нему, всё равно надо было быть рядом с Данилой и помогать ему. Это теперь была его обязанность и, не смотря ни на что, он должен был выполнять эту обязанность. Он не имел никакого права бросать брата. Ведь тот теперь был ещё беспомощнее, чем раньше, и ему нужна была помощь и поддержка брата, хоть он сам этого и не признавал. Задачей Вадима было просто находиться рядом с братом и быть его опорой.
На первый этаж они спустились достаточно быстро. Данила пересел из кресла в машину на переднее сиденье рядом с отцом, чтобы у Вадима не было возможности сесть рядом с ним. Вадиму пришлось усесться на заднее сиденье. Дмитрий Валерьевич убрал инвалидное кресло в багажник и уселся за руль. Машина загудела и не спеша поехала по дороге. Данила уставился в окно и погрузился в свои мысли о первом учебном дне.
Машина, на которой ехали Демидовы, была не той машиной, на которой ехали братья, когда попали в аварию. Ту машину пока ещё не получилось починить и с ней предстояло ещё долго возиться. Эту машину им на время дал брат главы семейства, потому что она была очень нужна мужчине. Но машину необходимо было уже скоро вернуть и они лишь последние дни наслаждались ездой на машине и дальше парням придётся добираться до института своим ходом, а Дмитрию Валерьевичу на такси или на каком-то другом транспорте. Конечно, это было не столь удобно, как машина, но выбирать не приходилось. Навсегда им машину никто отдать не мог, и им нужно было ждать, когда получится восстановить старую машину, если, конечно, это получится сделать, на что все надеялись.
До института они добрались даже слишком быстро, чем планировал Данила. Всю дорогу в салоне автомобиля царило молчание, и за мыслями молодой человек даже не заметил, как они подъехали к зданию института. Но, увидев, что машина остановилась и что они уже рядом с институтом, Данила тяжело вздохнул, готовясь к тяжёлому испытанию. Первый день точно должен был быть самым сложным, потому что он не только первый раз будет в институте в инвалидной коляске, но и все студенты первый раз его таким увидят. Ему надо было только выдержать этот первый день, и дальше парень был уверен, что будет легче.
— Давай, Данил, — отец открыл дверцу переднего сиденья и поставил поближе к сыну его кресло. — Пора.
— Хорошо, — Данила снова вздохнул и пересел на кресло. — Спасибо, что подвёз!
— Не за что, — покачал головой отец и захлопнул дверцу машины за сыном. — Удачи в институте! Кто бы что ни говорил, не обращай внимания! — посоветовал мужчина. — Ничьи слова не имеют значения. Ты пришёл учиться, а не обращать внимания на всяких ребят, которые пытаются как-то тебя задеть. Но я всё же надеюсь, что у вас понимающая и нормальная группа и они на тебя нормально отреагируют.
— Ну, сейчас это и узнаем, — Данила кинул взгляд на институт. — Посмотрим, какая у нас по-настоящему группа. В любом случае мне всё равно кто что скажет и подумает. Не беспокойся по этому поводу! Я не стану ни на кого обращать внимания, если кто-то попытается меня как-то задеть.
— Вот и правильно! Молодец! — похвалил сына отец. — Ладно. Не буду вас задерживать. Мне самому пора ехать. Вадим… — мужчина повернулся к Вадиму, который стоял в стороне, но стоило отцу сказать его имя, как он тут же повернулся к нему. — Ну, ты всё и сам знаешь! — Дмитрий Валерьевич кивнул ему на Данилу, и парень понимающе кивнул. — Всё. Я поехал, — мужчина распахнул дверцу машины и опустился на сиденье за руль.
— И тебе удачи на работе! — сказал напоследок Данил.
Отец кивнул, завёл машину и помчался на работу. Около минуты молодые люди смотрели ему вслед. Как только машина исчезла на горизонте, братья переглянулись и одновременно посмотрели на здание института, куда стекалось большое количество студентов, и множество студентов стояло возле ворот и входа в институт, общаясь и смеясь. Всем было хорошо и весело, лишь братья стояли хмурые, понимая, что им предстоит пережить тяжёлый день. Особенно Даниле предстоял тяжёлый день, а вот Вадим просто волновался за брата и за то, как на него все отреагируют. Парень не хотел, чтобы брата презирали или того хуже издевались над ним. Вадим хотел, чтобы Данилу приняли таким, какой он есть, но он знал, что это будет трудно сделать, хотя бы из-за самого характера Данилы. Если бы Данил слушал его, Вадим бы ему посоветовал быть проще и общительнее и не отталкивать никого от себя, и тогда у него было бы больше шансов быть принятым. Но Данила его не слушал, и Вадиму оставалось только быть рядом и надеяться на хороший исход событий.
— Ну, что пойдём? — Вадим сделал шаг в сторону института.
— Иди. Я тебя не держу и не заставляю меня ждать, — буркнул Данила и поехал в сторону института, стараясь даже не смотреть на студентов, которые пока его не замечали. Молодой человек не желал видеть их насмешливые и презрительные взгляды. Краем глаза Данила заметил Вадима, который шёл следом за ним, не собираясь, видимо, оставлять его одного. Конечно, молодого человека немного раздражал брат, но он понимал, что бесполезно его отталкивать и пытаться прогонять. Всё равно сейчас Вадим его точно не бросит, а устраивать сцены при посторонних людях парень не хотел.
По лестнице к входу в институт Данила смог подняться легко, благодаря пандусу, который там был. Его устанавливал даже не отец. Он там был до этого и был достаточно удобным. Так что в здании молодой человек оказался без проблем. Но стоило ему проехать в здание, как на него все начали обращать внимание. Данила стал замечать взгляды, которые на него кидали ребята. Судить студентов было нельзя, ведь ещё ни разу они тут не видели инвалида на коляске, и это было что-то новое и нечто странное. Молодой человек лишь старался не обращать внимания на взгляды и ехал дальше к той лестнице, на которой отец установил специально для него шпалы, чтобы у него и в институте не было проблем с подъёмом. Конечно, перед установкой этих шпал, мужчина обговорил всё с директором и ректором. Они вошли в положение и поняли Дмитрия Валерьевича и даже помогали в установке и пообещали, что проследят, чтобы студенты ничего не сломали.
И вот сейчас Данила имел возможность спокойно подняться по этим шпалам. Доехав до них, молодой человек покосился на студентов, которые за ним наблюдали. Эти взгляды
