который не мог нормально поесть, и усмехался, но в то же время ему становилось даже его жалко.
Вот и вернулся наш герой, сел за стул и, осмотрев блюдо, начал есть. Что же ещё можно сказать? Стоит знать вам, что гости наши были очень голодными, так что одного хлеба было, мягко говоря, по выражению современности, мало. Тайлер, ещё более, наверное, голодный, нежели Арсений, так вожделенно смотрел на то, как Сан’сан ел свинью, покрытую овощами, ягодами и фруктами, что в него проникла мысль отведать сию аппетитную, извините за слово, штучку.
— Можно мне свинью, пожалуйста? — произнёс Тайлер.
— Нельзя, — отрезал жрец, не посмотрев на орка и таинственно, злобно, презрительно усмехнувшись про себя.
Тайлер сильно удивился сему ответу, ибо обычно люди так не отвечают. Почему он, жрец, так ответил? Ведь ему не нравилось, что его блюдо никто не хочет есть.
— Что же мне можно съесть ещё? — спросил орк.
— Арсений, — обратился к магу нашему любимому Сан’сан, — дай ему еды.
— Какой? — спрашивал в ответ тот.
— Ты не знаешь?
— Не знаю.
— Возьми нож и отрежь мясо с ноги моей свиньи.
Арсений встал, взял нож и отрезал мясо с ноги свиньи Сан’сана. — Эх! Что же было дальше? Я и не знаю. Всё так странно! Вам так не кажется, читатели? Что же мне ещё придумать, чтобы получилось как можно длиннее, а? Ведь сего не было в оригинале. Ладно. Отойди от меня, сатана, ибо я должен работать нормально. — После он подал мясо сие Тайлеру, а тот, схватив, засунул себе в рот. Не помню точно, что он тогда чувствовал, а предположить не могу, ибо я свинью сырую не ел, но… Давайте пропустим сцену сию?
Вот и поужинали герои наши. Не знаю точно, ел ли что-либо ещё Арсений, но вот, ужин кончился — для вас, как минимум, точно. Встали герои наши со стола; Сан’сан показал их спальные места, которые описать я не в силах, и Тайлер уснул. Да, всё было так быстро!
— Не нравится мне он, — говорил Сан’сан в темноте. — Какая-то из него выходит нечистая сила.
— Не беспокойся: не думаю, что он что-то нам сделает. Я спас его, и он согласился помочь мне с моей миссией — со вторжением в крепость, в которой находится Марина.
— Беспокойные мысли… Они никуда не подевались, — усмехнулся с грустью Сан’сан.
— Что поделать? Возможно, они пропадут завтра — тогда, когда мы пойдём в Столицу.
— Хорошо. Dalan raka alo!
— Good night. 3
Сон… Любим ли мы его? Да… Но не пьянит ли он нас? Люди, резко или недавно проснувшиеся, подобны пьяным, ибо ведут себя так. Эх! Ладно. Кончу тут лирическое отступление своё… не знаю ибо, что писать. Про сон ли? А что про него можно сказать? Неужели я стану описывать сны героев наших? Не хочу. Не буду!
Вот, прошла ночь. Встало утро. Улитка пробудилась. Герои наши должны были идти в Столицу. Первым проснулся Сан’сан, потом встали и Арсений с Тайлером. Ох, для чего же тебе, мой дорогой читатель, нужна эта информация? Мне лично непонятно! Боже, дай мне мудрости, для того чтобы создать что-то достойное вкуса моих дорогих читателей или слушателей — ибо модно ныне слушать книги, а не читать. Это, впрочем, легенда… Ей надобно существовать лишь в устной форме, чтобы каждому человеку рассказывать, пересказывать весь сюжет её!
— Жутко есть хочу, — произнёс Арсений.
— Что поделать? Давай дам тебе яблоки. Возьми их сам, впрочем, с дерева.
Арсений, шедши, вышел из дома, направился к яблоне и увидел на ней великой красоты плоды её. Яблоки были подобны золоту, подобны бриллиантам, кристаллам, драгоценностям, подобны солнцу, которое освещает всякую тварь блеском своим. Яблоки казались такими вожделенными… Вот, в руке оказался кусок чистого золота, член сей пошёл ко рту, поднеся плод… — бах! Волна освежающей силы ударила о камень. Второй укус — подул ветер. Третий — голова закружилась, человек потерял сознание от удовольствия… Или не от удовольствия? Вот, вместе с волной в рот попали песок, грязь и другое, к тому ж оказался червь. Арсений выплюнул морскую воду — но что же теперь? Теперь же он берёт другое яблоко, третье, пятое, седьмое — и сюжет повторяется. Вкус четвёртого, шестого и восьмого был поглощён Тайлером. Вот это я понимаю — завтрак!
После сего друзья наши пошли в дорогу. Я, наверное, упустил многую информацию, которая является бесполезной, но какая вам разница? Ведь вы даже и не знаете, что могло бы быть. Итак, три человека покинули дом. Перед ними оказалась каменная тропинка, и они пошли по ней. Дорога, как говорит легенда, была красивой и долгой. Сейчас я попробую туда проникнуть… — посмотреть на друзей моих и ваших, чтобы своим языком описать сию дорогу.
Вижу: деревья огромные, брёвна, кустарники, кусты, траву, насекомых, облака, небо голубое, пеньки, ручейки, реку. Много было другого, наверное. Итак, по порядку…
Деревья казались исполинами, настоящими гигантами. Биологи скажут, что они живые, и я тоже скажу, что они живые, но не из-за того, что они питаются, а из-за того, что они походят на мистических существ. Какие-то люди, которые уходят в мир иной и становятся там высокими человеками (чаще человеками женского пола, так как они обычно больше нравятся мужчинам для совершения блуда) с голубой или фиолетовой кожей, с длинными ушами могут, если постараются, заметить, что они рождаются в дереве, где растут деревья и где они, деревья, ещё и ходят. Какой-то чудак даже может создать такое дерево сам! Я, в общем, углубляюсь в какие-то вещи ненормальные, сказочные. Вы можете подумать, что Легенда об Арсении и Марине тоже является сказкой, но, мой любимый читатель, не думай так: всё, что тут написано и описано, является правдой, если я, конечно, не говорю об обратном. Итак, деревья, которые друзья наши встретили, были подобны как бы существам из той сказки, ибо имели ветви, похожие на руки, а ветвей, как вы знаете, у дерев много. Вот такие были великаны! Имели они волосы зелёного цвета, как бы зонты или шляпки грибов, очень интересные. Думаю, про деревья достаточно я сказал.
Брёвна были идеальным местом для тех, кто сидит в лесу, любит там гулять. Пойдёшь за какими-нибудь грибами, раз — и отдохнёшь на мёртвом древе. Ах, да! Брёвна сии — погибшие исполины. Очевидно, много лет назад была война — так много лет, что никакой человек тогда ещё не жил, люди, может быть, лишь появились благодаря сей битве; возможно, сия битва
