
- Да, брат. Поработать с тобой придется. Ну да, хорошо, хоть время чувствуешь, и то хлеб. Давай, что ли, познакомимся, брат Феб.
- Давай, брат Марк, - отвечаю ему. Он усмехнулся, одобрительно кивнул, говорит:
- Ну, раз знаешь, кто я, может скажешь, куда пойдем? - а сам косится черным глазом. Я стою, как приклеенный, ничего в толк взять не могу. А он смеется:
- Ладно, пошли; есть вещи, которых ты не знаешь...
Ходили мы с ним по свету, на всех континентах побывали. Чего только не видали, кучу романов написать можно. Как-то он говорит:
- Феб, знаешь, кем мы должны стать?
Я сразу понял, о чем он. Отвечаю:
- Ты меня всему научил, тебе лучше знать. Но в одном я точно уверен: если бы знали, чем мы должны стать, мы бы уже были этим.
Он улыбнулся. В глазах зайчики. Взял теплой, мягкой ладонью за плечо:
- Правильно, и поэтому мы должны пойти к ... одному моему знакомому и спросить у него. Пошли! - Он быстро вскочил. - Пять минут на сборы. Марш!
Мы купили билеты на поезд до границы, потом самолетом в Африку и... В-общем, это долго рассказывать. Джунгли там дикие, непроходимые. По дороге он мне поведал, как за много лет до встречи со мной он путешествовал по неосвоенным африканским землям, подчиняясь лишь внутреннему чувству направления, и как-то ночью набрел на хижину в чаще, чему крайне удивился, так как в этих местах он уже много месяцев не встречал ни одного человека, даже аборигенов. Он шагнул в домик и видит, перед ним сидит на циновке человек, и как будто поджидает его. Марк думает, на каком языке ему общаться с незнакомцем, а тот говорит:
