сказала.
Зинаида Захаровна достала из ящика стола пластиковый пузырек, закинула в рот таблетку.
— Мне это немного странным показалось, — Зинаида Захаровна помотала головой, глотая таблетку. — Дело в том, что она катастрофически не дружила с техникой. Все сложнее точилки в ее руках не держалось… Но я ей показала, куда нажимать, как просматривать, сказала, что потом все на диск запишем. Она вроде освоилась — сфотографировала улицу, меня, Костю своего.
— Она с ним приходила? — уточнил я.
— Да, он на скамейке перед клубом сидел. Кажется, с ребятами. Не очень хорошо помню, тогда у нас с праздниками свистопляска начиналась…
— А потом она фотографии приносила? — поинтересовался Роман.
— Да, наверное. Я, если честно, не знаю, этим наш информатик занимался. Я думаю, что дело не в фотографиях, она хотела показать фотоаппарат своему сыну. Костя ведь очень интересовался техникой, а цифровые фотоаппараты были тогда в новинку… А что вас конкретно в этом случае интересует?
Снова появился референт, на этот раз с минералкой. Минералка кстати, минералка выводит из организма шлаки.
— Попробуйте, — предложила Зинаида Захаровна. — Наш местный бренд. Думаем развивать, постепенно выходить на рынок, участвовать в выставках. Помогает при заболеваниях желчевыводящих путей, попробуйте!
Минералка оказалась достойной, без мерзкого железного привкуса, гармоничный соляной баланс, умеренная газация, разлив ровный, синеватая стеклянная бутылка.
— Лучше переменить название, — посоветовал я. — «Графская», «княжеская», «боярская» — это больше к ликеро-водочным, для минералки стоит подобрать чего-нибудь природное. «Хрустальный», «Сосновый», как-нибудь так.
— Отличная идея! — Зинаида Захаровна прихлопнула в ладоши. — «Сосновый ключ» — то, что надо…
— Нас интересует убийство, — перебил Роман.
Зинаида Захаровна пила минералку долго. Пила. Можно было подумать, что она придумывает, что ответить, но я был уверен, что ответ у нее приготовлен.
— С убийством сложнее, ребятки, — сказала Зинаида Захаровна. — Гораздо сложнее… Во-первых, никакого убийства не было, и вы это сами знаете — такова официальная позиция полиции. Во-вторых, виновник… то есть предполагаемый виновник, мы же можем рассуждать только гипотетически, так?
— Гипотетически, — сказал Роман. — Думаю, гипотетически это…
— А кто виновник? — спросил я.
— Гипотетический виновник нам недоступен, — ответила Зинаида Захаровна. — Думаю, с этим вы спорить не будете.
— Степень недоступности имеет забавное свойство меняться, — сказал вдруг Роман. — Сегодня недоступен, завтра заходи и бери что хочешь.
Чужим голосом, словно в Романе заговорил посторонний.
— Что-то подсказывает мне — в нашем случае степень эта изменится вряд ли, — сказала Зинаида Захаровна. — И я не представляю — есть ли в вашей затее хоть малейшая польза? Стоит ли ворошить эти авгиевы конюшни?
— В правде всегда есть польза, — сказал Роман уже повседневным голосом. — Пусть хоть и через сто лет она откроется.
Зинаида Захаровна мудро улыбнулась.
— Видите ли, Роман, — сказала она. — Вы озвучили, скажем так, популярное заблуждение. Чего-чего, а пользы в правде всегда мало. А если говорить откровенно, в правде больше вреда. Гораздо больше. Правда как кислота, вам ли это не знать?
Ситуация, редко такую встретишь. Владетельница города Чагинска и прочих движимых и недвижимых активов рассуждает на философические темы со звукорежиссером-неудачником. Роман ведь звукорежиссер. Может, он не звукорежиссер, как мне представлялось раньше. Я звякнул бутылкой. Хорошая вода. Хазин, помнится, мечтал ее огулять. Зизи.
— И все же, — спросил я. — Зинаида Захаровна, кто наш виновник?
— Виктор, вы прекрасно знаете, кто виновник. Конечно же, Механошин.
