Однажды, лениво возясь на новой, нелюбимой, работе, уже дав "добро" на дальнейшую эксплуатацию "американских горок" на очередной детской площадке, уже получив, что полагается в карман, и, как полагается, покраснев до ушей, уже все это добросовестно и уныло сварганив, М3К почувствовал вдруг у себя на плече чью-то железную руку. "Все, - мелькнуло в одеревеневших от страха мозгах, - застукали! Взяли с поличным. На месте преступления. Денежку только что в карман. Тепленькая! А! Номер и серия записаны! Все. Пропал... Надо поднять руки вверх. Нет, не надо...: - так сумбурно, впрочем, соответственно экстремальным обстоятельствам, он думал, не забыв помянуть мимоходом тестя аж самым верхним "до", самым-самым, мать его, верхним. Все-таки надо было оборачиваться, не то как бы тот приятель за спиной не уснул. И М3К - куда же деваться? - стал, подобно роботу, медленно разворачиваться вокруг своей оси и, развернувшись, неожиданно обнаружил напротив себя старого товарища, сокурсника по консерватории, который, не подозревая о страхах, обуявших душу М3К, улыбаясь, предлагал ему крепкое рукопожатие. М3К принял предлагаемое, помассировал сердце, перевёл дух и изобразил на лице подобие улыбки. Через некоторое время эти двое сидели в пивнушке, пили прокисшее пиво, и М3К рассказывал свою житуху старому другу, пристроившему между ног громоздкий футляр с контрабасом, мешавший, между прочим, полноценно пить пиво. Друг слушал внимательно, с доброй мягкой улыбкой, и внезапно как с цепи сорвался, видимо, начало действовать прокисшее пиво.
- Понятно, - с не совсем понятной, еле сдерживаемой яростью произнес друг. - Из-за этого надо было заканчивать консерваторию! Ты предал наши студенческие годы! Вспомни, вспомни, как много было всего. Вспомни ежегодные капустники. Какие мы строили планы! Как мечтали стать знаменитыми музыкантами! А какие ты подавал надежды... И так хорошо начал в капелле... И вдруг такое... Я вообразить себе не могу!
Мечтали, мечтали, - удалось, наконец, М3К прервать страстный монолог приятеля, - какие уж тут знаменитости... Всего лишь студенческие честолюбивые мечты. Там они и остались, в нашей молодости... - Все равно, - упорно настаивал контрабасист, - Разве все музыканты обязаны стать известными, великими? Разве профессию из-за этого выбирают? Чтобы только прославиться?! Проста надо уметь занимать в жизни свое место, честно выполнять свое дело, пусть маленькое, но свое, не чужое, понимаешь?.. Не размениваться на такие дешевые штучки, как бы ни было трудно... - Неожиданно ярость контрабандиста резко спала, он, верно, почувствовал всю никчемность подобных разговоров с человеком определившимся и сделавшим свой выбор. - Впрочем, извини, - сказал приятель и поднялся, мне пора на репетицию. Как видишь, я тоже звезд с неба не хватаю, но мне бы и в голову не пришло променять свое дело на... Впрочем, извини, - и вслед за тем на облитый пивом колченогий столик полетела мятая трешка - доля за соучастие в возлиянии. - Тебе легко говорить, - начал М3К не совсем трезвый разговор сам с собой, умирая от изжоги, -Все так неудачно сложилось... Жена и дети, дети и жена... Тесть один чего стоит. Оклад маленький. Жена пилит, тесть пилит, учат, учат... Устроил инспектором этих самых... А что я мог?.. - М3К икнул, что прервало его монолог, поднял голову и обнаружил удаляющуюся спину приятеля уже далеко от себя, почти на расстоянии диаметра детской карусели с лошадками. Спина удалялась в сопровождении струнного инструмента сбоку, и оба они, и спина и струнный, были полны чувства собственного достоинства и своей правоты, хотя последний не произнес ни звука. Какое-то время М3К сонно глядел на трешку в лужице пахучего пива, потом взял и облегчился под стол: стошнило его, дурака, так кстати.
Все эти невеселые дела, раздвоение души, ностальгия по покинутой и острая нелюбовь к новоприобретенной - работе, привели к тому, что у М3К началась депрессия и срочно потребовалось отдохнуть и подлечить нервы в соответствующем заведении. Первое же утро в палате началось для него несколько необычно, хотя вполне в духе подобных учреждений. Над ним завис какой-то слабоумный и заговорил загробным голосом:
...А самое опасное предательство - это когда человек предает самого себя. - Судя по этой фразе, М3К проспал, наверное, начало. - Самое подлое предательство, - между тем продолжал псих, - и вы> его совершили.
