«Совр.», 1863, № 1–2, отд. II, стр. 140–142.
Эта заметка явилась первым частным поводом к острой и длительной полемике между Салтыковым, как ведущим публицистом «Современника», и Ф. М. Достоевским, фактическим редактором и идейным вдохновителем журналов «почвеннического» направления «Время» и «Эпоха». Истинным поводом вражды послужила напечатанная в той же январско-февральской книжке «Современника» за 1863 г. заглавная статья начатого Салтыковым публицистического цикла «Наша общественная жизнь», где в связи с польскими событиями говорилось о появлении духа «политической благонамеренности» в русском обществе и наносился косвенный удар по общественно-политической позиции «почвенников»[177].
Заметка Салтыкова была памфлетно-сатирическим откликом на «письмо к редактору «Времени» писателя А. Скавронского (псевдоним Г. П. Данилевского), выражавшего неудовольствие тем, что под именем Н. Скавронский выступал московский литератор А. С. Ушаков. Стремясь «размежеваться» с Н. Скавронским, А. Скавронский подробно перечисляет свои сочинения. Здесь же дается и примечание от редакции «Времени»: «В эти годы напечатаны г. А. Скавронского: в «Искре» — очерк «Девочка» (1859, № 50, 25 декабря), в «Современнике» — рассказы: «Пенсильванцы и каролинцы на Украйне» и «Село Сорокопановка» (1859, № 4 и № 10), и во «Времени» — повесть «Беглые в Новороссии» (1862, №№ 1 и 2)». Последние три названия Салтыков пародирует: «Пенсильванцы и Виргинцы», «Село Сарановка», «Бедные в Малороссии».
В 1863 г. «Время» напечатало еще одни роман А. Скавронского — «Беглые воротились» (№№ 1–3), другое название — «Воля». Впоследствии Г. П. Данилевский стал известен как автор популярных исторических романов: «Мирович» (1879), «Княжна Тараканова» (1883), «Сожженная Москва» (1886).
А. С. Ушакову (Н. Скавронскому) принадлежат «Были и повести» (1838), роман «Антон Иванович Пошехонин» (1855), очерки и повести «Из купеческого быта» (1862), «Очерки Москвы» (1862–1866).
Памфлетная заметка Салтыкова, ядовито оформленная в виде «рецензии» на «Сочинение» А. Скавронского — его «письмо к редактору «Времени» задело и Ф. М. Достоевского. На «Литературную подпись» Салтыкова он отвечал статьей «Молодое перо», в которой писал: «Почему, скажите, г. А. Скавронский не имеет права досадовать, что другой писатель подписывается его именем? Потому что он не генерал, не великий писатель? Но ведь всякому свое дорого. Что, ежели б вы сами изобрели себе какой-нибудь псевдоним и приобрели себе славу, а другой какой-нибудь проказник в Москве взял бы да и стал подписываться вашим же псевдонимом, да еще, положим, где-нибудь в «Русском вестнике»?» («Журнальные заметки». — «Время», 1863, № 2, стр. 222).
…«Бедных в Малороссии»… — в статье «Молодое перо» Достоевский замечал: «Ведь это вы нарочно написали «Бедных в Малороссии» вместо «Беглых в Новороссии» — для усиления своего остроумия. Будто, дескать, и название-то романа забыл, потому что не стоит и помнить» (Ф. М. Достоевский. Полн. собр. художественных произведений, т. XIII, ГИЗ, М. —Л. 1930, стр. 307).
…Николаенки, Вахновские, Сердобские обыватели, Калужские обыватели, Прохожие, Проезжие… — Перечисляются псевдонимы третьестепенных литераторов того времени. Под именем Николаенко выступали две писательницы: Н. Д. Шамонина («Русский вестник», 1858–1859) и М. М. Манасеина («Отечественные записки», 1862). С. Вахновская — псевдоним Е. А. Лодыженской, печатавшейся в «Русском вестнике» (1856–1859). Отдельным изданием вышли ее «Рассказы и очерки», М. 1859. Псевдонимом «Сердобский обыватель» подписана заметка в «Голосе», 1863, № 3, о которой Салтыков упоминает в статье «Известие из Полтавской губернии». «Калужский обыватель» — очевидно, «Калужский житель» — подпись под статьей в газете «День», 1863, № 3. Псевдонимом «Проезжий» была подписана статья «Косвенные налоги на фабрики» («Вестник промышленности», 1860, № 2), направленная против Салтыкова как рязанского вице-губернатора и на которую он отвечал написанной, но запрещенной цензурой статьей «Еще скрежет зубовный» (см. ее в наст. томе, стр. 84–97).
…словами г-жи Толстогараздовой (в комедии г. Островского «Не сошлись характерами»): «Да что ж в этом есть постыдного, что я назвался Н. Скавронским?» — Имеется в виду следующий диалог между купцом Толстогараздовым и его женой из 2-й картины пьесы: «—А ты нешто дама? — Обнакновенно дама. — Да вот можешь ты чувствовать, не могу я слышать этого слова… когда ты себя дамой называешь. — Да что же такое за слово — дама? Что в нем… (ищет слова) постыдного? — Да коли не люблю! Вот тебе и сказ!»
