Боб. Изрядный городок… очень хорош… я еще такого в России не видывал… В нашей Северной Пальмире сосредоточен элемент всякого великолепия… множество редкостей видел: Невский проспект… Тальони, Пасту, Летний сад, памятники, то есть саркофаги различные… огромных сфинок… Петербургские квартиры смотрел… Булгарина видел.
Сыромолотный. Ну а там какая-то машина есть… говорят, то и знай шипит, точно табак нюхает… должно быть, хорошая…
Боб. Как же! Чудовая штука… Большой очаг… внутри пусто… люди сидят… а впереди ушатов в пять самовар кипит… то и знай уголья подкладывают… Быстрый; элемент… он подвинул вперед человечество… говорят, не; то еще будет… сделают так, что в Петербурге можно будет чай пить… в Москве обедать… а к вечеру милости просим опять в Петербург ужинать…
Сыромолотный. Славно придумано… В один день можно будет понюхать и московского и петербургского… хорошо!..
Боб. Однако ж мне пора исполнить священнейший а приятнейший долг: повидаться с моей лучшей половиною…
Сыромолотный. Она на той половине… я позову ее… она еще ничего не знает… чудная будет сцена; чувствительная, ни с того, ни с другого…
Боб. И оригинальная… А я таки устал… спать хочется…
Сыромолотный. Понюхай для ободрения… Котромской…
Боб. Не употребляю…
Сыромолотный. Жаль… глаза были бы повеселее. (Идет к двери.) Ну, приготовься же… открой объятия и смотри в оба… (Стучит в дверь.) Анна Петровна! Одна дама, ни с того, ни с другого… желает тебя видеть…
Боб. Дама… хорошо сказано… Как она обрадуется, увидя своего теленочка!.. О! милая рыбочка! Как она страдала, бедняжка!
Сыромолотный. Не слышит! (Отворяя дверь, громко.) Племянница! вдова какая-то посетила тебя, ни о того, ни с другого…
Боб. Ах, знаете ли, дядюшка, что вот уже шесть месяцев я не знал, что такое семейное счастие… А она! шесть месяцев… много, канальство!
Сыромолотный. Нет… пропади моя табакерка… она не того… Ее здесь нет… (Идет к другой двери; стучит.) Племянница! Девица какая-то желает с тобой посоветоваться…
Боб. Не отвечает?
Сыромолотный. Ну так, видно, она со двора ушла.
Боб. Ушла? О, какой терзательный элемент… Я чувствую необходимость обнять жену, а она ушла!
Сыромолотный. А что, как твои дела в Петербурге?
Боб. Меня преследовало несчастие… я подавал прошение… каждое утро ходил в департамент… и часто раньше служителей… а уж какой они бессонный народ… с первыми петухами поднимаются. Я видел, как они мели, затопляли печи, разговаривал с ними… выспрашивал нравы и обычаи начальников… Элемент важный… можно подслужиться… я таки не тумак…
Сыромолотный. Ну а какую же пользу получил ты?..
Боб. Я представил в просьбе свое положение… вторичную женитьбу… от которой, по всем вероятностям, может быть польза отечеству… представил заслуги своего отца, который был убит…
Сыромолотный. Да ты сам говорил, что он никогда не служил… ни с того, ни с другого…
Боб. Позвольте… Убит горестию, видя своего единородного сына в безместном положении, на краю гибели…
Сыромолотный. Хорошо! А всё не так… ты бы вот написал, ни с того, ни с другого, что у тебя есть дядя, который сделал многие полезные усовершенствования в табачном производстве.
Боб. Однажды я жду; входит начальник отделения… Взглянул на меня, засмеялся да и говорит: «Опять этот Боб! Надо как-нибудь отделаться от этого животного…»
Сыромолотный. Ого! как он хватил тебя!
Боб. Тут еще ничего нет обидного, что начальник сказал, будто я животное… Известно из логики Кизеветтера, что всякий человек есть животное. Вот если б он сказал — в шерсти или с перьями… другой элемент! Но вот что обидно: он ничего не сказал больше да и ушел… Я взбесился…
Сыромолотный. Ты, верно… ни с того, ни с другого… пожаловался?..
Боб. Нет… я бегу с лестницы, спрашиваю у швейцара, где директор… «Вот, — говорит он, — через двор идет…» Я к нему… беру просьбу, которую заготовил прежде, рву ее и с яростью крокодила бросаю под ноги, говоря: «На!»
