Лобастов в это время незаметно подкрадывается сзади; Прокофий Иваныч и прочие тоже выходят.
Сцена IX
Фурначев, Лобастов, Понжперховский, Живновский, Праздников и Живоедова.
Фурначев. (продолжая рассуждать). Нет, лучше уйти…
Лобастов. (сзади). А позвольте, Семен Семеныч, полюбопытствовать, как велика сумма…
Фурначев. (оборачиваясь в испуге). Ах… страм какой! (Видит присутствующих и поправляется.) А, господа, и вы здесь? ну что, как папенька в своем здоровье?
Прокофий Иваныч. (несколько раз кляняясь). Мы у вас, Семен Семеныч, хотели об этом узнать, потому как вы сейчас от них вышли.
Фурначев (в сторону). Ах ты господи, как эти карманы проклятые оттопырились… (Громко.) Да… точно… я был у него… он, кажется, почивать изволит…
Прокофий Иваныч (подходя к Фурначеву). Так-с; ну, а тут что у тебя? (Указывает на задние карманы.)
Живновский. Да, ноша изрядная; мне бы вот хоть одну бумажоночку за ушко выдернуть…
Фурначев (Прокофъю Иванычу). Ты, кажется, забываешься, мужик!
Прокофий Иваныч. Так-с; я мужик — это конечно-с, а ты, сударь, вор!
Фурначев. Как ты смеешь!
Лобастов (уныло). Повинись, брат Семен Семеныч!
Прокофий Иваныч. Ничего, пусть сердце сорвет, не замайте его… (Фурначеву.) Так ты, сударь, думал, что ты большой чиновник, так и воровать тебе можно? Так ты, сударь, мертвого ограбить хотел?
Живоедова. Ах, господи! страсти какие!
Прокофий Иваныч. Ты не постыдился даже имя господне призывать… да ты, может, с мертвого и образ-то снял!
Живновский. Прокофий Иваныч! будь благодетель! позволь, сударь, его разложить!
Фурначев. Помилуйте, господа! где я? в каком я обществе нахожусь? вам во сне мечтанье какое-то приснилось!
Прокофий Иваныч. А вот поглядим, каково мечтанье! Молодцы! обшарьте-ка его.
Живновский и Праздников бросаются на Фурначева. (Понжперховскому.) А ты чего стоишь, молодец! шарь, шарь и ты!
Понжперховский неохотно идет.
Живоедова. Стань, стань лучше на коленки, Семен Семеныч! проси у братца прощенья!
Прокофий Иваныч. Шарьте, шарьте его крепче! Вали всё на стол! (Лобастову.) Постереги, сударь: тут и Гаврилова часть есть! (Фурначеву.) Так ты всем, значит, завладеть захотел? даже участникам-то и пособникам своим уделить пожалел!
Живоедова. Вот бог-то и попутал за это!
Живновский. Вот и ключик тот самый сыскался… Да прикажи ты, сударь, душу на нем отвести?
Прокофий Иваныч (рассматривая ключ). Да, и ключ искусный мастер делал! да не на тот предмет он пошел, на который бы нужно… а хочешь, полицию призову!
Фурначев (совершенно растерянный, в сторону). Какое неприятное происшествие!.. (Вслух.) Господа… вы, пожалуйста… вы оставьте меня… я домой… я ни в каких скверных делах не замаран… сделайте милость…
Живновский. Да прикажи ты, Прокофий Иваныч, хоть на коленки-то его поставить!
Фурначев (накидываясь в отчаянье на Живновского). Да ты что! разве это твое дело… я и сам на коленки встать сумею… (Хочет стать на колени.)
Прокофий Иваныч (удерживая его). Перестань! на коленки только перед святым образом да перед родителями становятся… Нет, я за полицией не пошлю, а разделаюсь с тобой домашним порядком… Эй, кто там есть? Анна Петровна! пошли кого-нибудь сюда!
Фурначев. Помилуйте, Прокофий Иваныч, что же вы надо мной делать хотите?
Прокофий Иваныч. А я, сударь, над тобой то же хочу сделать, что ты намеднись надо мной сыграл… Я хочу, чтоб и жена твоя, и весь свет чтобы знал, каков ты вор и мошенник!
Входит лакей.
Живоедова. Пришел Дмитрий, Прокофий Иваныч.
Прокофий Иваныч. Дмитрий! Видишь ты этого милостивого государя? (Указывает на Фурначева.)
Дмитрий. Вижу, сударь.
Прокофий Иваныч. Узнаешь ты его?
Дмитрий. Как, сударь, не узнать Семена Семеныча.