…один литератор вдруг ни с того ни с сего объявил недавно в «Северной пчеле», что он так велик, что его даже во сне видит другой литератор… — Речь идет о «Письме к издателю «Северной пчелы» И. С. Тургенева («Северная пчела», 1862, № 334, от 10 декабря). «Письмо» явилось актом окончательного, формального разрыва Тургенева с редакцией «Современника», разрыва, который начался еще в 1860 г. Тургенев ссылается на последующие попытки Некрасова восстановить отношения: «В январе 1860 г. «Современник» печатал еще мою статью («Гамлет и Дон-Кихот»), и г. Некрасов предлагал мне при свидетелях значительную сумму за повесть, запроданную «Русскому вестнику», а весною 1861 г. тот же г. Некрасов писал мне в Париж письмо, в котором, с чувством жалуясь на мое охлаждение, возобновлял свои лестные предложения и, между прочим, доводил до моего сведения, что видит меня почти каждую ночь во сне». В письме Некрасова, о котором сообщает Тургенев, написанном не весной, а 15 января 1861 г., сказано: «Прошу тебя думать, что я в сию минуту хлопочу не о «Современнике» и не из желания достать для него твою повесть — это как ты хочешь, я хочу некоторого света относительно самого себя и повторяю, что это письмо вынуждено неотступностью мысли о тебе. Это тебя насмешит, но ты мне в последнее время несколько ночей снился во сне» (Н. А. Некрасов. Полн. собр. соч. и писем, т. X, Гослитиздат, М. 1952, стр. 441–442). «Я… отвечал г. Некрасову, — заявляет Тургенев, — положительным отказом, сообщил ему мое твердое решение не участвовать более в «Современнике».
О старом и новом порядке и об устроенном труде (travail organisé) в применении к нашим поместным отношениям…
«Совр.», 1863, № 1–2, отд. II, стр. 142–146.
Рецензия направлена против одного из лидеров дворянско-крепостнической оппозиции реформам 60-х годов Н. А. Безобразова, о котором даже министр внутренних дел П. А. Валуев говорил, имея в виду его крайнюю реакционность, что «между им и сумасшедшим различия немного» («Дневник П. А. Валуева…», ред. П. А. Зайончковского, т. I, М. 1961, стр. 191 — запись от 26 сентября 1862 г.). В 1858 г., уже после официального объявления о приступе к крестьянской реформе, Н. Безобразов напечатал в Берлине брошюру «Об усовершенствовании узаконений, касающихся до вотчинных прав дворянства», в которой доказывал ненужность отмены крепостного права и распространял ее среди петербургских сановников. После февраля 1861 г. в своих печатных выступлениях он призывал к сохранению «старого», то есть крепостнического «порядка» в деревне. Этим духом проникнута и рецензируемая Салтыковым брошюра, вышедшая в Петербурге в самом начале 1863 г. и представляющая собой отдельный оттиск статьи из «Экономических записок», 1862, № 51 (статья восходит к речи, произнесенной Н. Безобразовым в собрании Вольного экономического общества 13 декабря 1862 г. по поводу учреждения справочного стола для управляющих поместными имениями). Н. Безобразов придавал своему выступлению столь важное значение, что в 1863 г. перепечатывал брошюру еще два раза: в Берлине, а затем вновь в Петербурге («издание второе, исправленное»). Салтыков вскрывает, что рассуждения Н. Безобразова об «устроенном труде» являются не чем иным, как мечтами о новых формах крепостного права.
В рецензию Салтыковым включен отклик на заметку другого крепостника — А. Муравьева «Выкуп крестьянских угодий», опубликованную в № 3 «Московских ведомостей» за 1863 г. Положения 19 февраля предусматривали, что выкуп полевого надела осуществляется на основе добровольного соглашения помещиков и крестьян. Но помещик мог и в одностороннем порядке перевести крестьян на выкуп, лишаясь при этом одной пятой выкупной суммы (так называемых «верхов»). Крестьяне первое время весьма неохотно шли на заключение выкупных сделок. За 1861 г. по всей России было заключено лишь 322 сделки. А. Муравьев предлагает правительству обеспечить помещику сумму «верхов» и при переводе крестьян на выкуп без их согласия. Средства для этого должны быть добыты путем увеличения платежей крестьян в казну.
Салтыков отказывается от полемики с А. Муравьевым по существу. «Мы ни слова не говорим здесь о том, — заявляет он, — справедлива или несправедлива мысль об обязательности выкупа земельных крестьянских угодий…», он только указывает на жульнические передержки и стремление к максимальному ограблению народа в заметке крепостника. Уход от обсуждения вопроса об обязательности выкупа не случаен. Еще в 1861 г. Салтыков выдвигал требование немедленной ликвидации состояния «временнообязанных» путем «совершенного окончания расчетов между помещиком и бывшими его крепостными крестьянами» посредством выкупной сделки (см. «Где истинные интересы дворянства?» в наст. томе). Иную позицию занял лагерь революционной демократии после того, как выявилось массовое нежелание крестьян идти на выкупную сделку. Почти повсеместные вначале отказы крестьян от добровольных соглашений рассматривались как признак краха грабительской реформы и как надежда на перерастание крестьянского недовольства в революционную борьбу. Об этом писал Чернышевский в 1862 г. в «Письмах без адреса» и ретроспективно в «Прологе» (см. Н. Г. Чернышевский, Полн. собр. соч., т. X, стр. 93, и т. XIII, стр. 187–188). Характерно, что и А. Муравьев, отмечая нежелание крестьян заключать выкупные сделки, выдвигает на первое место такое объяснение: «Во многих местах крестьяне надеются еще получить в собственность землю без выкупа».