Сыромолотный. Ого! как ты, ни с того, ни с другого, погорячился; чай, директор вспылил?
Боб. Это был не он, а посторонний прохожий… Швейцар подшутил… черт его возьми! Шел бы в свою Швейцарию! Бездельник! А не шутствовал бы здесь над благородными людьми. Вот как иностранцы платят нам за радушный прием!.. Я сказал ему, что он не имеет совсем элемента благодарности, и ушел, погрозив ему палкой…
Сыромолотный. Ты еще добр… ты бы мог его погубить… (Предлагает ему табакерку.) Настоящий бобковый!
Боб. Не хочу… ненавижу табак… они меня ужасно взбесили… Я было всё бросил… хотел уехать к моей любезной Аннушке… трудиться для потомства… посвятит литературе часы золотого досуга… Вдруг получаю от директора письмо… «Не беспокойтесь, — говорит он, — уезжайте из Петербурга; прежде чем вы приедете в ваш город — туда придет ваше производство…» Я, не будь глуп, и поторопился, чтоб обогнать его… я достиг своей цели, я теперь на месте.
Сыромолотный. К чему же ты определен, ни с того, ни с другого?
Боб. Я об этом ничего не знаю. Я ехал сюда насладиться восторгом от двух элементов счастия — жены и места!
Сыромолотный. Но производство не пришло еще… а то дал бы знать уездный судья… мы с ним на короткой ноге… он занял у меня полфунта бобкового…
Боб. Как! черт возьми, неужели это письмо заключало в себе смысл аллегорический?
Сыромолотный. Занюхай скорей эту печальную мысль… любого? (Подставляет две табакерки.)
Боб. Черт возьми… элемент посмеяния со мной… Быть не может… или сама судьба вступила против меня в полемику! Неужели мечты обманули меня… неужели мой удел — страдание…
Так, видно, с горем и с бедой
В семействе нашем все сжилися!
Знать, под несчастною звездой
Бобы на свет произвелися.
Иным места дает судьба
В суде, в палате, в комитете,
А для несчастного Боба
Местечка нет на белом свете!
Впрочем, многие были обмануты подобным образом… А какое почтительное письмо… Вот вы увидите. (Обыскивает себя, прохаживается и всё ищет.) Что это значит?.. новый элемент огорчения!..
Сыромолотный. Что ты сконфузился?
Боб. Я потерял свой портфель… нарочно купил в столице… все начальники отделения с такими ходят…
Сыромолотный. А что, в нем много дельного было?
Боб. Моя подорожная… письмо директора и черновые просьбы… числом сорок одна… я приберегал нарочно для вас… от скуки, думаю, займемся чтением… а уж как подробно и остроумно изложено… пошлю на станционный двор…
Сыромолотный. Таких важных вещей не должно вверять людям… я схожу сам… А чем он обделан?
Боб. Красным сафьяном…
Сыромолотный. Хорошо. Тут же кстати забегу ко всем моим родственникам, которым, ни с того, ни с другого, очень хочется тебя видеть… Всех их сюда приведу… пусть полюбуются… (Идет.)
Боб. Фи! сколько элементов несчастия! Есть об чем подумать… (Задумавшись, садится.)
Сыромолотный (в дверях Катерине, которую встречает). Ну вот он и приехал.
Катерина. Кто?
Сыромолотный. Мой зять, Феоклист Онуфрич…
Катерина. Вот какая новость! Ее уж весь город знает!
Сыромолотный. Я… О! я, ни с того, ни с другого, был уверен, что приведу его. (Уходит налево.)
Катерина. И восхищается… А совсем не он привел! Я первая увидала его.
Явление 8
Боб, Катерина и потом Кротов.
Боб (осматриваясь). Сгинул да пропал мой портфель… Жаль, три рубля серебром дал… да и здесь не найдешь такого… неравно получишь штатное место, так и без портфеля находишься…
Катерина. Ба! это что за господин!
Боб (про себя). Не здесь ли я уронил его… (Наклоняется и смотрит под столом.)
Катерина. Скажите, пожалуйста, государь мой, куда вы хотите пройти?..
Боб. Вы не видали его?
Катерина. Кого?
Боб. Что?
Катерина. Чего?
Боб. Ну да боже мой! В красном сафьяне!
Катерина. Кто в красном сафьяне?
Боб. А! Что вы говорите?
Катерина. Я спрашиваю вас, что такое?
