А-прим. Ну, о чем-нибудь добром давайте.
А. Обыкновенного доброго мало. Нужно нечто оригинальное... (Думает). Я слышал однажды по радио про повара, которого судили в Америке. За то, что он вынимал из морозилки замороженные гамбургеры и катался на них, как на коньках. Все молчали, пока не отравился шериф...
А-прим (с энтузиазмом). Я понял! Значит, его тезки тоже...
А. Вполне возможно. Это не обязательно должно быть явным; может ощущаться тайное, а то и неосознанное желание.
А-прим (помолчав). Сколько ему дали, повару?
А. Грозились семь лет.
А-прим. Дьяволы! (Потрясает кулаком). Давай, друг, за него, за повара. Не могу себя сдерживать. Пусть ему попадется хороший адвокат. Из тезок...
А. Мне тоже его жаль. Давай! Мы перешли на ты?
Пьют.
А-прим. А к чему эти церемонии? Надо быть проще. Все-таки не чужие. И хорошо, что вот без этого брудершафта. В нем барство какое-то дворянское. Братаются, а нос воротят.
А (нюхая корочку). Мне тоже претят скороспелые поцелуи.
А-прим. Отлично! Видишь - нащупывается что-то! Давай, копай дальше...
А. Ты хотел о чем-нибудь добром. Давай попробуем. Марки собираешь?
А-прим. Нет. Бутылки - приходилось. Что ты так смотришь? От сумы да от тюрьмы...
А (поспешно). Не обращай внимания, напиток плохо пошел.
А-прим. Так запей!
А. Можно.
Пьют.
А-прим. Хорошо! Чем не хобби? На лед выходишь?
А. В смысле? На коньках кататься? Нет... (улыбается криво). Только на гамбургерах.
А-прим. Дурак, я про рыбалку. Рыбак?
А. Бог миловал.
А-прим (уязвленно). Ну-ну. Брезгуешь, высокомерие из тебя прет. Зря ты так. Учти: меня на скрипке не учили, и бабочек я не ловлю.
А. Зачем же бабочек... (Смотрит на А-прим). Может быть, ты книжки читаешь?
А-прим. Ну, случается.
А. Ясно. Может, тебе какие-нибудь картины нравятся? Про Шагала я, конечно, не стану... А вот, например, передвижники - что ты о них думаешь?
А-прим. Ничего не думаю. Что еще за передвижники? Шкурку себе взад-вперед двигают, вот тебе и все передвижение.
А. Однако ты резок. Как насчет песен?
А-прим. Под водочку. А если без нее... Ты и сам знаешь - есть песни одноклеточные, которые Апина поет. Есть яйцеклеточные - которые, скажем, Сенчина.
А. Беда у нас с платформой!
А-прим. Ты что же - не согласен?
А. Согласен-то я согласен. Но как-то оно жидко выходит...
А-прим. Вношу предложение: объединимся на почве пороков.
А. Красиво сказано, и даже демонически, не ожидал. Что ж - попытка не пытка. Поехали!
А-прим. Запросто. Так... (Размышляет). Допустим... А чего, собственно, гадать? Ты выпить не промах, верно?
А. Верно-то верно. Только знаешь, сколько у нас тогда тезок наберется? Побольше, чем единоверцев.
А-прим. Действительно. Тогда...может быть, ты голубой?
А (ошарашенно). С чего ты взял? И что здесь общего? Ты сам голубой, что ли?
А-прим (спохватываясь). Конечно, нет! Тьфу-тьфу-тьфу! Я без всякой мысли... Раз решили о плохом, я и сказал о плохом. Давай лучше ты спрашивай, ты человек образованный.
А (наливает без напоминания). Бабочки - это ты кстати брякнул. Ты им в детстве крылышки не обрывал?
А-прим. Бабочкам - нет! Только мухам!
Пьют. С этого момента употребление спиртных напитков переходит в новое качество и больше не поддается хронологическому учету.
А. Крылья?
А-прим. Крылья! И лапки. И спичками их жег.
А. Лупой пробовал?
А-прим. Лупой я жег лягушек. Ты как делал?
А. Я их растягивал. Кнопками пришпиливал и наводил лупу.
А-прим (возбужденно бьет себя по коленям). А мы бросали их в муравейник! Лягушек, жаб, червей...
А. Это мы тоже делали. А муравейник после поджигали.
А-прим. И мы. С одной стороны поссым, с другой - подожжем.
А. Еще такую штуку делали: бригантину. Брали пенопласт, сажали всякую живность и запускали в лужу, или в пруд. И поджигали.
