Н. Соловцов» (ГБЛ).
Около 20 декабря Соловцов писал Чехову: «Роли готовы трех актов, декорации рисуют» (ГБЛ). И уже после 20 декабря Чехов дал измененный 4-й акт «Лешего». «Приезжайте сегодня на репетицию в 7 часов и привозите 4-й акт», — писал Чехову Соловцов в недатированном письме (ГБЛ).
746. Н. А. ЛЕЙКИНУ
25 декабря 1889 г.
Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: Письма, т. II, стр. 447–448.
Год устанавливается по ответному письму Н. А. Лейкина от 27 декабря 1889 г. (ГБЛ).
Внимание ~ в присылке мне двух книг (без факсимиле, впрочем) ~ я не ответил на Ваше последнее письмо…— Чехов не ответил на письмо Лейкина от 17 ноября, в котором тот писал: «На днях выйдут две мои новые книги: „Голубчики“ — сборник мелких рассказов с рисунками Лебедева и роман „В царстве глины и огня“. Это тот самый роман, который печатался в „Петербургской газете“ под названием „На кирпичном заводе“, но теперь я отшлифовал его, кое-что прибавил и выпускаю отдельным изданием, переменив заглавие». Очевидно, Чехову были посланы именно эти книги. Но на них имеются надписи. На первой: «А. П. Чехову от автора Н. Лейкин», на второй: «Ан. Чехову Н. Лейкин». Книги хранятся в ТМЧ (см. Чехов и его среда, стр. 251–252 и 256). Как указано в описании чеховской библиотеки, на стр. 209 романа «В царстве глины и огня» после сцены повешения, возможно рукой Чехова, синим карандашом написано: «Бррр!!».
747. А. Н. ПЛЕЩЕЕВУ
25 декабря 1889 г.
Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовало: отрывки — «Петербургский дневник театрала», 1904, №№ 28 и 29, 11 и 18 июля, стр. 2; полностью — На памятник Чехову, стр. 156–157.
А. Н. Плещеев ответил 27 декабря 1889 г. (ЛН, т. 68, стр. 354–355).
…я попросил позволения ~ написать Вам…— См. письмо 741.
…мне известны еще три перевода ~ Говорят, что перевод, идущий у Корша, плох до смешного. — Пьеса А. Доде «Борьба за существование» в переводе Н. Александровича была поставлена в театре Ф. А. Корша впервые 8 декабря 1889 г. в бенефис Н. В. Светлова. В рецензии об этом спектакле, напечатанной в «Новостях дня», 1889, № 2313, 10 декабря, Н. П. Кичеев (подпись: Никс) так отозвался об этом переводе: «Перевод г. Н. Александровича преисполнен курьезных ошибок и непростительных промахов, — пропусков, перестановок и дополнений (!), которым, казалось бы, не место в пьесе такого писателя, как А. Додэ». С 14 декабря эта пьеса шла уже в другом переводе: Ф. А. Корша и М. В. Аграмова. В переводе Э. Маттерна пьеса шла в театре Е. Н. Горевой. Об этом переводе Н. П. Кичеев писал в той же рецензии, что он не отличается «особенными литературными красотами», но что «это грамотный и вполне приличный перевод». В театре М. М. Абрамовой пьеса Доде не была поставлена.
Получил я «Струэнзе». — Плещеев прислал переведенную им с немецкого и изданную А. С. Сувориным (СПб., 1889) трагедию в 5 действиях в стихах и прозе драматурга М. Бера «Струэнзе», со статьей Г. Гейне о трагедии и постановке ее на мюнхенской сцене. Книга с надписью: «Антону Павловичу Чехову от любящего и уважающего его А. Плещеева» хранится в ТМЧ (см. Чехов и его среда, стр. 224).
…сцены с пастором…— Сцена XI в первом действии и сцена IX в пятом действии.
…свой Струэнзе, как был когда-то нужен Сперанский…— Главное действующее лицо пьесы — государственный министр граф Фридрих Струэнзе.
Господа вроде Ранцау попадаются у нас изредка ~ много Келлеров…— Действующие лица в пьесе «Струэнзе»: граф Ранцау Ашберг, генерал-лейтенант, бывший член упраздненного государственного совета, и полковник Келлер, командир кавалерийского полка.
…не могу выехать раньше собрания членов О-ва драм<атических> писателей…— На заседании Комитета общества 23 декабря 1889 г. было постановлено созвать экстренное собрание членов Общества по вопросу о пересмотре устава присуждений Грибоедовской премии и издания списков пьес членов Общества. Собрание состоялось только 20 января 1890 г. Чехов уехал в Петербург, не дождавшись его (см. «Обзор деятельности Общества русских драматических писателей и оперных композиторов за XXV-летие его существования. 1874–1899». М., 1899).
Ваше петербургское собрание многого не поняло…— 5 декабря 1889 г. состоялось собрание петербургских членов Общества драматических писателей и оперных композиторов по поводу пересмотра устава Общества и правил присуждения Грибоедовских премий.
Был я на репетиции. — Репетиция пьесы «Леший» состоялась после 20 декабря, когда Чехов внес изменения в первый и третий акты и совершенно переработал четвертый акт. См. примечания к пьесе «Леший» в т. XII Сочинений.