Я вдруг понял, что мы находимся не в кабинете Механошина, его кабинет в другом крыле здания. Зинаида Захаровна переехала, что весьма разумно — нелепо обвинять в убийстве предыдущего хозяина своего кабинета, разумнее это делать в соседнем крыле.
— Механошин, — повторила она. — Я не сомневаюсь, что в исчезновении… и, возможно, гибели тех подростков повинен именно он. Косвенно, разумеется, непреднамеренно… Я могу быть с вами откровенной?
Зинаида Захаровна поглядела почему-то на Романа.
— Разумеется, — сказал я.
— Эти сведения…
— Они не попадут в книгу, — заверил я.
— Поверьте, Виктор, если это попадет в книгу, то проблемы возникнут прежде всего у авторов. Но я предполагаю…
Зинаида Захаровна продолжала смотреть на Романа.
— А как ваша прошлая книга? — спросила она. — Вы ее закончили?
— Нет, — сказал я.
— Понятно… Очень жаль. Впрочем, все поправимо. А что касается Механошина… Механошин тогда организовал дополнительные мероприятия. После банкета в грязелечебнице.
Я поморщился.
— Да, понимаю, Виктор, вы не очень точно помните тот вечер, — улыбнулась Зинаида Захаровна. — Вы, помнится, тогда были несколько… утомлены.
Да, к вечеру того дня я сделался чрезвычайно утомлен. И Роман был утомлен. И Хазин.
— После грязелечебницы некоторые гости отправились на охоту…
— Ночь же была, — сказал я.
— В этом все и дело. Они поехали на ночную охоту. Джипы, охрана, прожекторы. Все были, сами понимаете, во вдохновенном состоянии, стреляли много и бестолково…
Зинаида Захаровна снова достала сигареты, но не закурила, думала.
— Откуда это известно? — спросил Роман.
Зинаида Захаровна вздохнула и спрятала сигарету в пачку.
— Это и неизвестно, — ответила она. — Это предположения, не более. Но это вполне могло быть так. А могло и не быть. Сами понимаете, свидетели… если они и остались, не склонны к воспоминаниям. Да и не вспомнят — сколько лет прошло…
— Семнадцать, — сказал я.
— Да, семнадцать… Александр Федорович сильно тогда переживал, пить стал…
— А откуда вы знаете… — начал было Роман.
— Я не знаю, — перебила Зинаида Захаровна. — Я ничего не знаю, это лишь предположения. Вероятности… Вы же знаете, Александр Федорович… он умер…
Зинаида Захаровна сняла очки.
Красные глаза. Видно, что спит плохо.
— Знаете, — Зинаида Захаровна задумчиво покачивала очки за дужку. — Идея издать книгу мне нравится. У Чагинска, увы, до сих пор нет своей истории, возможно, пора ее написать. Наверняка у вас сохранились материалы.
— Нет, — сказал я. — Не осталось.
— Это ничего страшного, — сказала Зинаида Захаровна. — Не сомневаюсь, что материал должен сохраниться…
Адмирал Чичагин укрыл в пещерах под Чагинском излучатель райского сада.
— Я думаю, вопрос о книге надо обдумать. Новое качественное издание, мы могли бы это обсудить…
Возник референт. Подбежал к Зинаиде Захаровне, шепнул на ухо.
— К сожалению, мне пора, — Зинаида Захаровна указала нам на дверь. — Увы, дела. Приятно было повидаться.
— Спасибо, — сказал я. — Мы тоже были очень рады повидаться.
— Весьма, — добавил Роман.
Мы направились к выходу, референт услужливо открыл дверь.
— Виктор, а не могли бы вы на минуточку задержаться? — спросила Зинаида Захаровна. — У меня к вам… личный вопрос.
— Да…
Роман удалился. Зинаида Захаровна вернулась к своему месту. Постояла секунду, затем мешковато съехала в кресло. Снова закурила. Лицо осталось красивым, а фигура слегка поплыла.
— О чем вы хотели поговорить, Зинаида Захаровна? — спросил я.
Зинаида Захаровна курила, в мою сторону не смотрела. Я понял, что сейчас
