Никто из охотников не нахаживал его гнезд, но все знают, что в осенний пролет (то есть в августе) фифи появляются несравненно в большем числе: очевидно, что они возвращаются с молодыми. Их убивать иногда по нескольку вдруг. Мясо их нежно и вкусно, хотя никогда не бывает очень жирно; впрочем, они так рано пропадают, что им некогда разжиреть.
Этот куличок принадлежит уже к разряду мелких куличков. Хотя он на ногах не ниже черныша и шея у него не короче, чем у этой птицы, но телом он гораздо меньше. Имя вполне выражает особенность его характера: между тремя передними пальцами своих ног он имеет тонкую перепонку и плавает по воде, как утка, даже ныряет. бы предположить, что он владеет способностью ловить мелкую рыбешку, но поплавки никогда не пахнут ею, и, при всех моих анатомических наблюдениях, я никогда не находил в их зобах признаков питания рыбой. Поплавок довольно складен, пропорционален в своих частях и красив; ножки у него светло-бланжевого цвета, брюшко и нижняя часть шеи белесоватые; прочие перья голубовато-сизые; маковка головы темная, и под глазами имеет он по темноватому же пятну. В Оренбургском крае он также куличок пролетный и нигде, сколько мне известно, детей не выводит. Весною я встречал поплавков очень не рано и всегда небольшими стайками. В августе они вторично показываются, как будто возвращаются назад, но также в небольшом числе, почему и не могу утвердительно сказать: с молодыми ли пролетают они в августе, или это стайки холостые. Первое предположение, мне кажется, должно быть вероятнее. Впрочем, в Оренбургской губернии вообще их очень мало, но я слыхал, что в губерниях более южных видят их большими стаями. Перепонки между пальцами не мешают поплавкам очень проворно бегать по берегам прудов; плаванье же их не похоже на спокойное плаванье уток: оно как-то порывисто и торопливо. На воде они держатся друг от друга не в далеком расстоянии, и потому мне случалось убивать поплавков одним зарядом по три и по четыре штуки. Мясо их сочно и вкусно, хотя никогда не бывает жирно.
Говоря о средних и мелких куличках, я не упоминал о том, какую дробь надо употреблять для их стрельбы, и потому скажу единожды навсегда, что при расстоянии близком всего лучше бекасиная дробь нумер 9-й, для самых мелких куличков – нумер 10-й; на расстоянии дальнем я предпочитаю 8-й нумер.
Впрочем, средние и мелкие кулички к ружью не крепки, что нужно Принимать к соображению.
13. ЧЕРНОЗОБИК, ИЛИ КРАСНОЗОБИК
Вероятно, эти имена даны ему по черновато– или красновато-пестрому зобу. Чернозобики бесчисленными стаями покрывают берега и острова Финского залива в продолжение двухнедельного весеннего пролета птицы; эти имена даны этому куличку там, а в Оренбургскую губернию завезены охотниками, стрелявшими около Петербурга. Туземные стрелки называют их общим именем: серыми куличками. Чернозобик – куличок средней величины, круглый, мясистый и складный; ноги и шея его не так длинны; нос прямой и короткий; он весь испещрен темно-желтоватыми пятнами, похожими на пестрины дрозда-рябинника.
На зобу перья или черные, или глинистые. Чернозобики в Оренбургской губернии бывают только пролетом весною, с половины до конца апреля; в продолжение же лета и даже осенью я никогда чернозобиков не встречал, но слыхал, что в Пензенской губернии появляются они на короткое время в августе; разумеется, это обратный пролет; может быть, то же бывает в других уездах и Оренбургской губернии. Весною чернозобики всегда появляются довольно большими стайками, рассыпаясь по берегам прудов, озер и заливов. Они довольно смирны. Мне случалось убивать их одним зарядом штук по восьми. Они бывают очень сыты всегда; мясо их вкусно и сочно. Вообще чернозобик весьма красивый и приятный куличок; издали похож на среднего болотного курахтанчика, хотя гораздо его меньше. Появляясь только один раз в год и то на короткое время, чернозобики всегда возбуждали во мне горячее преследование. Я помню года, в которые они совсем не появлялись, и я тщетно отыскивал их на обыкновенных любимых ими местах в целом околотке.
Я слышал, что около Петербурга чернозобики летят весной в баснословном множестве (как и болотные кулики) и что один известный охотник убил одним зарядом восемьдесят пять куличков. Хотя мне сказывали это люди самые достоверные, но, признаюсь, не умею себе представить возможности убить одним зарядом такое множество чернозобиков. В Оренбургской губернии многие охотники их совсем не знают.
