Мы — страна, лишенная традиций. Это наше счастье и наше несчастье. Перед нами открыты бескрайние возможности; за нашей спиной нет ранца с традициями. Нас не давит устойчивость культуры, как она давит англичанина или даже американца, но, с другой стороны, мы должны быть подвержены бесчисленным культурным поветриям, нас могут бесконечно изнашивать экспромтные кампании, мы часто бываем осуждены жить, как в бесконечной «смене вех».
Период революционного штурма кончился. Надо строить. Надо поставить на очередь создание элементарных культурных привычек, без которых невозможно делать прочную, новую жизнь. Россия теперь не бивуак. Россия вступила в полосу работы. Хорошо работают те, кто прошел стадию тренажа или принимает его по наследству.
Прежде всего, нам необходим элементарный физический тренаж. Наша физическая жизнь внешне проявляется в движениях. Мы должны биться за создание особой пластики движений. Эта наука до сих пор была рассыпана на всем историческом протяжении человечества; у различных народов она принимала самые разнообразные формы. Теперь мы можем использовать весь богатый исторический материал, который дали нам армия, спорт, ремесло, и создать экономные нормали движений. Словом, мы должны создать бытовую биомеханику. Каждый гражданин и особенно тот, кто учится в школе, в университете, проходит ряды армии, — все должны пройти искус экономных и ловких движений. Можно было бы даже не составлять новых учебников, новых руководств, в использовать богатый материал военных уставов, спортивных обществ, современных игр и сделать прохождение всего этого обязательным курсом во всех школах и казармах. Надо научиться владеть своим телом, надо ликвидировать стихийную, физическую распущенность, когда все тело не работает, а беспомощно гуляет. Говоря проще, нам нужно создавать породу фартовых людей, которые владеют главными видами движений.
Конечно, система общих движений должна быть осложнена специфическими трудовыми движениями. Нам надо добиться, чтобы молодые люди новой России сдавали особый экзамен движений и особенно движений трудовых. Если человек не калека, то он должен сдать экзамен по двум типам движений — по ударным и нажимным. Надо уметь правильно ударять, надо уметь правильно нажимать. Удар — это трудовое движение, в большей своей части проводимое вне обрабатываемого предмета, движение быстрое, резкое; нажим — это движение, все время приводимое в соприкосновение с обрабатываемым предметом, движение плавное.
Удар — это по преимуществу экзамен силовой нагрузки, соединенной с ловкостью. Нажим — это экзамен тончайшего перераспределения усилий.
Можно было бы не требовать, чтобы человек знал обязательно какое-нибудь ремесло, но обязательно нужно требовать, чтобы каждый гражданин точно владел двумя основными проявлениями работы — ударом и нажимом.
Создание пластики движений должно быть дополнено умением ухаживать за собой, за своим телом. Пора отнять у врачей привилегию быть оракулами по поводу малейшего инцидента в нашем организме. Не забудем, что в Западной Европе скорую помощь на заводе подает чернорабочий, который выдает инструмент; он подает ее быстро, не дожидаясь врача. В понятие физической культуры должно входить уменье питаться, не много, но сытно, с регулировкой расписаний пищи, даже в пределах самых беднейших возможностей, усиливая или уменьшая количество соли, черного хлеба и воды. Наше стихийное жранье, наше желание есть всегда как-будто за стойкой в трактире надо ликвидировать и заменить настоящим мещанским обедом на зло всем проповедникам российского босячества. Мы выдвигаем дальше идею тренажа дыхания, того тренажа, который известен тысячам наших спортсменов и которого, к сожалению, не знают наши пролетарии и наши студенты.
Быть может, все это надо дополнить особым режимом поведения, который способствует правильному обмену веществ в организме. Тут опять-таки надо провозгласить и реабилитировать так красиво выруганное мещанство, которое в определенный час встает, в определенный час ложится, открывает форточки и хотя бы на пять минут принимает воздух у открытого окна (il prend de l'air).
Переходим теперь к психологическому тренажу.
