Рассказ «Три встречи» неоднократно переводился при жизни Тургенева на иностранные языки. В 1852 г. немецкий его перевод был издан в Петербурге под заглавием «Drei Begegnungen» (перепечатка из «St.-Petersburger Zeitung», 1852, № 126–131, 18–24 июня) и вскоре вышел отдельным изданием (ценз. разр. 24 июня (6 июля) 1852 г.). Годом позже тот же перевод был напечатан в «Belletristische Blätter aus Russland», 1. Jg. (SPb.), 1853, Abt. I, S. 99 — 124 (см.: Шульце-Леман К., указ. статья, с. 590). В 1859 г. рассказ был напечатан в рептильной газете «Le Nord», издававшейся на французском языке в Брюсселе и представлявшей интересы русского правительства («Les Trois Rencontres» J. Tourguénev, trad, du russe par Th. Franceschi. — Le Nord. 1859. Nr. 301–302).
Сам Тургенев еще в 1857 г. включал «Три встречи» в план намеченного им совместно с Луи Виардо для издания в Париже второго сборника его повестей и рассказов на французском языке (1858, Scènes, II). Однако в дальнейшем «Три встречи» были заменены в этом сборнике «Поездкой в Полесье». Свое намерение перевести «Три встречи» Тургенев осуществил несколько позднее — этот рассказ, вместе с «Рудиным» и «Дневником лишнего человека», вошел в книгу, изданную в Париже в 1862 г. (см. о ней выше. с. 594).
Из последующих переводов «Трех встреч» можно назвать также: хорватский («Tri susreta» — журнал «Novi Pozor», 1868, u Beču (в Вене), Broj 94, 97, 99 — 100); чешский («Troje setkáni», перевел F. Mach — журнал «Květy», 1870); украинский («Слово», Львов, 1871, № 81–89, 91–95); венгерский («Ország Világ», 1871, N 6–8); польский («Tygodnik Wielkopolski», Познань, 1871); итальянский (вместе с «Бретёром», Милан, 1874 — см. об этом издании выше, с. 568); английский («Three Meetings», перевод Agnes Lazarus, in Lippincott’s Monthly Magazine, July 1875); финский (перевод Аурамо, Гельсингфорс, 1883).
Более чем через полвека после создания Тургеневым «Трех встреч» этот рассказ вдохновил польского композитора Мечислава Карловича (1876–1909), задумавшего написать симфоническую поэму «Эпизод на маскараде». В очерке жизни и творчества М. Карловича, написанном И. Бэлзой, об этом замысле сказано: «У нас нет оснований считать рассказ Тургенева сюжетной основой поэмы Карловича, так как она, скорее всего, является эмоциональным раскрытием того человеческого стремления к счастью, которое наполняет этот рассказ Тургенева» (Бэлза Игорь. Мечислав Карлович. M., 1955, с. 152. Подробнее см.: Ступель А. М. «Три встречи». Симфоническая поэма М. Карловича «Эпизод на маскараде» на сюжет рассказа Тургенева. — Т сб, вып. 2, с. 127–133). Законченная после смерти композитора Гжегожем Фительбергом, партитура «Эпизода на маскараде» была впервые издана в 1930 г.
Passa que’colli… — Установить, из какой песни взят эпиграф, не удалось.
…в село Глинное, лежащее в двадцати верстах от моей деревни. — Глинным называлось современное село Крыльцово, находящееся примерно в десяти километрах от Спасского.
…уехал из Сорренто, не посетив даже Тассова дома. — К 1840-м годам дом в Сорренто, в котором родился Торквато Tacco, уже не существовал — вместе с частью берега он обрушился в море. Главной достопримечательностью города был другой дом, в котором поэт жил позднее; фасад этого дома был украшен бюстом Tacco (см.: Бехтеев Александр. Рассказ об Италии. М., 1846, с. 148).
Она долго не шевелилась ~громким и звенящим голосом воскликнула: «Addio!» — Ср. в письме Тургенева к В. П. Боткину от 12 (24) апреля 1859 г.: «…на душе вместе с воспоминаниями детства проходило что-то хорошее и глубоко грустное. Сегодня чудесная погода — жарко, тихо, поют птицы, пахнет почками; я раза три прошелся по саду — и чуть не всплакнул. Жизнь пролита до капли, но запах только что опорожненного сосуда еще сильнее, чем когда он был полный. Addio, vita, слышал я раз на Корсо, во время карнавала; молодой женский голос произнес эти слова — и долго звук их звенел у меня в ушах». Здесь Тургенев «прекрасно выразил то душевное состояние, которое способствует пониманию самой природы и происхождения лиризма „Трех встреч“ их эмоциональной окрашенности, поэтического подтекста» (см.: Громов В. А. Об идейно-художественной связи повестей И. С. Тургенева 40 — 50-х годов с «Записками охотника» («Три портрета», «Три встречи»). — Межвузовский тургеневский сборник, Орел, 1963, с. 78–79 (Уч. зап. Орлов, гос. пед. ин-та, т. 17).
…с громом и треском вылетит краснобровый черныш… — Черныш — одно из народных названий полевого тетерева-косача, имеющего черное оперение и красные брови.
