И стала Суннивэ будить его, и ласкать кудри его, и целовать руки и бедра его.
И проснувшись, увидел Энлиль ее в шатре своем и сказал:
- Зачем ты здесь?
И положил он меч между ними, и не могла Суннивэ более прикоснуться к нему.
И с болью сказала она:
- Еще не зажили раны мои, а ты меня больше не хочешь?..
И ночевали они, как братья, в одном шатре, и меч лежал между ними.
14. И вернулась Суннивэ в шатер свой и призвала раба своего, и легла с ним, но невесомы были поцелуи раба и ласки не грели. И велела Суннивэ убить его и бросить псам, и лежала одна в шатре своем, тоскуя; и разрывалось сердце ее. И звала она Энлиля сердцем своим, но он не услышал ее.
И встав с подушек, увидела Суннивэ кровь на белом шелку. То были обычные женские крови, и Суннивэ поняла, что надежда для нее погасла.
И отбросив подушки, позвала Суннивэ соглядатаев своих и сказала:
- Идите.
И сказала она соглядатаям своим:
- Узнайте: отчего меня не хочет Энлиль Райнар и нет ли у него девы другой?
И пошли соглядатаи и узрели Райнара с Герти у градских ворот. И Райнар целовал ее.
И вернулись соглядатаи к владычице и сказали:
- Видели мы Райнара с девой у градских ворот, и он целовал ее.
И гневно спросила Суннивэ:
- Отчего вы не убили их на месте?
И сказали соглядатаи:
- Мы не можем убить его, ибо он серебряное кольцо носит на руке своей.
И вздохнула Суннивэ тяжко и прогнала их.
15. И послала гонцов в Город она и сказала:
- Деву отдайте мне - ту, что любит Райнар. Или город ваш ляжет в прах.
И услышала Герти весть эту и вышла к гонцам. И сказала Герти гонцам:
- Город славы моей и любви моей не отречется от меня.
И сказали гонцы:
- Отречется он от тебя, как Райнар от тебя отрекся.
И заплакала Герти и сказала: - Не верю. Град печали моей и боли моей не отречется от меня.
И люди сказали: Так.
И ушли ни с чем гонцы.
И шатры лежали под городом, как звезды. Злые звезды поруганной земли. И сказала Суннивэ, чтобы город сдался ей, но они отказали.
И сказала Суннивэ, что возьмет град сей, измором ли, приступом - но будет так. Но были опущены решетки в граде сем и захлопнуты ворота, и довольно было оружья и всякого припасу, и не отрекся град от дочери своей.
И началась осада и длилась, и было воинов Суннивэ, как песчинок на берегу, но таяли они; а город стоял нетленно.
И подвели стенобитные машины к стенам и камнеметные машины к стенам (монэн од ролэн), но разрушенное за день подымали ночью. И не отрекся град от дочери своей.
И стрелы метали огненные на город сей, но тушили огонь.
И тогда велела владычица повернуть реку, в град идущую. И трудились воины ее с утра до вечера, и покрылись кровавыми мозолями руки их, но повернулась река и устремилась в русло иное. И высохли колодцы в городе, и источники истощились. И настала великая жажда в граде сем. Но не отрекся он от дочери своей.
16. И как служил град дочери своей, так она ему служила. Тайным ходом ходила за стены к берегу, где в колодце оставалась вода, и носила Герти с девами воду ту в город свой с вечера до рассвета. Но узнали про то соглядатаи Суннивэ и схватили Герти, и привели Герти к шатру ее, а колодец забросали каменьем. И вели Герти к шатру и били ее, но Герти молчала. И служанкам бросили соглядатаи ее, и служанки били, и щипали и царапали ее, но Герти молчала.
В походном кресле сидела Суннивэ перед шатром своим. И сведены были брови ее, и глаза подобны углям. И бросили Герти на колени перед ней, но Герти молчала.
- Он мой! - сказала Суннивэ, и страшен был голос ее, как камни, сорвавшиеся с горы.
- Он мой! Не тебе владеть им, безродная.
Но Герти молчала.
- Я уничтожу тебя...
Тихо сказала Суннивэ, и глаза ее были беспомощны.
И били ее, но Герти молчала. И огнем и раскаленным железом жгли ее, но Герти молчала. И Суннивэ отдала ее солдатам. И солдаты смеялись за шатрами.
И Герти закричала. И возрадовалась Суннивэ, услыхав этот крик.
17. До вечера глумились солдаты над ней, и усладили жажду свою, и она не была нужна им более. И бросили Герти на песке, и ушли. И был песок раскален, и солнце палило ей спину. И встала Герти в лохмотьях своих и пошла нагая, и море лизало ноги идущей.
Раздвинув ноги, шла девочка, и болело ей, и кровь текла по ногам. Раздвинув ноги, шла она, и тень ее раскорякой шла за нею. И солнце слепило глаза ее, и море плевалось пеной и смывало следы ее. И она не могла больше идти. И она легла на песок, и осколки раковин царапали ей лицо. И страшно без слез зарыдала она:
- Сына рожу я маленького, и он узнает тысячу отцов своих!.. Тысяча отцов у сына моего, но не единственный, которого я хотела бы назвать отцом сына моего...