Этот куличок еще реже попадается и еще менее известен в Оренбургской губернии. Мне самому иногда случалось не встречать его по нескольку лет сряду. Имя морского куличка существует только между охотниками высшего разряда: простые стрелки и народ его не знают. Я думаю, что это имя также занесено теми охотниками, которые стреливали этих куличков по морским берегам, где они бывают во время весеннего пролета в невероятном множестве.
Морской куличок гораздо менее чернозобика и на ногах невысок, но все остается куличком круглым и складным. Он не имеет особенных пятен на зобу, весь покрыт бледно-коричневыми мелкими пестрянками и похож издали на маленького курахтанчика. Он имеет замечательную особенность: носик его довольно длинный относительно тела, загнут кверху и с половины до конца как будто несколько расплюснут; цвет его светло-роговой, а расплюснутая часть – белесовата. Морской куличок отличается также и особенностью своего свиста или писка, который передать трудно; появляется на самое короткое время в исходе апреля небольшими станичками, иногда вместе с мелкими курахтанчиками или чернозобиками, по берегам прудов, речных разливов и луж. Мясо его сочно и вкусно. Питается обыкновенным куличьим кормом.
Это самый маленький куличок (кроме куличка «воробья»). Объемом тела он немного больше обыкновенного воробья, но на вид кажется крупнее его; все части в нем пропорциональны, и он очень строен во всех своих куличьих статях; спина, верхняя сторона крыльев, хвостик, шейка и головка серовато-коричневого цвета, с разными неопределенными крапинками или узорами, перышки же на брюшке, под хвостиком и крыльями ярко-белые. Глаза темные, нос и ноги светло-рогового цвета. Стоя на одном месте, он беспрестанно поднимает и опускает хвост. Зуйком, вероятно, назвал его народ по юркости и проворству, а может быть, и по крику, с которым он всегда летает над водою и который похож, если хотите, на учащенное произношение слова зуй-зуй-зуй. Имя же перевозчика дано ему охотниками вследствие того, что он очень часто перелетает с одного берега на другой – речки, реки, пруда или озера. Если двое охотников идут по обоим берегам и своим приближением спугивают зуйка, то он будет повторять этот маневр, то есть перелет с одного берега на другой, противоположный, всегда с обычным криком, пожалуй сто раз сряду, точно переправляется или перевозится с одной стороны на другую.
Впрочем, он и плавает очень хорошо, даже ныряет довольно далеко, когда бывает ранен в крыло, хотя пальцы его ног без перепонок. Зуек прилетает ранее всех куличков; всегда появляется парами. Он самый неутомимый бегун и, завидя приближающегося охотника, пускается так проворно бежать, что его не догонишь; вьет гнездо не в болотах, а на берегах речек и рек, на местах совершенно сухих и даже высоких. Самец помогает самке сидеть на яйцах, которых всегда бывает четыре, и вместе с ней не отлучается от детей, когда выведутся молодые. Яички у них маленькие, но побольше воробьиных, очень красивые, зеленовато-пестрого цвета. От яиц и от детей они не вьются, как другие кулички, над охотником и собакою, потому что высоко не летают, а всегда как будто стелются над водой или землею. Тем не менее, однако, они, хотя и низко, летают кругом охотника или собаки с обыкновенным своим криком, а всего чаще садятся на какую-нибудь плаху или колышек, торчащие из воды, или на берег у самой воды и бегают беспрестанно взад и вперед, испуская особенный писк, протяжный и звонкий, который никогда не услышишь от летающего зуйка, а всегда от бегающего, и то в те мгновения, когда он останавливается. Как скоро дети подрастут, то старые держатся с ними по берегам речек, особенно около земляных и песчаных отмелей и кос. Мне часто случалось видеть из-за крутого берега всю выводку с отцом и матерью, бегающую по песку. При первой опасности молодые прячутся куда случится, а старики начнут летать и бегать взад и вперед, стараясь отманить охотника в противоположную сторону; но должно сказать правду, что горячность старых зуйков к детям не простирается так далеко, как у куликов болотных, травников и поручейников. Потом, когда молодые совершенно вырастут и начнут свободно летать, что бывает около половины июля, они перемещаются па открытые берега прудов и в августе пропадают. Я никогда не видывал стаи зуйков; даже выводки молодых скоро разбиваются врозь, но другие охотники встречали их станичками.