Я, как Гамлет, вперил взоры свои… — Имеется в виду трагедия Шекспира «Гамлет, принц датский», акт III, сц. 2.
Я печальная картина, Прислоненная к стене. — Из какого романса взяты эти строки — не установлено.
…статуя Галатеи, сходящая живой женщиной с своего пъедестала в глазах замирающего Пигмалиона… — Согласно древнегреческому мифу, великий ваятель древности, кипрский царь Пигмалион, полюбил созданную им прекрасную статую Галатеи. Снизойдя к его мольбам, Афродита оживила статую (см. поэтическое изложение этого мифа в «Метаморфозах» Овидия, кн. 10).
…звуки «однообразного и безумного» вальса… — Эпитеты, заимствованные из «Евгения Онегина» (глава пятая, строфа XLI).
Источники текста
Совр, 1854, № 3, отд. I, с. 9 — 36.
Т, 1836, ч. 2, с. 31–76.
Т, Соч, 1860–1861, т. 2, с. 216–244.
Т, Соч, 1865, ч. 2, с. 363–395.
Т, Соч, 1868–1871, ч. 2, с. 287–319.
Т, Соч, 1874, ч. 2, с. 287–318.
Т, Соч, 1880, т. 6, с. 297–329.
Автограф повести не сохранился.
Впервые опубликовано: Совр, 1854, № 3, с подписью: Ив. Тургенев (ценз. разр. 28 февраля 1854 г.).
Печатается по тексту Т, Соч, 1880 с учетом списка опечаток, приложенного к 1-му тому этого же издания, с устранением явных опечаток, не замеченных Тургеневым, а также со следующими исправлениями по другим источникам текста:
Стр. 247, строка 43: «на его место в застолице» вместо «на его место на застолице» (по всем другим источникам).
Стр. 248, строка 8: «он сам смахивал на степенного гусака» вместо «он смахивал на степенного гусака» (по всем другим источникам).
Стр. 249, строка 22: «была эта Татьяна» вместо «это была Татьяна» (по всем другим источникам).
Стр. 252, строки 3–4: «белесоватым волосам» вместо «беловатым волосам» (по всем другим источникам).
Стр. 257, строка 24: «ждали только слов: „С богом!“» вместо «ждали только слово: „С богом!“» (по всем источникам до Т, Соч, 1874).
Стр. 258, строка 19: «но понемногу справилась» вместо «понемногу справилась» (по всем другим источникам).
Стр. 265, строка 38: «будить Гаврилу» вместо «будить Гаврила» (по всем другим источникам).
Стр. 266, строка 43: «стояли два других» вместо «стояло два других» (по Совр, Т, 1856, Т, Соч, 1860–1861).
Стр. 268, строка 21: «повторили» вместо «повторяли» (по всем другим источникам).
Стр. 268, строка 43: «Мальчишки и все бывшие на дворе» вместо «Все бывшие на дворе мальчишки» (по всем источникам до Т, Соч, 1868–1871, где в этой фразе выпал союз «и»; в Т, Соч, 1874 ошибка была исправлена без обращения к предыдущим изданиям и без учета контекста).
Стр. 269, строка 17: «лицо свое рукой» вместо «лицо своей рукой» (по всем другим источникам).
Стр. 269, строка 21: «заскочил за угол» вместо «вскочил за угол» (по всем другим источникам).
Стр. 271, строка 32: «светившие его пути» вместо «светившие его путь» (по всем другим источникам).
Датируется концом апреля — первой половиной мая 1852 г. — временем, когда Тургенев находился под арестом на съезжей в Петербург за публикацию в газете «Московские ведомости» статьи о Гоголе.
Свою новую повесть писатель читал в Петербурге, в частности у своего дальнего родственника А. М. Тургенева (см. Рус Cm, 1885, № 9, с. 372). Его дочь, О. А. Тургенева в своем «Дневнике» писала: «…И<ван> С<ергеевич> принес в рукописи свою повесть „Муму“; чтение ее произвело на всех, слушавших его в этот вечер, очень сильное впечатление < …> Весь следующий день я была под впечатлением этого бесхитростного рассказа. А сколько в нем глубины, какая чуткость, какое понимание душевных переживаний. Я никогда ничего подобного не встречала у других писателей, даже у моего любимца Диккенса я не знаю вещи, которую могла бы считать равной „Муму“. Каким надо быгь гуманным, хорошим человеком, чтобы так понять и передать переживания и муки чужой души» (Воспоминания Е. С. Иловайской (Сомовой) о И. С. Тургеневе. — Т сб, вып. 4, с. 257–258). Чтение «Муму» состоялось также и в Москве, где Тургенев останавливался ненадолго, проездом в ссылку — из Петербурга в Спасское. Об этом свидетельствует Е. М. Феоктистов, который 12(24) сентября 1852 г. писал Тургеневу из Крыма: «…сделайте одолжение, велите переписать Вашу повесть, которую в последний раз в Москве читали нам у Грановского и потом у Щепкина, и пришлите мне ее сюда. Все здесь живущие жаждут прочесть ее» (ИРЛИ, ф. 166, № 1539, л. 47 об.).
