из комнаты.
На кухне уже сидел на своём месте Вадим, и укладывала еду на тарелки мама. Дмитрий Валерьевич довёз сына до стола и остановился рядом с Вадимом на том месте, где обычно сидел Данила. Сделав это, мужчина шагнул к жене. Данила повернул голову к Вадиму. Тот сделал то же самое. Данил окинул брата презрительным взглядом, скривился и выдал как можно громче:
— Не собираюсь я с этим сидеть! — и с этими словами решительно отъехал назад от стола, не желая быть рядом с братом.
— Ладно. Он будет сидеть со мной. Хорошо? — Дмитрий Валерьевич кивнул Вадиму на то место, на котором обычно сидела мама. — А с тобой сядет мама. Так тебе больше нравится?
— Вполне, — буркнул Данил и, как только Вадим послушно пересел, вернулся на своё место.
— А я приготовила нечто особенное, — выдала мама и поставила на стол первую тарелку перед Данилой. — Это ваши любимые пельмени с сыром! — воскликнула мама, окинув сыновей взглядом.
— О! Это круто! — улыбнулся Вадим. — А с чего это ты решила сделать пельмени с сыром?
— Ну, во-первых, в честь выписки Данилы, — сообщила мама, посмотрев на Данилу. — А, во-вторых, просто хотелось вас порадовать. Ты же рад, Данечка?
— Конечно, — кивнул Данила, но даже не улыбнулся.
— Хорошо, — женщина взяла ещё две тарелки с кухонной тумбы. — Вот это вам, — Диана Сергеевна поставила перед Вадимом и главой семейства тарелки. — А это мне, — женщина поставила последнюю тарелку на стол и сама уселась за стол. — Всем приятного аппетита!
Вся семья приступила к еде. Данила окинул взглядом стол и родных и взял в руки вилку. Парень опустил голову и посмотрел на содержимое своей тарелки. Молодой человек наколол на вилку одну пельмешку и поднёс ко рту, но заставить себя съесть хоть одну пельмешку парень не мог. Конечно, пельмени выглядели аппетитными, и молодой человек был уверен, что они вкусные, ведь их готовила мама, а она всё готовит вкусно и хорошо, но Даниле сейчас кусок в горло не лез. У него совсем не было аппетита, и парень сам не понимал в чём дело. Вроде перед ним стояла такая вкусная еда, а он даже кусочек не мог съесть. Он вернул пельмешку обратно в тарелку и снова окинул взглядом семью. Те даже не замечали, что он ничего не ест. Данила вновь посмотрел на пельмени. Незаметно мысли молодого человека начали переходить на то время, когда он ещё мог ходить, и всё было хорошо. Особенно на времена, когда он мог с большим наслаждением есть своё любимое блюдо и веселиться. Даниле просто не верилось, что больше никогда такого не будет. Он больше не сможет встать на ноги и больше никогда ему не будет так хорошо. На глазах Данилы выступали слёзы, которые он с трудом сдерживал. Плакать при родных молодой человек не хотел, потому что знал, что они тут же начнут его утешать и жалеть, а этого парню не хотелось. Чтобы как-то отвлечься от плохих мыслей Данила начал ковыряться вилкой в тарелке. Парень кинул косой взгляд на брата, который не спеша ел и не обращал на него внимания. Данила не понимал, как брат может спокойно есть после того, как такое натворил. Это в голове у молодого человека не укладывалось. Данила опять опустил голову и, уставившись в тарелку и вновь погрузившись в свои тяжёлые мысли, продолжал лениво ковыряться вилкой в тарелке.
Первая на ничего не евшего Данилу обратила внимание мама. Она с удивлением посмотрел на сына, не понимая, что с ним такое и почему он не ест. Пару минут женщина просто смотрела на сына, пытаясь понять, что с ним случилось и почему он не ест, а потом, как можно ласковее, спросила:
— Данечка, а ты чего не ешь?
Данила медленно поднял голову на маму, а потом повернул голову и посмотрел на отца и брата, которые тоже сразу обратили на него внимания. Парень посмотрел снова на маму. Все смотрели на него с ожиданием, и парень знал, что должен хоть что-то ответить. Он секунд двадцать помолчал и тихо проговорил:
— Я не голоден. Я лучше пойду, — молодой человек отодвинулся от стола и уже хотел выехать из-за стола, но из-за того, что молодой человек ещё не привык к коляске и чувствовал себя на ней неуверенно, он зацепился стол. Стол покачнулся и немного разлился уже налитый по кружкам чай. Стол бы продолжал качаться, если бы Вадим на автомате его не придержал. Парень тут же, как только стол покачнулся, положил на него руку и, придержав край стола, остановил стол, чтобы чай ещё сильнее не разлился. — Извините, — пробормотал смущённый своей неаккуратностью Данила и поспешил покинуть кухню. Уже подъезжая к выходу из кухни, Данила зацепился за кухонную тумбу, которая стояла на его пути. Кинув на неё взгляд, молодой человек поправил кресло и крутанул колёсами, желая наконец-то уехать из кухни, но резко врезался в дверь, которая была немного приоткрытой. — Да что ж такое! — прорычал парень, толкнул дверь и выехал из кухни.
Вся семья смотрела ему вслед с жалостью. Всей семье было очень жалко Данилу. Тот так страдал из-за этой травмы, а никто не мог ему помочь. Вадим приподнялся из-за стола. Парню хотелось догнать брата и поговорить с ним. Молодой человек уже хотел пойти следом за братом, как его схватил за локоть отец.
— Ты куда собрался? — окинул строгим взглядом сына отец.
— Я хочу с ним поговорить, — ответил Вадим, посмотрев сначала на отца, а потом на дверь.
— Сядь, — приказал мужчина.
— Ну, вы же видите как ему сложно, — вздохнул Вадим. — Кто-то должен с ним поговорить.
— Дай ему время, — посоветовал Дмитрий Валерьевич. — И не думаю, что сейчас он захочет говорить с тобой. Или ты забыл, что он на тебя всё ещё злится и не хочет с тобой общаться? Хочешь, чтобы он опять накричал на тебя? Или чтобы опять ругался с тобой? Это не лучшая идея тебе говорить с ним.
— Да я хотя бы попробую… — продолжал стоять на своём Вадим.
— Нет! — отрезал отец. — Я не разрешаю тебе выходить из-за стола. Ладно, ещё Данилу можно понять. Ему очень сложно сейчас, у него сложный период жизни и у него депрессия. Его бы я ни за что не стал сейчас заставлять всё доедать, если он этого не хочет. Но ты не выйдешь из-за стола, пока всё не съешь. И после этого я всё равно тебе не советую начинать говорить с ним. Ничем хорошим это не кончится. Ему