"Откуда он это знает?" - мелькнуло в голове М3К, но в той же голове имел место такой кавардак, что хозяин ее, то бишь, головы, не стал уточнять зацикливаться на этой мысли, чтобы не выглядеть занудой, считая вполне возможным, что сам же и рассказал соседу по палате за неимением лучшего собеседника о расщеплении своей души, о том, как это раздвоение, а лучше, конечно, расщепление и явилось причиной настоящей депрессии, в коей он, М3К, в настоящее время и пребывал, стало быть. И от которой и следовало теперь избавляться. "Но если лечение это, - подумал М3К, -будет столь ярко иллюстрироваться... " - и не закончил свою мысль, так как сосед вновь принялся за него после Непродолжительной паузы.
- Предать себя, между прочим, еще хуже, - грохотал не знавший удержу сосед, не обращая внимания, нужны или нет М3К его наставления. - Так как себя ты знаешь, изучил лучше, чем других, и если ты предал себя, свое любимое дело, значит, ты пренебрег своими лучшими человеческими качествами, из чего следует, что об отрицательных своих чертах ты помнишь гораздо лучше, чем о положительных, то есть ты помнишь одно только плохое, одним словом, ты человек злопамятный, а раз так, то злой. - Очень туманно, -мрачно, через силу констатировал М3К. Очень мудрено. А, впрочем, наверно, вы правы... - Еще бы не прав! - победно вскричал сосед. - Но ведь имеются веские причины, - вяло продолжал М3К. - Сами понимаете, семья, дети... Их надо кормить, одевать. Тысячи разных проблем. Все это требует хорошего заработка. Одна только жена со своим неуемным аппетитом может меня в могилу свести. Эх! Но вообще-то... - М3К слабо машет рукой, задумывается, затем неохотно продолжает, заметив, что сосед все это время внимательно слушал его: - Семья тоже, конечно... Не Бог весть что... Ни от кого не услышишь слова благодарности, хоть надорвись на работе...
- А вам нужна благодарность? - живо откликнулся сосед.
- Много же вы хотите, должен вам сказать.
- Много? - М3К в недоумении пожимает плечами. - Рассчитывать на благодарность, на элементарное спасибо - это, по вашему, хотеть много?
- Конечно, мой юный друг! - воскликнул сосед, удивленный его непониманием столь простых вещей.
- Юный? - М3К оглядывается, полагая, что обращение относится к кому-то другому, но в палате, кроме них двоих, никого.
Вот что я вам скажу, послушайте, - продолжал сосед.
Ваш Христос вылечил десять прокаженных, и лишь один из десяти, уходя, поблагодарил его. Вы полагаете, что вы лучше Христа и больше стоите благодарности?
- Ну-у... - задумывается М3К. - А почему вы говорите - ваш Христос? Я ведь не христианин, я - мусульманин, азербайджанец, да и вообще неверующий...
- Я говорю - ваш Христос, имея в виду, мой юный друг, не только тебя, но и все человечество. - А себя вы к этому человечеству, конечно, не относите, ехидно заметил М3К, внезапно с кольнувшей сердце радостью обнаружив, что депрессия, а тем более глубокая депрессия, когда он не хотел произнести ни слова за целый день и лежал неподвижно, надо полагать, проходит, если он, хоть и через силу, но все же поддерживает разговор, да еще, мало того, его хватает и на ехидные замечания в адрес этого психа.
- А как вы сами думаете? - Сосед вдруг становится в нелепую позу, набросив на плечо одеяло.
- Как я думаю? - М3К показалось, что он ослышался.
- Вы не догадываетесь, кто я? - многозначительно произнес сосед. Посмотрите на меня внимательно. М3К посмотрел внимательно.
- Ну, посмотрел, - сказал он. - И что?
- Все еще не догадываетесь?
- Немного похожи на Мусоргского в зрелые годы.
- Знавал я такого землянина, - с достоинством отвечает сосед. Однако придется мне самому открыться вам. Я -оттуда! - со значением сказал он, закатив глаза к потолку..
- Оттуда?! - спросил М3К, неприятным чувством подумав, что у соседа, видимо, болезнь обострилась и возможен приступ, но, судя по всему, вмешиваться и звать врача было рановато.
- Оттуда, - твердо повторил сосед, указывая глазами на по толок.
- Сверху, что ли, прислали? Ревизор? А что вы тут будете проверять?
- Не придуривайтесь, мой юный друг. Я оттуда, - сосед, теряя терпение, ткнул пальцем в потолок. - Короче - инопланетянин. Еще короче - пришелец.
- Да... Долечили, - тихо вздохнул М3К.
- Твой мрачный юмор тут не к месту, - услышав реплику М3К, ответил сосед, успешно перескакивая с "ты" на "вы" и обратно, будто искал нечто промежуточное для обращения к собеседнику.
- Я тебе правду говорю, а ты хаханьки...
- Ну, допустим, - согласился М3К. - Ладно, вы - пришелец. А что же вам дома не сиделось?
- Дел тут много накопилось на вашей планете, - тяжело вздохнул сосед-пришелец. - Вселенского масштаба проблемы.
