57
Если в Большом Доме в Ленинградскую блокаду – то может быть и людоедов: кто ел человечину, торговал человеческой печенью из прозекторской. Их почему-то держали в МГБ вместе с политическими.
Я робею сказать, но перед семидесятыми годами века и те и другие как будто выступают вновь. Это удивительно. На это почти и нельзя было надеяться.
Внутренняя тюрьма – то есть собственно ГБ.
Излюбленный мотив Сталина: каждому арестованному однопартийцу (и вообще бывшему революционеру) приписывать службу в царской охранке. От нестерпимой подозрительности? Или… по внутреннему чувству?.. по аналогии?..
Большой прорез в двери камеры, отпадающий в столик. Через него разговаривают, выдают пищу и предлагают подписываться на тюремных бумагах.
В моё время это слово уже сильно распространилось. Говорили, что это пошло от надзирателей-украинцев: «стой, та нэ вэртухайсь!» Но уместно вспомнить и английское «тюремщик» = turnkey – «верти ключ». Может быть, и у нас вертухай – тот, кто вертит ключ?
Достался этому обществу неравнодушный к крови кусочек московской земли: пересеча Фуркасовский, близ дома Ростопчина, растерзан был в 1812 неповинный Верещагин, а по ту сторону улицы Большой Лубянки жила (и убивала крепостных) душегубица Салтычиха. (По Москве: Прогулки по Москве и её худож. и просвет. учреждениям / Под ред. Н. А. Гейнике и др. М.: Сабашниковы, 1917, с. 231.)
Эту конвенцию мы признали только в 1955 году.
В 1974 («Русская мысль», 27 июня) один бывший зэк свидетельствовал, что Юрий получил 25 лет лагерей и отбывал их на Сахалине, на 505-й стройке.
Впопыхах Февральской революции радикальный журналист Эр. Печерский («Раннее утро», 7 марта 1917) хвастался, как, сидя в московском Охранном отделении, он день за днём из камеры через глазок наблюдал всю жизнь отделения. Это он пугал нас ужасами Охранки, а значит: даже наружного щитка на глазке не было.
Рассказывал, как тучный Щербаков, приезжая в своё Информбюро, не любил видеть людей, и из комнат, через которые он должен был проходить, сотрудники все выметались. Кряхтя от жирности, он нагибался и отворачивал угол ковра. И горе было всему Информбюро, если там обнаруживалась пыль.
С той малой ошибкой, что спутал шофёра с ездоком, вещий старик почти ведь и не ошибся!
Когда меня знакомили с Хрущёвым в 1962 году, у меня язык чесался сказать: «Никита Сергеевич! А у нас ведь с вами общий знакомый есть». Но я сказал ему другую, более нужную фразу, от бывших арестантов.
Умножатся честные книги о той войне – и никто не назовёт правительство Сталина иначе как правительством безумия и измены.
Один из главных военных преступников, бывший начальник Разведывательного Управления РККА генерал-полковник Голиков, теперь руководил заманом и заглотом репатриированных.
Иосиф Тито еле увернулся от этой участи. А Попов и Танев, сподвижники Димитрова по лейпцигскому процессу, оба схватили срок. Для самого Димитрова Сталин готовил другую участь.
Этот лагерь описан в книге Ариадны Делианич «Вольфсберг-373», она сама сидела там. (Книга напечатана в Сан-Франциско в типографии газеты «Русская жизнь», год издания не указан.)
Да этак ни один африканский президент не гарантирован, что через десять лет мы не издадим закона, по которому будем судить его за сегодняшнее.
Сборник «От тюрем к воспитательным учреждениям» даёт (с. 396) такую цифру: в амнистию 1927 года было амнистировано 7,3 % заключённых. Этому поверить можно. Жидковато для Десятилетия. Из политических освобождали женщин с детьми да тех, кому несколько месяцев осталось. В Верхнеуральском изоляторе, например, из двухсот содержавшихся освободили дюжину. Но на ходу раскаялись и в этой убогой амнистии и стали затирать её: кого задержали, кому вместо «чистого» освобождения дали «минус», то есть ограничения места жительства.
Может быть, только в XX веке, если верить рассказам, застоявшаяся их сытость привела к моральной изжоге.