Мужчины мне понравились ~ дам я еще не разглядел. — См. примечания к письму 748*.
748. А. С. СУВОРИНУ
27 декабря 1889 г.
Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма, т. II, стр. 448–450, с пропусками.
В автографе после слов «в бога» (стр. 309, строка 18) зачеркнуто: «и в искусство».
Год устанавливается по сообщению о премьере «Лешего».
«Утро нотариуса Горшкова» — рассказ И. Гурлянда. Напечатан в «Новом времени», 1890, № 4977, 6 января, за подписью И. Г. 9 января 1890 г. Гурлянд писал Чехову: «Благодаря Вам и только Вам я попал в такую газету, как „Новое время“» (Из архива Чехова, стр. 184).
…писал Вам о Бурже и Толстом…— Вероятно, в несохранившемея начале письма 745.
…полубога Сикста…— Далее речь идет о романе Бурже «Ученик».
…подобно жене Цезаря, не должна быть подозреваема…— См. примечания к письму 705*.
IV акт совсем новый. — Передавая «Лешего» в Александринский театр, Чехов говорил, что IV акт он изменит. О первом варианте IV акта, законченном в октябре 1889 г., писал Суворину П. М. Свободин. См. примечания к письму 720*.
…сделал мне несколько указаний, весьма практических. — Эти указания были сделаны, очевидно, в беседе с Чеховым. 6 ноября 1889 г. Вл. И. Немирович-Данченко писал Чехову: «А много хочется наговорить по поводу „Лешего“. Ленский прав, что Вы чересчур игнорируете сценические требования, но презрения к ним я не заметил. Скорее — просто незнание их. Но я лично не только не принадлежу к горячим защитникам их, а, напротив, питаю совершенное равнодушие, несмотря на то, что числюсь профессиональным драматургом <…> Я хочу сказать, что понимаю требования сцены или, как выражаются, сценичность не так, как ее понимают „знатоки“. И с моей точки зрения, Вам легко овладеть сценой. Что они там ни говори, жизненные яркие лица, интересные столкновения и правильное развитие фабулы — лучший залог сценического успеха» (Вл. И. Немирович-Данченко. Избранные письма, М., 1954, стр. 54).
Мужчины ~ играют недурно, дамы ~ играют скверно. — В пьесе «Леший» мужские роли исполняли: Н. П. Рощин-Инсаров (Хрущев), В. В. Чарский (Серебряков), И. П. Киселевский (Войницкий), Н. П. Новиков-Иванов (Дядин), В. А. Самойлов-Мичурин (Желтухин), Н. Н. Зубов (И. И. Орловский), Н. Н. Соловцов (Ф. И. Орловский); женские — М. М. Глебова (Елена Андреевна), Н. Д. Рыбчинская (Соня), А. П. Аграмова (Мария Васильевна), М. М. Синельникова (Юля).
…как сойдет моя пьеса, напишет Вам нудный Филиппо…— 28 декабря С. Н. Филиппов действительно написал А. С. Суворину о премьере «Лешего»: «„Леший“ собрал совершенно праздничную публику, ту публику, которую обыкновенно никогда не встретишь в дни первых представлений. Разумеется, такой состав зрителей никоим образом не компетентен и выражения его одобрений или неодобрений неважны. Тем не менее я должен констатировать шумные вызовы Чехова и исполнителей в первых трех актах пьесы. В последнем были легонькие протесты, но, во-первых, это явление обычное, во-вторых — четвертый акт, по-моему, слабее предыдущих. <…> Романическая завязка <…> естественно развязывается в последнем действии <…> В этом смысле, т. е. психологически, рисунок последнего действия верен. Но в пьесе на первом плане идейная сторона. Эта сторона, по-моему, достаточно развита в первых трех действиях. Идея пьесы с достаточной полнотой выясняется в них, и вот почему, вероятно, последний акт уже не производит того впечатления, которое дают первые. Кроме того, он скомкан. <…> Режиссерских просчетов, как и следовало ожидать, у Соловцова было немало. <…> Общий тон исполнения был, однако, выше среднего <…> Я думаю, что „Леший“ будет иметь успех, в особенности, когда исполнители освоятся. На первом представлении они все трусили, за исключением Соловцова <…> Суммируя отзывы и разговоры публики в антрактах, можно с уверенностью сказать, что пьеса понравилась». Это письмо Филиппова Суворин отослал Чехову со следующим замечанием на полях: «Что ж это за рецензия? Если для меня, то это неважно, если для публики, то не годится. Прочтите пожалуйста, А. Суворин» (ГБЛ). О премьере «Лешего», причинах его неуспеха А. С. Лазарев (Грузинский) писал в воспоминаниях: «Я был на первом представлении „Лешего“ в Москве, в театре Абрамовой, и должен сказать, что спектакль окончился провалом и автор хорошей пьесы совершенно незаслуженно был освистан <…> Театр Корша просил у Чехова „Лешего“ для постановки; но Чехов, очень друживший с покойным Соловцовым, которому был посвящен чеховский „Медведь“, отдал „Лешего“ молодому театру Абрамовой, только что открывшемуся тогда; между театром Корша и театром Абрамовой горела вражда, и борьба шла не на живот, а на смерть (Абрамова и Соловцов перед тем служили у Корша); это и погубило пьесу.