И захлебнулась она рыданием, и затихла, ибо душа ее была сожжена.
18. И нашел ее на берегу Энлиль. И звал ее, но она молчала, ибо душа ее была сожжена. И омыл он слезами раны ее, и прикрыл плащом тело ее. И глаза его были страшны. И снял Энлиль с руки серебряное кольцо свое и надел на руку возлюбленной своей. И открылись глаза ее, и было в них - страдание?
И ни о чем не спросил у нее Райнар, лишь целовал глаза ее, и почерневшие губы ее и плакал. И заслонилась от него Герти и закричала в тоске:
- Я грязная!
И отвечал ей Энлиль:
- Тело твое истерзано, но душа незапятнана; а каким судом судить мне душу мою?!
- Я грязная. Ты меня не захочешь.
И сказал он, что это неправда.
И целовал он руки ее, и лоно ее, и врачевал раны ее.
И под звездами жемчужными он взял ее, как берут солнце. И баюкал ее на груди своей.
И в ту ночь Герти зачала от него (вентул до лам).
19. И поняла Суннивэ, что Райнар отрекся от нее, и сердце ее болело. И именем ведомым и кольцом золотым своим закляла Идущих. И обратились они к граду тому, и была битва. И вывел Райнар воинов своих, и схлестнулись они в степи, как две волны сшибаются, конные. И бились, пока солнце светило им, и одолеть друг друга не сумели.
И выехала к полкам своим владычица на коне белом и поскакала впереди знамени своего. И смели они войско Райнара и к городу погнали его. И войска Суннивэ были уже у стен его, и не мог Райнар повернуть бегущих.
И тогда метнул он нож свой, и нож ударил Суннивэ в плечо. И увидала она, как небо запрокидывается над ней и становится багровым и метелки травы хлестнули по глазам. И понес кконь ее, и тело ее волочилось за ним по земле.
20. И остановили коня воины, и затянули рану ее полотном поверх доспехов, и отнесли владычицу в шатер.
И лежала Суннивэ в шатре своем, и рана ее болела, но ни капли крови не выступило из нее. И суетились служанки вокруг ее с плачем, но она велела прогнать их.
И лежала Суннивэ в шатре своем, и вожди стояли над ней. И хотели снять доспехи с нее, но она запретила.
И тошнило, и свет мутился в глазах ее, и сказала владычица:
- Худо мне.
И мокрое полотно положили на грудь ее, раздвинув доспехи, и ей стало легче.
И тогда спросила она:
- Что, Локнар?
И вождь, склонившись, ответил ей:
- Худо. Почти разбиты войска твои и отступают.
Он не хотел лгать ей, да и не мог - шум битвы слышен был уже у шатров. И тогда встала Суннивэ и багряным плащом скрыла рану свою. И возгласила гневно:
- Отчего мы здесь, когда в поле сейчас быть должно?
И подвели ей коня к шатру ее. И понеслась она конная среди вои свои, и одушевились они, видя багряницу ее, и погнали врага. И хотел Райнар остановить бегущих, но уже затянулся аркан на шее его. И судьба его и града была решена.
21. И пепелище было вокруг нее, и трава обратилась в пепел. И нечего было делать победителям в граде сем, и ушли они из развалин, и стояли станом в степи у берега моря, но горький запах пепла настигал их и там.
И лежала Суннивэ на плащах у шатра совего, и потомки лунных волков, пятнистые псы лежали у ног ее, и болела рана ее, не давая шевельнуться. И сняла Суннивэ золотое кольцо свое и швырнула в травы, но легче ей не стало.
Копья остриями вонзались в небо, и солнце висело на остриях.
22. И сказала Суннивэ:
- Приведите его!
И привели Энлиля, и он стоял перед ней, и кровь запеклась в его дымных волосах. И лязгнули цепи на руках его, когда он стоял перед ней.
И застонала Суннивэ, и приподнявшись, пала к его ногам, и целовала цепи на руках его, а он молчал. Лишь отстранялся, когда она коснулась губами руки его. И сказал:
- Не надо.
Кровавыми слезами зарыдала Суннивэ, стоя на коленях у ног его. И смела золотой доспех с плеча своего, так, что разорвались проволоки золотые и кольца золотые посыпались в траву. И сорвала повязку с плеча своего, и сине-багровую рану на плече лебедином увидел Энлиль. И сказала Суннивэ:
- Вот рана, твоей рукой нанесенная, на плече моем, но я благословляю ее, ибо она от тебя.
И была она полунагая перед ним, и грудь открыта. И Энлиль отвел глаза.
- Душу свою я на цепь взяла по воле твоей. Вот я, как рабыня низкая (све-рота оли), у ног твоих. Кто может сделать больше?!
И поднял глаза Энлиль, и увидел небо над шатрами, и в небе солнце. Копья остриями вонзались в небо, и солнце висело на остриях.