И ведь ошиблись-то, сукины дети, всего на палочку! Подробней о великой сталинской амнистии 7 июля 1945 года см. Часть Третью, главу 6.
Ещё один подобный садик, только поменьше, но зато интимнее, я много лет спустя, уже экскурсантом, видел в Трубецком бастионе Петропавловки. Экскурсанты охали от мрачности коридоров и камер, я же подумал, что, имея такой прогулочный садик, узники Трубецкого бастиона не были потерянными людьми. Нас выводили гулять только в мёртвые каменные мешки.
Особое Совещание при ГПУ-НКВД-МВД.
Заседали в самый день амнистии, работа не терпит.
От тюрем к воспитательным учреждениям, с. 38.
Мы это видим порой на современном Западе и не можем восхититься. Именно этого опасался Достоевский, душою уйдя далеко вперёд от нашей тогдашней жизни.
Группа Ч-на.
Этого мы не знали. Это нам газета «Известия» рассказала (П. Ромашкин. Некоторые вопросы уголовного законодательства // Известия, 27 июля 1957, с. 2).
Как Бабаев им крикнул, правда бытовик: «Да намордника мне хоть триста лет вешайте! И до смерти за вас руки не подыму, благодетели!» (Здесь «намордник» – лишение политических прав.)
Лозовский теперь кандидат медицинских наук, живёт в Москве, у него всё благополучно. Чульпенёв – водитель троллейбуса.
Серёгин Виктор Андреевич сейчас в Москве, работает в комбинате бытового обслуживания при Моссовете. Живёт хорошо.
А ещё десять прошло – и снова какая ж хмарь непроглядная! – Примеч. 1978 г.
А. Бойков. Право защищать // Известия, 9 июня 1964, с. 3. – Тут интересен взгляд на судебную защиту!.. А в 1918 судей, выносящих слишком мягкие приговоры, В. И. Ленин требовал исключать из партии.
М. И. Лацис. Два года борьбы на внутреннем фронте, с. 74–76.
Н. И. Фалеев. Шесть месяцев военно-полевой юстиции // Былое: Журнал, посвящённый истории освободительного движения. Пб., 1907, № 2 (14), с. 80.
К. Х. Данишевский. Революционные военные трибуналы. М.: Издание Реввоентрибунала Республики, 1920. (Под грифом «Секретно».)
М. И. Лацис. Два года борьбы на внутреннем фронте, с. 75.
Там же, с. 70.
Там же, с. 74.
В. И. Ленин. Полн. собр. соч. Т. 36, с. 210.
Н. В. Крыленко. За пять лет. 1918–1922 гг.: Обвинительные речи по наиболее крупным процессам, заслушанным в Московском и Верховном Революционных Трибуналах. М.; Пг.: Гос. изд-во, 1923.
Бывший гвардеец-кавалергард Фиргуф, который «потом вдруг духовно переродился, всё роздал нищим и ушёл в монастырь; – я, впрочем, не знаю, была ли в действительности эта раздача». Да ведь если допустить духовные перерождения – что ж останется от классовой теории?
В. И. Ленин. Полн. собр. соч. Т. 51, с. 48.
В. И. Ленин и А. М. Горький: Письма, воспоминания, документы / Под ред. Б. А. Бялика и др. 2-е доп. изд. М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1961, с. 263.
С. П. Мельгунов. Суд истории над интеллигенцией // На чужой стороне: Историко-литературные сборники / Под. ред. С. П. Мельгунова. Берлин: Ватага; Прага: Пламя. Вып. 3, 1923.
С. А. Котляревский. «Национальный центр» в Москве в 1918 // Там же. Вып. 8, 1924.
Н. В. Крыленко. За пять лет, с. 381.
Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского правительства, издаваемое Народным Комиссариатом Юстиции. 1922: Отд. 1. № 4. Ст. 42: Резолюция о Всероссийской Чрезвычайной Комиссии.
Париж: Задруга, 1922 и Самиздат, 1967. (В СССР «Письма к Луначарскому» напечатаны впервые в «Новом мире», 1988, № 10. – Примеч. ред.)
Статьи «Церковь и голод», «Как будут изъяты церковные ценности».
Материалы взяты мною из «Очерков по истории русской церковной смуты» А. Левитина-Краснова и В. Шаврова. Ч. 1. Самиздат, 1962.
