Изображение богатства и роскоши, развращающих правительственную верхушку, противопоставление земным интересам небесных, появление «градоначальника», приводящего грешников к очищению и покаянию, — набросок, из которого впоследствии выросла тема главы «Поклонение Мамоне и покаяние».
…украшением любой книжки «Северных цветов»… как сам «Князь Серебряный» был бы весьма приятным явлением в «Аонидах». — Относя рецензию по ее уровню и стилю к «Северным цветам», альманаху, выходившему под редакцией А. Дельвига и О. Сомова в 1825–1832 гг., а самый роман к «Аонидам», альманаху, издававшемуся Н. М. Карамзиным в 1796–1799 гг., Салтыков сатирически подчеркивал архаизм идеологии, содержания, а отчасти и формы «Князя Серебряного».
…первые попытки робкого еще тогда Ло́жечникова. — Шутливое искажение фамилии Лажечникова, — по-видимому, намек на его неудачную попытку орфографических нововведений, о которых незадолго до того вспомнил и которые высмеял Некрасов в юмореске из № 7 «Свистка» («Современник», 1861, № 1): «Вместо предисловия, о шрифтах вообще и о мелком в особенности». Издавая в 1838 г. один из первых своих исторических романов «Басурман», Лажечников, стремясь приблизить письменный язык к разговорному, обратился к «фонетической транскрипции» и печатал, например: «нашол», «дешовый», «учоный», «поражон» и т. д.
…«Истину царям с улыбкой говорить» — см. прим. к стр. 312.
«…не расти двум колосьям в уровень, не сравнять крутых гор с пригорками, не бывать на земле безбоярщины!» — В этой тираде особенно выпукло выразился аристократический, «боярский» характер исторической концепции А. К. Толстого. Это поняли даже во «Времени», также отметившем рецензией выход «Князя Серебряного». Именно по поводу комментируемой фразы журнал братьев Достоевских писал: «Народ не сочувствовал оппозиции земских бояр по той простой причине, что солоны ему самому были эти земские бояре, которых хочет наш романист выставить защитниками его прав против опричнины» («Время», 1862, декабрь, стр. 51).
Салтыков выступил против «политической теории», лежавшей в основе романа: этой политической теорией оставался абсолютизм.
«Редакционные комиссии» — временные учреждения (1859–1860), созданные правительством Александра II, для подготовки крестьянской реформы 1861 г.
Стихотворения К. Павловой. Москва. 1863
«Совр.», 1863, № 6, отд. II, стр. 311–316.
Рецензия посвящена сборнику стихотворений Каролины Павловой 1863 г., который, по существу, подытоживал ее творчество (в последующие годы она занималась почти исключительно переводами). В 60-е годы, когда в общественных настроениях господствовала «политика», а не «эстетика», элегические «раздумья» и салонно-светские «Послания» К. Павловой, ее взгляды на творчество и назначение художника в духе «чистой поэзии» воспринимались как анахронизм. Выход сборника был отрицательно встречен не только в «Современнике», но также в «Русском слове» (1863, № 6, отд. II, стр. 28–31 — отзыв В. Зайцева) и «Библиотеке для чтения» (1863, № 8, стр. 80–86). Лишь газета «День» (1863, № 17, 27 апреля) — орган славянофилов, с которыми К. Павлова была тесно связана, выступила с положительным отзывом о сборнике и поддержала тяготение поэтессы к славянофильской этико-религиозной и философско-исторической романтике.
Памфлетная рецензия Салтыкова подвергает резкой критике бедность идейного содержания поэзии К. Павловой и ее эстетические взгляды, «освобождавшие» искусство от общественного содержания и больших тем современности. Называя К. Павлову представительницей «мотыльковой поэзии», Салтыков ведет ее литературную генеалогию от сентиментализма кн. П. И. Шаликова и писателя «казенной», по определению Чернышевского, народности С. П. Шевырева. Он усматривает в творчестве поэтессы «продукт целого строя понятий… который в философии порождает Юркевичей, в драматическом искусстве дает балет, в политической сфере отзывается славянофилами, в воспитании — институтками». Другими словами, Салтыков связывает поэзию К. Павловой с враждебной демократии идеологией романтизма и идеализма. В борьбе Салтыкова с этими системами его выступление по поводу стихов К. Павловой занимает важное место.
…послание поэту… послание Аксакову… лампадку из Помпеи… не оставит без песнопенья. — Речь идет о стихотворениях К. Павловой «Поэт» (1839), «И. С. Аксакову» (1847), «Лампада из Помпеи» (1850).
…сидят графиня и Вадим и объясняются в любви. — Далее приводятся фрагменты из драматического стихотворения «Сцена» (1855).
Прелестно. Картина вторая… берет лиру и поет. — Картина вторая вымышлена Салтыковым в памфлетно-сатирических целях.