А-прим. Класс. Мы за этим пенопластом специально в магазин лазили через забор, к черному ходу. Гоняли же нас! А там коробок пустых навалено полно...
А. Это, случаем, не шестой ли номер магазин?
А-прим. Точно, шестой! Совпали!
А. Я до сих пор комаров режу на части. Если повезет не до конца прибить, беру его, полудохлого, и препарирую.
А-прим. А жало как отрезаешь - первым или последним?
А. Я его жгу.
А-прим. Зажигалкой?
А. Естественно. Вжик - и тут же отвел, чтоб всего не спалило.
А-прим. Дергается?
А. Еще как. Хромает, сволочь, скачет - ноги-то с крыльями уже переломаны.
А-прим. Падлы они! Падлы!
А. Ос режу до сих пор.
А-прим. Само собой.
А. Накрою, бывает, банкой - и на неделю.
А-прим. А хачиков в сортире моченых любишь?
А. Кто же их любит?
А-прим. Сходимся! Ура! Зовем остальных! ...
А. Я же говорил... Погоди, мы только начали.
А-прим (разгоряченно отдувается). Еще что делаешь?
А. Всякое. Много разного... Ты ногти кусаешь?
А-прим. Нет, я между пальцами ковыряюсь.
А. Нюхаешь, поди?
А-прим. Вот с таких лет (Показывает ладонью, с каких. Ладонь останавливается сантиметрах в двадцати от пола).
А. Онанизм?
А-прим. Можно, если баба продинамит.
А. Тебе какие нравятся?
А-прим. Известно, какие: нормальные.
А, качнувшись, встает, роется в ящиках, вынимает пухлый альбом, украшенный розами и соловьями.
А. Вот такие?
А-прим. Эта ничего... эта вообще класс...
А. Ты их как ставишь?
А-прим. Ох, Андрей Николаевич Сомов! Черт Иванович! Какие стыдные вопросы задаешь!
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. Хорошие вопросы! Законные!
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. В ванну. Одну поставил, взялся за бока, потом руки отнял, а у нее на коже ладошки отпечатались. Чуть не сблевал. Помойся, говорю...
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. И у меня такой казус случился? Постой... Не эта ли?
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. Похожа! Правда, похожа!
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. Марчеллой себя называла. Тварь.
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. А я помню?
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. Я тогда передумал, голой ее выкинул. На лестницу.
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. Ха! Я такой номер сто раз проделывал!
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. Визгу много.
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. В бубен нарезать - и пендаля.
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ (борясь с икотой). Цветы там, пожрать красиво я этого не люблю.
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. Цветов вообще не понимаю.
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. Ф-фу! ... Какие же, оказывается, мы с тобой сволочи, а? Уроды, а не люди. Братья.
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. Ну, ты слова-то выбирай.
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. Чего их выбирать? И выбирать не из чего.
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. По-твоему, я урод?
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ (язвительно). Нет, ангел с неба.
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ (раздувает ноздри). Ты смотри... не забывайся. Какой я тебе брат? Единство - оно... чтоб различие подчеркнуть.
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. Что ты сказал? Я что-то не понял.
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. О грани, говорю, не забывай...
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. Какая-такая грань? Ну-ка, ну-ка...
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. Отодвинься, браток. Че ты дышишь на меня? Посмотри на себя, и увидишь. Надоел...
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. Ага! Мы поняли! Тебе не общего хочется! Ты разницу ищешь на общем! Свою особенность хочешь доказать! Я тебя давно раскусил... Сижу, как на иглах. Когда же он, думаю, проявится? Зазвал, фуфло мне двигает... Вот ты и раскрылся!
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ (встает). Чего ты разорался? Это видел? (Худо-бедно напрягает бицепс).
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ (тоже встает, отходит подальше). Полегче, полегче, мордатый. "Федр"! Отожрался на тезках-то! Я, паразит, на сборке стою в две смены, а он по кнопочкам щелкает, бабки качает...
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ (наступая). - Да кто ты вообще такой? Что ты о себе возомнил? Халяву почуял? Ну-ка, хромай! ...
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. Как страшно, блин! (Отступает в коридор, исчезает, слышен только голос). Я к тебе всю улицу приведу! Там все тебе тезки, один к одному. Наплачешься! Еще баб моих трахает...
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. Двигай отсюда! Надо же, гнусь... (Орет вдогонку). Иди, почитай диалог "Пидр"! Забытый литпамятник!
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ. Тебе почитаю, вслух! На ночь, вместо сказки! Всей толпой!
АНДРЕЙ НИКОЛАЕВИЧ СОМОВ (тоже скрываясь в коридоре). Гад! Гад! Сука! Пошел отсюда, пошел!..
Занавес
июнь 2001