Чисто психологические качества, которые нам прежде всего необходимы, — это скорость реакций и автоматизм работы. Можно вести научные споры, поддается ли тренировке скорость реакции, но, во всяком случае, состояние психологической настороженности, отсутствие растяпанности, готовность немедленно категорически ответить кратко на вопрос — эти качества нам необходимы дозарезу. Психологическая распущенность у нас часто прикрывается философской фразой, путанной силлогической нагрузкой, при которой абсолютно невозможно установить — да или нет, или оба вместе. В психологическом отношении у нас всюду такая же претензия на оригинальность, как, например, нечесанные головы у страстно убежденных революционеров. Надо поставить себе за правило, что от человека можно не требовать оригинальности, но требовать от него минимума автоматизма необходимо. Люди, которые возражают против автоматизации, это — чудаки, с которыми надо разговаривать на эти темы как раз в тот момент, когда они с открытым ртом попадаются под колеса трамвая. Трудовая тренировка предполагает большое терпение и даже суровость. Размагниченная проповедь самодеятельности, эти постоянные потуги на творчество тех людей, которые не имеют терпения провести одну и ту же мысль в нескольких направлениях, — вредны и реакционны. При тренировке возможны не только радостное настроение, не только так называемый непосредственный интерес, но прямое насилие над нашей собственной природой, которая вся протестует против системы и регулярности. Только дикарь или только ребенок может проявлять непосредственный интерес при работе или при игре. Для культурного человека не может быть интересен каждый атом его работы. Надо приучаться работать тогда, когда не хочется, тренироваться тогда, когда «нет настроения». Ориентация на настроение, ориентация на постоянную заинтересованность детей и взрослых, ориентация, так популярная среди педагогов трудовой школы, — неизбежно ведет к культурному развалу. Конечно, нельзя проповедывать телесных наказаний, но, во всяком случае, надо без колебаний ставить суровый терпеливый тренаж, не чуждый и принуждения.
Психологический тренаж непосредственно переходит в тренаж организационный, и первый экзамен организационного тренажа и должен быть, конечно, не планирующая или даже распорядительная работа, а исполнительная. Так прямо и скажем — «послушание». Здесь будет проверена скорость реакции, автоматизм и способность воспринимать рабочее настроение, в котором, по возможности бы, отсутствовала всякая случайная домашняя лирика. Даже людям, которые кончили высшее образование, надо давать задачу на быструю распланировку стола, составление комнаты, розыск телефонов, нахождение адресов без дальних объяснений. Это будут все упражнения в пространстве. Дальше пойдут упражнения во времени. Ни одного поручения без срока, ни одного задания без измерения, и только тогда, когда данный субъект пройдет суровую школу организационно-исполнительной тренировки, только тогда можно будет его допускать к распорядительным, а тем более к планирующим функциям. И поверьте, что теперь гораздо труднее сделать личного секретаря у какого-либо начальника отдела, чем, например, назначить нового председателя исполкома.
На основании всего этого должна сложиться особая наука — педагогика тренировки. Она строится кропотливо и мелочно. В ней все рассчитано и учтено. В педагогике тренировки можно наметить три стадии: общая гимнастика, имитация работы и, наконец, настоящая работа. Гимнастика— это шлифовка отдельных элементов работы, как раз тех физических и психологических движений, которые можно вынести за скобки из бесчисленного множества комплексов работы. Пусть не проявляют особой нервности и торопливости, чтобы поскорее взяться за натуральную работу. Это не расчетливо. Это будет дорогостоящий брак. Гимнастика— это чистая техника движений, в которой может и не быть элементов бытовой необходимости, но только она, именно она, есть школа настоящей тренировки. Имитационное упражнение имеет целью приучить человека к нагрузке. И тогда, когда мы дойдем до настоящих натуральных операций, их надо закреплять самым настойчивым, неотступным тренажом для того, чтобы достигнуть голого автоматизма работы.
ПРИУЧИСЬ ТОЧНО ИСПОЛНЯТЬ — ЛЕГЧЕ НАУЧИШЬСЯ РАСПОРЯЖАТЬСЯ
СИСТЕМАТИЧЕСКАЯ ТРЕНИРОВКА УКОРОТИТ ВРЕМЯ ОБУЧЕНИЯ ТРУДУ, А САМЫЙ ТРУД СДЕЛАЕТ БОЛЕЕ ЛЕГКИМ
Тренировка и есть то, что предрешает автоматизм, и даже больше, что предрешает автоматизм социальный. Этот социальный автоматизм является залогом цельности и нерушимости человеческой культуры в тот момент, когда рушатся ее материальные опоры. Вопросы социальной дисциплины, вопросы темпа, налаженного функционирования общества, конечно, решаются этим социальным автоматизмом. Вопрос действительного осуществления социализма, коммунизма в значительной степени состоит в том, чтобы накопить такую сумму тренажного капитала, при котором не нужны были бы советские сильно действующие средства.