Прокофий Иваныч. Ну, не узнал, брат… Вчера он был точно Семен Семеныч, а нынче он вор’ и мошенник, он тятеньку мертвого ограбил… с поличным, брат, изловили…
Лобастов. Перестань, брат, Прокофий Иваныч!
Фурначев (в сторону). Ах, страм какой!
Живновский. Обозлился старик!
Прокофий Иваныч. Нет, я его, Иуду, сквозь строй проведу, я всем его рекомендую… Ну, позови теперь, Дмитрий, Мавру, а сам беги к Настасье Ивановне и к Гавриле Прокофьичу: пожалуйте, мол, наследство получать…
Лакей уходит. И поселились-то ведь все поблизости, варвары! так вот, чтоб ни минуты не упустить… воронье проклятое!
Мавра (входит). Вам, сударь, что угодно?
Прокофий Иваныч. А знаешь ты, Мавруша, этого милостивого государя?
Мавра. Семена-то Семеныча?
Прокофий Иваныч. Так нет же, опозналась ты, Мавруша, не Семен Семеныч он, а вор и мошенник!.. он тятеньку мертвенького ограбил, да поймали, голубчика, так он вот теперь как крыса и мечется… (Фурначеву.) Сладко, что ли?
Лобастов. Да уж будет, сударь, с него.
Прокофий Иваныч. Позови, Мавруша, всех: и кучера позови, и дворников, и сторожей… всех позови!
Живновский. Это, что называется, живого испалить! (Задумчиво.) Эта манера, пожалуй, еще лучше нашей будет!
Фурначев. Прокофий Иваныч! да что ж это наконец такое! я жаловаться буду! (Хочет уйти.)
Прокофий Иваныч. Молодцы! придержите его!
Живновский, Праздников и Понжперховский бросаются на Фурначева. Нет, я тебя, сударь, не пущу! Помнишь ты, я к тебе с простого-то ума приходил да полтораста тысяч сулил? что ты тогда надо мною сделал? Ты тогда меня спросил: за кого я тебя принимаю, да на позор перед родным отцом меня выставил? Так вот знай же теперь, за кого я тебя принимаю!
Комната постепенно наполняется всяким народом. Православные! видите вы этого аспида? (Указывает на Фурначева.) Знайте: он вор и предатель, он старика моего мертвенького ограбить хотел! Вот и ключ от сундука поддельный у него сделан…
Сцена X
Те же и Настасья Ивановна.
Настасья Ивановна (вбегает в дезабилье). Ах, батюшки! да папенька-то, никак, уж скончался!
Прокофий Иваныч. Приказал долго жить, сестрица…
Настасья Ивановна. Кому же, кому наследство-то досталось?
Прокофий Иваныч. Мне, сударыня.
Настасья Ивановна. Ну, так я и знала, что этому сиволапу все достанется… да вы-то чего ж смотрели, Анна Петровна? Вы тоже, верно, с ним заодно!
Лобастов. Нет, сударыня, так уж богу угодно!
Сцена XI
Те же и Гаврило Прокофьич (робко входит и становится около самой двери).
Прокофий Иваныч. А! и ты здесь, Гаврило!
Лобастов. Не тронь, брат, его!
Прокофий Иваныч. Ну, да мне теперь некогда: справлюсь я с тобой и после! стой теперь там — добро!.. только на глаза ты мне не кажись, а не то изуродую…
Настасья Ивановна. Да скажите, однако ж, Анна Петровна, что ж этот сермяжник здесь распоряжается?
Прокофий Иваныч. Ты говоришь: сермяжник, сестрица! Так ты послушай теперича, кто твой муженек! (Тащит ее за руку на авансцену.) Хорош! А ты знаешь ли, что он отца твоего мертвого ограбить хотел?
Настасья Ивановна. Ах, господи… страх какой!
Фурначев. Господи! твори волю свою! (Подымает глаза к небу.)
Прокофий Иваныч. Нет, да ты только представь себе, Семен Семеныч, кабы тебе штука-то твоя удалась! Вот стоял бы ты теперь в уголку смирнехонько, переминался бы с ножки на ножку да утешался бы на нас глядя, как мы тутотка убиваемся… Черт ты этакой, чч-е-орт! Трофим Северьяныч! плюнь, сударь, ему в глаза!
Праздников приближается с полной готовностью.
Лобастов. Да перестань ты, Прокофий Иваныч! (Удерживает Праздникова, готового выполнить полученное приказание.)
Прокофий Иваныч. Ну, ин будет с тебя — я зла не помню! Анна Петровна! принеси бумажки да чернильный снаряд сюда!
Живоедова уходит.
Лобастов. Что ты еще хочешь делать?
