Ребята жались друг к другу, точно стайка цыплят в коробке. Они то посматривали наверх, то оборачивались, глядя в темноту зала. Свет в нем погасили, чтобы зажженные свечи на торте выглядели как можно эффектнее.
Егор на цыпочках поднимался по деревянным ступеням. Он не хотел, чтобы там, наверху услыхали, что кто-то идет. Может, надеялся что-то расслышать... шаги, голоса. Егор отчего-то был совершенно уверен, что режиссер не один. И откуда взялась эта уверенность - понятия не имел... Знал - и все! Чувствовал.
Приблизился вплотную к двери, ухом прижался. Тихо. А, нет - чей-то голос. Дяди Федора? Вроде нет - не его. Низкий, глухой, отрывистый... И слов не разобрать. Ага, вот, кажется, чуть-чуть пояснее...
- Нет, нет, не хочу... Уходи! Оставь меня, что за гадость... гадость! Нет! О-о-ох!
Егор не выдержал - приоткрыл дверь и увидел Федора Ильича, ничком лежащего на своем узком диванчике. На столе теплилась свечка. А на стене за кроватью шевелилась какая-то тень. И до того она была жуткая, что Егор, не разбирая дороги, с криком ринулся по ступенькам вниз.
Ребята внизу приняли топот за знак: пора начинать торжество. Махнули Юле - она видела их, а они её нет, ведь она была в темноте, а они - на слабом свету, проникавшем из узенького окошка на лестнице.
Махнули... и тут дверь в зал захлопнулась. То ли от сквозняка, то ли случайно кто-то толкнул... Таша попыталась открыть её, но дверь не открылась. Наверно упал крючок, которым запиралась она изнутри.
Юлька осталась одна в темноте...
Она стояла, прижавшись спиной к холщовому заднику, и держала в левой руке праздничный торт. В правой у неё была зажигалка. Руки дрожали так сильно, что девчонка боялась уронить торт на пол. Ужас душил её. И с каждой секундой он все нарастал. Казалось, вот-вот тьма сгустится и она увидит... увидит... чудовище! Что-то такое, чего невозможно представить... И ЭТО навалится на нее!
Ей всего-то и нужно было в условный момент зажечь свечи и выйти на сцену, обойдя дверь. Выйти из-за двери. Только это...
Дверь эта не открывалась. Никогда! Она попросту не могла открыться так задумана, так устроена - по ходу действия это было не нужно. Рабочие просто сколотили её, прибив к полу - и все.
"Это только декорация, - успокаивала себя Юля. - Декорация... Она не страшная и мне нечего бояться. Совсем нечего..."
Там, в отдалении, в проеме двери в зал стояли ребята. Их фигурки смутно маячили в полутьме. И вдруг что-то хлопнуло. Юлька осталась одна в темноте. В кромешной тьме! Она подумала, это знак: пора начинать. Маленькая, дрожащая девочка с двумя смешно торчащими хвостиками и веснушками на носу чиркнула зажигалкой и начала зажигать свечи. Ох, как их много! Сорок три! Она обожглась, слабо вскрикнула... И тут дверь перед ней вдруг начала открываться.
Юля застыла на месте, приоткрыв рот. Хотела крикнуть, но голоса не было. Дверь открывалась, и там, там... в зале было что-то. Что-то черное, очень черное - чернее мрака. И ОНО стало двигаться на нее.
Торт накренился и шмякнулся на пол. Свечи погасли.