«Труд ежедневный… Нисходят ангелы с небес». — Салтыков намеренно присоединяет к отрывку из «Сцены» самостоятельное стихотворение К. Павловой «Труд ежедневный» (1862). «Заставляя» графиню произносить стихотворение самой К. Павловой, Салтыков как бы отождествляет поэтессу с ее светской героиней.
«Но проходит между нами…» и дальше «Пусть им только даст она…». — Оба отрывка взяты из стихотворения К. Павловой «Есть любимцы вдохновений» (1839).
…какую тревогу поднял недавно г. Фет из-за 11 рублей, чуть-чуть не пропавших у него. — После реформы 1861 г. А. А. Фет выступил в печати с очерками «Из деревни», в которых упрекал власти за то, что они будто бы плохо защищают помещичью собственность от крестьян. В одной из статей («Русский вестник», 1863, № 1, стр. 448–451) Фет рассказал о том, как он сумел только через мирового посредника получить от работника Семена неотработанный долг 11 руб. Жалобы Фета в печати по этому поводу долго служили предметом насмешек в демократических кругах (Д. Минаев. — «Русское слово», 1863, № 6, стр. 7-11; В. Зайцев — там же, № 8, стр. 62–67; Д. Писарев. «Русское слово», 1864, № 11. — Собр. соч. в четырех томах, т. 3, Гослитиздат, М. 1957, стр. 95–96; см. также сатирические выпады Салтыкова в «Нашей общественной жизни», т. 6 наст. изд.).
Он вселенной гость… сладкозвучных игр. — Процитировано стихотворение К. Павловой «Поэт» (1839).
…«покинуть земную обитель… порхать оживленным сапфиром» — перифраза строк из стихотворения «Мотылек» (1841): «Упейся же чистым эфиром, /Гуляй же в небесной дали,/ Порхай оживленным сапфиром, /Живи, не касаясь земли…/ Покинь же земную обитель /И участь прими мотылька»… С этим стихотворением связано определение «мотыльковая поэзия», которое Салтыков присвоил творчеству представителей «чистого искусства».
Все это излагает она в послании «К С.К.Н.». — Стихотворение «К С.К.Н.», написанное в революционном 1848 г., содержит декларацию общественной индифферентности поэтессы: «Годины этой многосмутной /Хочу не слышать крик и спор,/ Не спрашивать про сейм немецкий, /Давно стоящий на мели, /Не знать о вспышке этой детской, /С которой справился Радецкий».
Ломбардо-Венецианское королевство — часть Северной Италии, находившейся с 1815 г. под властью Австрии. Восстание в Милане (центре Ломбардии) — одно из основных событий буржуазно-демократической революции 1848 г. в Австрии. Кровавым усмирителем революционного Милана, а затем и всех областей Италии был генерал-губернатор Ломбардского королевства, участник жестокой расправы над революционерами, австрийский фельдмаршал, князь И. В. Радецкий.
…будем жить, свой пыл смиря… В Москве в начале октября — последние строки стихотворения «К С.К.Н.».
Повести Кохановской. Москва. 1863 г. 2 тома
«Совр.», 1863, № 9, стр. 67–83.
Рукопись не сохранилась. В ИРЛИ хранятся исправленные гранки, перешедшие из архива А. Н. Пыпина.
Рецензия на повести Кохановской (Н. С. Соханской) принадлежит к числу лучших критических выступлений Салтыкова. Она богата философским и методологическим содержанием и содержит справедливую оценку творчества писательницы.
Кохановская была сторонницей учения славянофилов. Салтыков дает сжатую оценку взглядов славянофилов в том виде и в той мере, как они отразились в разбираемых им произведениях. Насколько позволяют цензурные условия, он отвергает их религиозную основу, апелляцию к «какой-то таинственной силе», управляющей ходом дел мира сего. Реакционная националистическая концепция славянофилов, считавших себя защитниками русской «самобытности», восходила к немецким источникам, к шеллингианской и гегелианской философии, трактуемой в религиозно-консервативном плане. В системе и Шеллинга и Гегеля большую роль играют понятия необходимости и свободы, по терминологии рецензии понятия «безусловной покорности» и «свободного творчества». С одной стороны, Гегель обосновывал свободу, с другой — низводил ее на нет, растворял ее в воле абсолюта, или бога. Христианская мораль, которой пронизаны произведения Кохановской, также подводит читателя к необходимости покорности и смирения. Салтыков пишет: «По-видимому, между выражениями: «безусловная покорность» и «свободное творчество» существует противоречие, но это противоречие мнимое и легко улаживается посредством прибавления к последнему выражению слова «разумное»… таким образом, свобода жизненного творчества, которою обладает человек, является уже не просто свободою, а свободою разумно-покорною». Салтыков имеет в виду известную формулу Гегеля: «Все действительное разумно», которую правые гегельянцы и эпигоны великого мыслителя превратили в формулу: «Все существующее разумно», оправдывавшую и пережившие себя нравственные нормы, и строй социального неравенства, и политическую реакцию.
